Витэль Багинский - Черти на том берегу

– Даша, не приставай к людям..! – Подбежала бабушка девочки, быстрым взглядом скользнув по внешнему виду Святика и более длительно засмотрелась на ноги… – Простите, она у нас очень общительная…

– Ничего, пустяки… – Отреагировал Святик, а сам опустил глаза, сопровождая взгляд пожилой женщины.

На ногах красовались домашние тапочки.

– Бабушка, а почему дядя в тапочках? У него, что, нету сандаликов?

Об этом они разговаривали уже отдалившись.

– Не знаю, наверное, нет… у него возможно и домика нет…

– Это как? – Не унималась девочка.

Бабушка же, явно не зная, что отвечать, как это привычно бывает, говорила, что зря:

– Как у собачек и кошечек…

– Ну, у нас же кошечка в домике живёт..!

– Но есть и другие кошечки…

– А это, по-твоему, другой человек..?

– Все люди разные…

Они уходили всё дальше, и слышно их было всё хуже. Скоро, их беседа растворилась в людской суете. А Святик посмотрел на свою поношенную домашнюю одежду. В голове его не укладывалось, – как мог так не задумываясь выйти. Ну, ладно – потасканная футболка; ну, бог с ними – со штанами, схожими на пижаму (в чём только не ходит молодежь), но тапки – две медвежьи лапы…

В машине валялись кеды, вытрусив мусор, Святик натянул их с большим трудом, – они стали какими-то маленькими. Здесь же, не выходя из машины, он развернул свёрток с ёмким содержанием:

«20.00, старый-престарый мост.»

Нужно быть полным кретином, чтоб потащиться сквозь заросли, туда, где не бродит ни души; по зову неизвестно кого.

«Не так уж и малы…» – Разминая ноги, рассудил Святик. А после вынесения вердикта кедам, он уже поставил на суд и самого себя, когда сошёл на чересчур узкую тропинку, раздвигая ветки: «Кретин…». Лаконично? – Да! Повернём обратно? – Нет!

– Я вас, здесь, вечность стою, жду! Где вы ходите? Поедимте! – Сказанное нос к носу, ошеломило Святика. – Давайте, прыгайте в лодку, а я следом за вами. Вы погребёте…

Непонятно, как, но перед ним, бог весть, откуда, возник взъерошенный мальчишка. Это был не Эрик. Святик о нём подумал сразу. Этот поменьше ростом. Его торчащие в разные стороны волосы, были светлы, а у Эрика – тёмные и стрижены коротко. Мальчишка стоял на камне и пробравшегося сквозь кусты Святика, встретил он тут же лицом к лицу.

– …а, куда плыть-то? – Залезая в лодку, теряясь, спросил Святик.

– Туда. – Взмахом руки мальчишка указал направление.

– И что там?

На данный вопрос пацан не ответил. Но уткнувшись в какой-то квадратик в руках, задвигал пальцами. Погода была пасмурной, и смеркалось раньше, – оттого разглядеть предмет сложно. Если бы это был телефон, свет с экрана отражался бы на лице, а так оно находилось вместе с прочим во власти всё гуще сбивающихся сумерек.

Святик не был большим специалистом по гребле, лодка выписывала кривые зигзаги, а вёсла хаотично и невпопад рвали поверхность воды. От такого движения мальчишка выглядел, как шарнирная кукла. Его лицо даже смотрелось подобно фарфоровому и, как намеренно, волосы напоминали игрушечный канекалон. На кого-то он был похож – Святик не мог понять, на кого же. Пытаясь рассмотреть, Святик забывал следить за рекой, которая грозила то мелью, то торчавшими из воды ветками, корягами, то самими берегами, ведь речушка и не была слишком широкой. Мальчишка, точно, так и надо, не обращал внимание на нелепое управление судном.

Горе-гребец кряхтел.

– Во что играешь? – Спросил Святик, совершая очередной рывок веслом, от чего лодку повернуло.

Мальчишка хихикнул…

– В пятнашки…, правда, плохо уже видно.

– Это квадратики с циферками?

– Ага.

– Знаю.

– Откуда?

– Этой игрушке «сто лет в обед»..!

Мальчишка хмыкнул, чуть скривившись, словно удивился сказанному.

– Не могу последнюю цифру поставить…

– А это, как у меня с кубиком Рубика – вечно крышу собрать не получается… нет, два раза вышло, а потом как-то не давалось.

– Что за крыша?

– Верхняя сторона… – Святик бросил весла, и, образовав «колодец» одной рукой, другой накрыл сверху.

– А-а-а!

– Или ты…

– Та знаю я, что это такое. Я его собираю каждый раз, когда берусь. Даже алгоритмы меняю. А это – у бабушки в ящике нашёл. Думал, гораздо проще кубика…

– Ну, вроде, как – да!

– Значит что-то здесь… – Мальчишка постучал указательным пальцем по виску. Закрыв коробку, посмотрел на Святика, поморщил нос, сдвинул брови, оглядел воду за бортом…

– Первый раз?

– Что именно?

– Гребёте…

– Не приходилось раньше.

– То-то я и вижу… Ну, нам не долго ещё плыть.

– Ну, то ладно! А зовут хоть тебя как?

– Елисей! – Как бы восклицая, произнёс мальчишка. Его щёки, будто разрумянились на сером воздухе.

– Что за конспирация, Елисей? – Продолжал не сдерживать себя Святик. – Я, правда и сам не знаю, зачем всё это делаю. Если б такое прочитал в книге, то принял бы за явный абсурд… Недолжен человек, в нормальной жизни, ехать «наобум Лазаря».

– Бывает, и небо видишь такое, что на картине выглядело бы выдумкой. – Мальчишка явно не собирался признаваться.

– Ну, так кто там меня ждёт…?

– Велено не рассказывать… – отрезал Елисей. И полез в лежавший на дне лодки рюкзак. Его сложно было рассмотреть (краски дня стали сливаться в один серый сумрак, ни тени, ни света, одни призрачные образы), но Святик понял это потому, что в руках у Елисея оказался телефон – довольно скромный, явно чтоб, лишь совершать звонки. Он быстро набрал номер.

Мгновение, – Святик слышал, как идут гудки.

– Ба…? Мы уже подплываем.

Сотовый вновь был отправлен в рюкзак.

А взгляд Елисея устремился вдаль.

Значит, плывём к бабушке.., это мало о чём говорит, конечно.

В голове Святик стал рисовать портреты, – какой могла быть бабушка Елисея. Взъерошенные волосы мальчишки никак не вписывались в образ, ждавший на каком-то из берегов проплываемой реки. И зачем?

Нос лодки упёрся в берег.

– Всё! Вылезайте… Вёсла в воду не бросайте…

Святик не знал, как поступить – куда деть вёсла, он ума не мог приложить.

– Ох, дайте! – Не выдержал мальчишка. – Это ведь гораздо проще ваших пятнашек. – Елисей налёг на вёсла и, перевернув через борт, уложил в лодку.

Дожидаясь мальчишку, Святик огляделся вокруг – ни души, ни фонаря, лишь сплошные деревья. Он не припоминал, чтоб здесь ему доводилось бывать. Более того, он удивился, что это всё ещё город, предполагая, всё-таки, что в этих местах ещё, и кто-то живёт. Иначе, зачем они сюда плыли?

Елисей деловито подошёл к Святику, в его руке загорелся фонарик, который он направил на тропинку, пролегавшую сквозь высокие заросли.

– Нам сюда… – и будто увидев беспокойство на лице Святика, Елисей тут же подбодрил: – Нам метров пятьдесят пройти осталось.