Дмитрий Зорин - Память о 90-х. Фрагменты памяти. Том IV

На фоне этих телесюжетов кинопремьеры великих триллеров 1991 года – «Молчание ягнят» и «Терминатор-2» – казались рождественской сказкой.

Было и хорошее. Откуда ни возьмись, стало появляться в московских магазинах изобилие сервелатов и прочих деликатесов, правда, по ценам, рассчитанным на миллионеров. Появились, наконец, заведения, куда можно было пойти поесть, без риска получить в морду от официанта или швейцара. Так, четвертый год работало кафе Андрея Федорова «Кропоткинская, 36», уже год как работал первый в России McDonald’s, но чтобы попасть туда, приходилось стоять в очередях часами. Кроме того, правительство приняло закон, разрешающий свободный выезд за границу (почему-то особой популярностью пользовалось ПМЖ в ЮАР). А Кредо-банк выпустил первую карточку Visa (было актуально для узкой прослойки населения и не стало сенсацией). Был создан Театр Романа Виктюка, а президент СССР Михаил Горбачев принял группу Scorpions.

Именно вначале 1991-го я получил звонок от приятеля, предложившего заняться бизнесом – выпускать брошюрки с деловой информацией. И плевать, что этим уже занималось множество фирм, главным игроком из которых был кооператив «Факт», прародитель нынешнего «Коммерсанта», моего будущего многолетнего работодателя. Мы все равно гребли деньги лопатой. Я никогда не знал, что деньги можно зарабатывать так легко. Когда попытались выпустить обновленную версию «Норм бухгалтерской отчетности» на улучшенной бумаге, они не пошли. Потому что старая версия печаталась на дрянной бумаге с бурой обложкой – и этот совковый облик вызывал больше доверия у бухгалтеров-профессионалов. Пришлось допечатывать старое дерьмо с устаревшими нормативами и наслаждаться прибылями.

Миша, в прошлом директор крупного универмага, а в то время главный бухгалтер в девяти кооперативах (то есть собственник, так как только человек, имевший доступ к оперативной отчетности, мог быть реальным собственником), в тот момент был занят выяснением отношений с бандитами, конкурентами и зарубежными партнерами (тогда как раз пошла мода на закупку за бесценок автомобилей на американских аукционах с десятикратной перепродажей в России – помните микроавтобусы с ведущими на крышу хромированными лесенками?). В тот период он как раз вернулся из США с очередным автобусом, купленным за $2 тыс., и пытался его продать за $18 тыс. На мой вопрос, как распорядиться деньгами, он вовсе не предложил мне войти в бизнес по закупке автобусов. Нет, он сказал: «Старик, вот тебе мой инвестиционный совет – потрать деньги на баб».

Они еще долго захламляли чулан в моей квартире. Поэтому родным и друзьям пришлось многие годы получать одинаковые подарки на дни рождения. Остается добавить, что в 2000 году коллеги по работе в «Ъ», думая поразить мое воображение, преподнесли мне царский подарок на день рождения – это был 50-кратный бинокль. Спасибо, друзья!

Умные люди вкладывали в квартиры и машины. На улицах уже царила пестрая мешанина из наших машин и старых иномарок (тогда даже на ржавом «Мерседесе» было не западло приехать в ресторан «авторитету» средней руки). И люди озадаченно разбирали по слогам диковинные названия иномарок – все эти «схруслеры», «ренаульты», «бегемоты» и, прости господи (тогда это слово еще писалось с маленькой буквы), «хуиндаи». Пригон машин из Германии (в том числе угнанных) был одним из главных бизнесов, с которых начинали многие мои знакомые, ныне крупные бизнесмены.

Круг «бизнесменов» в ту пору был удивительно узок. Владелец биржи «Алиса» и одноименной собаки Герман Стерлигов был одноклассником моей однокурсницы. Отношения с конкурентами в интервью со мной он описывал так: «Пришел Боровой, сказал: «Ребята, я вам буду платить деньги», а мы ему отвечаем: «Мужик, ты чего? Мы тебе сами дадим денег!».

Денег в то время хотелось всем. Любое теплое застолье заканчивалось беседой о продаже крупной партии чего-нибудь – древесины, мочевины, бумаги, станков, автомобилей… Родины, одним словом. Понятно, что дальше болтовни дело не шло, поскольку доступ к Родине был только у людей с определенным прошлым – партийным, кагэбэшным, комсомольским. Кстати, именно комсомол дал стране наибольшее количество бизнесменов: в его недрах созревали всевозможные центры НТТМ (научно-технического творчества молодежи), где нарабатывались навыки рыночной экономики и концентрировались деньги. Одним из активистов НТТМ был и Михаил Ходорковский, который в дни ГКЧП проводил совещания в правительстве Силаева в бывшем здании СЭВ.

Кстати, именно в сентябре 1991 года прошел чрезвычайный съезд ВЛКСМ, объявивший свою роль исчерпанной.

Те, кому не удалось присосаться к недрам Родины, тоже не унывали. Среди моих приятелей по вузу и спорту пользовалось популярностью трудоустройство в коммерческие структуры. Мне довелось поработать охранником в магазине. Но это были семечки по сравнению с работой на рынках или в подземных переходах. Тогда это называлось «постоять». Помните этих ребят в спортивных костюмах возле киосков и развалов? Стояние иногда завершалось драками, а то и стрельбой. Эти ребята, охотно демонстрировавшие «котлеты» денег, бунчуки и пистолеты, звали к себе и обещали быстрый карьерный рост – «но только через месяц ты сядешь, а уж потом вернешься в авторитете». Возможно, кому-то повезло, но про многих из них я потом читал в крайне популярной в, то время газете «Коммерсантъ» – в криминальной хронике, с хладнокровным и детальным описанием их убийств.

Еще про «узкий круг этих революционеров». Один знакомый предприниматель отправился урегулировать спорные вопросы в фирму «Ассоциация XXI век», которую возглавлял известный бизнесмен Отари Квантришвили. И был потрясен, когда на 20-м этаже гостиницы «Интурист» встретил лицом к лицу всенародно любимого певца, народного артиста СССР Иосифа Кобзона. Так удивился, что даже не сообразил взять автограф. Впрочем, встреча не задалась, и пришлось срочно записываться на прием к частному консультанту по прозвищу Сильвестр. Через много лет после смерти Квантришвили и Сильвестра выяснилось, что именно последний, ореховский «авторитет», был организатором убийства Квантришвили у Краснопресненских бань и, скорее всего, имел отношение к покушениям на Бориса Березовского.

Был еще один известный певец, сильно проявивший себя в бизнесе – Георгий Васильев, бард и член творческого дуэта «Иваси». Кумир студенческой молодежи, он вместе со своим напарником Алексеем Иващенко пробился на телевидение с песней «Приходи ко мне, Глафира». Но мало кто в, то время знал, что он еще был председателем Октябрьского райисполкома города Москвы (где были зарегистрированы почти все столичные кооперативы). А в том самом 1991 году возглавил Московскую товарную биржу. Дальше его карьера идет по странной параболе: через три года он станет председателем совета директоров компании «Вымпелком», а в 2001 году презентует первый в России мюзикл собственного сочинения под названием «Норд-Ост». А еще ровно через год проведет трое суток в захваченном террористами здании на Дубровке, выживет и после ряда неудачных попыток возродить «Норд-Ост» перейдет к продюсированию мультфильмов.