Дуглас Салливан - Простое дело

– Вы много курите, – заметил я вскользь.

– А сколько должна курить мать, у которой пропала дочь? – парировала она.

– Понятия не имею. Мне вряд ли когда-нибудь стать матерью. Так вы говорите, что не убирали в комнате Лилиан со времени её исчезновения?

– Вообще-то я ничего такого вам не говорила, но действительно там не убиралась. Даже не заходила.

– Не знаете, что дочь хранила в этой шкатулке?

– Насколько я помню, там лежали несколько долларов, которыми недавно одарил ее папаша.

Я взялся за крышку шкатулки, она раскрылась и с жалким видом повисла в воздухе.

– Пусто.

Женщина прикусила губу, затем усмехнулась.

– Значит, Лили всё-таки их потратила.

– Ясно, – я поставил шкатулку на стол. – Если нарою какую-то информацию, я вам сообщу. А это номер моего телефона, если вдруг вам будет что сообщить мне. Ну, если вдруг девочка объявится, чтобы я напрасно не стирал свои подошвы.

Моника молча кивнула, но провожать меня до двери не пошла, попросив просто захлопнуть ее посильнее. Я спустился на лифте и, проходя мимо консьержа, подмигнул ему.

– Эй, мистер, – окликнул меня парень. – Я вспомнил когда последний раз видел мисс Джефферсон!

– Что ты говоришь? – я вернулся и облокотился на его конторку. – Ну и когда же?

– Два дня назад, в субботу. Она вышла из дома…

– И куда направилась? Ты видел? Хотя бы в какую сторону от дома?

– Она села… Вы только не подумайте ничего плохого… Ну, будто я подсматривал за ней…

– Нет, нет, ты за ней не подсматривал. Итак?

– Будто я по ней сохну…

– Ни в коем случае, дружище! – нетерпеливо успокоил я парня.

– Она села в автобус, который останавливается сразу за углом дома?

– Сама села?

– А как ещё?

Я удовлетворённо кивнул, достал из кармана доллар, отдал его парню и направился к выходу. Малолетний консьерж недоумённо уставился на огромную денежную сумму. Надо признаться, я всё-таки был не очень похож на директора школы.

4

Сев в свой раскалившийся на солнце «Форд», больше напоминавший сейчас доменную печь, я вдруг почувствовал, что соскучился по Ньютон-стрит и её милым обитателям. Странно, особенно если учесть, что до сих пор мне редко приходилось заезжать на эту улицу. Но я любил свои слабости, всегда старался уступать им, а потому сейчас взял уже знакомое с утра направление. За время моего отсутствия возле офиса Реджинальда Джефферсона ничего не изменилось. Я припарковался на противоположной стороне, вышел из машины и открыл дверь под тщетно вопящей над пустынным тротуаром яркой вывеской. Внутри действительно оказалось кафе. Причём его окна выходили точно на интересующий меня объект. Я присел за крайний столик, накрытый скатертью сомнительной свежести, и, наслаждаясь благодатной прохладой, взглянул на часы. Четверть пятого. За железной оградой старый садовник теперь уже не сидел на ведёрке, а делал вид, будто подметает дорожку. Его внешний вид весьма красноречиво выражал то, как ему хотелось побыстрее убраться оттуда. Я взглянул на толстого лысоватого со лба бармена. Похоже, моё появление не произвело на него никакого впечатления. Он стоял, сонно облокотившись на липкую стойку, вяло отмахивался от назойливых мух сероватым полотенцем и слушал хриплый радиоприёмник, по которому передавали последние новости. Кроме нас в забегаловке никого не было.

– Хочу мартини и колу, но обязательно со льдом, – произнёс я.

Бармен медленно перевёл на меня взгляд, оценивающе посмотрел на мой видавший виды пиджак.

– И что, даже деньги есть?

– Обижаешь. Я лучший друг самого Реджинальда Джефферсона

– Угу. Это я ещё утром заметил.

Он наполнил бокал мартини, достал из холодильника бутылочку колы, с трудом, словно заканчивая восхождение на Джомолунгму, преодолел расстояние до меня, поставил напитки на столик и так же неторопливо вернулся к своему приёмнику. Из динамика ведущий захватывающе рассказывал, как Сальвадор начал бомбить аэродром в Гондурасе. После нескольких глотков живительной влаги, я уставился на офис босса и, кажется, немного вздремнул.

– Кто такой?

Я очнулся и поднял глаза. Высокий крепкий и совсем молодой парень в форме полицейского грозно навис надо мной, словно грозовая туча. Казалось, еще немного, и начнётся ливень. Если честно, несмотря на жару, мокнуть мне совсем не улыбалось. У парня двигались только могучие челюсти, перемалывавшие жевательную резинку. На ремне живописно висели дубинка, наручники и револьвер достаточного калибра, чтобы запросто снести человеку голову.

– Двоюродный брат Джона Кеннеди, – представился я. – А что?

– Так, – процедил парень сквозь зубы. – Шутник, значит. Твоя машина перед домом?

– Да, кажется, в этот раз я не стал закатывать ее прямо сюда.

Скулы полицейского напряглись.

– Здесь стоянка запрещена, – он взял нетронутую мной бутылочку колы и залпом опустошил. – Покажи-ка документы.

Бармен с ухмылкой прислушивался к нашей милой беседе. Я протянул представителю закона свою лицензию и заметил:

– Никакого знака там вроде нет.

– Будет, – промычал парень и усмехнулся. – Кого ловим, коллега Хоуп?

– Пока только местных тараканов.

– Не болтай, – проворчал из-за стойки бармен. – Мух здесь, правда, полно, а тараканов отродясь не водилось.

– Тогда проваливай, – любезно предложил полицейский.

– Так и быть, ограничимся штрафом, – выдвинул я встречное предложение.

Парень молча и упрямо посмотрел на меня.

– Соображаешь. Гони деньги.

– О, новая форма работы с нарушителями? Не слыхал пока о такой. Так что положи квитанцию под дворник. Я потом оплачу.

– Нет.

– Тогда может, проедем в твое отделение и поболтаем с дежурным офицером?

Полицейский снова усмехнулся.

– Ладно, квитанция у тебя будет. Но лучше проваливай отсюда. Не терплю на своём участке мелких ищеек.

– Подай своему начальству жалобу в письменном виде.

Парень осклабился.

– Смотри, приятель, в следующий раз я не буду таким вежливым.

Он развернулся, вышел из забегаловки, пнул ногой колесо моего «Форда» и двинулся дальше по улице.

– Что это за псих? – спросил я бармена.

– Сержант Палмер. Его недавно перевели к нам из Пасадены. Да не, вообще-то он вроде нормальный парень. Просто, как говорят, сходит с ума по дочке Джефферсона. Шансов ноль, вот и психует. Знаешь, в двадцать один год у меня тоже кровь играла. Старался ни одной юбки не пропустить, – он любовно погладил свои залысины. – Помню, познакомился я как-то с одной китаяночкой. Прелесть. Правда, у неё одного переднего зуба не было…

– Он что, знаком с дочкой Джефферсона?

– Откуда? Так, видел несколько раз, когда она приезжала сюда к отцу.

– Часто?

– Так не очень, но последнее время зачастила. А ты чего, тоже фараон?