Талгат Галиуллин - Избранные произведения. Том 1. Саит Сакманов

– За что платить, спрашиваете? За заказное убийство! – Парень усмехнулся, вновь хрустнув пальцами.

– Пусть тебе платит тот, с кем ты договаривался! Если я тебя ещё хоть раз здесь увижу, твоя голова будет болтаться рядом вон с тем огородным пугалом! – Саит показал на старую шапку-ушанку, висевшую на длинном шесте, чтобы отпугивать птиц.

Ринат задрал вверх голову, а Саит тем временем нанёс ему удар под подбородок. Удар был не слишком сильным, но незадачливый шантажист рухнул на пыльную дорогу.

Сайт, чувствуя, что Ахмадиша-бабай наблюдает за ним из-за ворот, отдал приказ:

– Эй, Ахмадиша, спускай с цепи своего волкодава. И тащи скорей снайперскую винтовку!

Ринат вскочил на ноги как ужаленный.

– Нет-нет, не надо. Не надо ни вас, ни ваших денег. Пропадите пропадом вместе со всей вашей мафией! – крикнул он на бегу.

Больше в посёлке Северном его не видели.

Самые большие люди города, в особенности работающие в области торговли, с перевеликой помпой проводили Мансура в последний путь. Поток иномарок, отечественных «Волг», «восьмёрок», «девяток» запрудил улицу, парализовал городской транспорт. Всё утопало в цветах. Венков было не счесть. Вот бы обрадовался директор ресторана, если бы мог всё это видеть! Но нет! Покойнику не дано было всё это знать.

После нескольких выступлений слово взял Сайт. Близкий друг Мансура, организатор похорон Вильсур Садыков поневоле с удивлением взирал на Санта. При покойнике спорить не принято. Нельзя. Это канон, который нарушать не положено. Погибает Атлантида, от последнего мамонта остаются только кости, рушатся великие империи, гибнут народы, исчезают языки, а неписаный закон уважения к покойнику остаётся.

На Сайте сине-чёрный костюм. Белоснежная рубашка. Узкий гастук с модным рисунком. Он с чувством собственного достоинства дождался, пока все успокоятся. Снял очки в золотой оправе, которые носил больше для красоты.

– Дорогой Мансур Мавлетович! Нам всем сегодня трудно с тобой расставаться. Не хочется верить в случившееся. Каждому жизнь даётся только раз, и никто не вправе лишать её другого. Но зло сильнее нас. Сегодня его жертвой стал наш друг Мансур. В небе погасла звезда по имени Мансур. Его светлый, человеческий образ навсегда сохранится в наших сердцах. Нет слов, чтобы выразить наши чувства. Прощай, друг Мансур! Да будет твоё место в раю!

Он достал из кармана белоснежный платок и отошёл в сторону, вытирая глаза.

Сегодня на Санта сыпалось одно исытание за другим. Пока устанавливали временный памятник и ограду, к Сайту подошла мать Мансура.

– Сайт, сына моего убили… Вот похоронили. Уж не вернётся больше.

– Знаю, апа, – сказал Сайт, отходя в сторонку. Начавшие вдруг дрожать руки поспешно спрятал в карман.

Хорошо ещё, что убитая горем женщина не в состоянии была что-либо заметить. Не успел отойти в сторону, кто-то взял за рукав.

– В добром здравии, Саит Яруллович?

Скорее всем своим телом, нежели глазами, почувствовал Саит полковника Насырова.

– О, товарищ полковник! Добрый день!

– Да не очень добрый, товарищ Сакманов. Итак, сначала убили вашего помощника Фердинанда. Теперь вот не стало Мансура Мавлетовича.

– Думаете, дело одних рук?

Не должен был Сакманов задавать этот вопрос. Расчувствовался, понимаешь. Не заметил, как выпалил.

– Уверен, между этими смертями есть связь. Вернее будет сказать, что одна смерть есть результат другой.

– Хотите сказать, что, если бы не убили Фердинанда, был бы жив Мансур?

– Точно не утверждаю. Надо проверить, выяснить, изучить. Всё это вам известно.

– Давайте, товарищ полковник, без намёков, хотя бы в такой печальный день.

– Убийцу я всё равно найду, Саит Яруллович! Уверен, что это дело и к вам имеет отношение. У гроба говорили красиво, но искренности всё же не хватило. Я по голосу почувствовал вашу причастность.

– Уважаемый товарищ полковник, я тоже не лишён интуиции. Но её к папке не пришьёшь. И дело не заведёшь.

– Например?

– Недавно горел в Киндерях склад организации кооператоров Татарстана. Писали, что сгорело сорок телевизоров, восемьдесят холодильников, десять импортных гарнитуров и ещё много чего. Вы там тоже были. Вам известно, что ничего из этого списка на складе не обнаружено.

Саит сознательно уводил полковника в сторону от происходящего. От ментов можно избавиться только одним способом: самому пойти в наступление.

– Не говорите глупостей.

– Да шесть из этих холодильников я сам сравнительно дёшево купил. Только просили не говорить, где взял.

– Стало быть, ты сам сообщник?

Саит вошёл в раж. Игриво пнул лакированным ботинком крупную гальку, надел свои дорогие очки и спросил:

– А не украшают ли ваш дом какой-нибудь телевизор и ковёр из того же списка?

– Что вы несёте? Я, я…

– Я только хотел спросить, может, далеко и ходить не надо в поисках сообщников?

Полковник был в таком состоянии, что, будь на то его воля, он тотчас же арестовал бы этого наглого, уверенного в себе красавца и закрыл бы его в одиночку. Осознание невозможности сделать это вывело его из себя.

– Убийцу я найду! Я нисколько не сомневаюсь в вашей причастности к этому делу, – брызгал слюной полковник.

– Будьте здоровы, товарищ Насыров, – сказал Сайт, отвесив поклон. На миг глаза их встретились. В них чётко, ясно читалось их отношение друг к другу.

Насыров участвовал и в похоронах Фердинанда. Отнюдь не доброе отношение к покойному привело его тогда на кладбище. Он знал, что волк приходит вновь на то место, где зарезал овцу. Вот и он высматривает в толпе убийцу. И тогда он сам подошёл к Сайту:

– Я разделяю твоё горе.

– Спасибо.

– Он был вам очень предан.

– Плохих людей не убивают. Они довольно долго отравляют мир и умирают от болезни печени. Фердинанд счастливый. Половина Казани пришла с ним проститься.

Джаудат выслушал его, не перебивая. Несмотря на всю боль утраты, Саит не имел права расслабляться. У полковника были кое-какие вопросы. Разговор получил неожиданный оборот.

– Саит Яруллович, у вас есть кыйбла? [4] Кыйбла — мусульманская святыня; перен. идейное направление, устремлённость; здесь: жизненный ориентир.

– Кыйбла у нас у всех одна. В сторону кыйблы будем обращать свои молитвы и мы… когда состаримся.

– Ответьте, пожалуйста, если можно, какова она у вас?

– Вас интересует её цвет? Или её содержание?

– Меня интересует последнее.

Не поворачивая головы, посмотрел Саит на полковника. Он был серьёзен.

– Моя кыйбла – свободный ветер. У ветра цвета нет.

– Душа есть, – сказал Джаудат задумчиво.

– В поисках этой души вся молодость пролетела, товарищ полковник.

– Беречь бы людей, Саит Яруллович! Не свяжись Фердинанд с вами, он бы жил. Кандидат наук. Эта жертва на вашей совести.