Сергей Cупремов - Планка абсолюта

дежнее застрахован от кошмаров ночи. Поэтому, говорил

33

он, будь счастлив, даже если несчастен, в судьбе есть подвох,

который мог бы стоить жизни, но он не случился. Поэтому

будь счастлив… Май – гений!

Я думал, говорить о счастье в джунглях может или ге-

ний, или круглый идиот. Работа нудная, но забирает все

время, а потом сумерки. Надо непременно уснуть и не про-

сыпаться до рассвета. Если не устанешь, на засыпание мо-

жет уйти час или больше, и тогда вини себя сам. Бывало,

лежишь в трубке – отработанной полости – и защищен,

кажется, со всех сторон, но кошмар норовит разыграться

исключительно для тебя – такой мини-спектакль.

«Надо добыть жидкость, которая действует, как снот-

ворное, – говорил Май.– Ее в джунглях в изобилии. Обыч-

но какие-то области джунглей спят, лучше сказать – ле-

нятся. Вот ты – студент; вспомни, если надо решить

задачку или просчитать ходы, думать порой не хочется

– есть такое? Лень нападает, и просто не желаешь напря-

гать голову, хотя мог бы. А шевельнешь извилиной – вот

все и получится. Но лень думать, у тебя так бывает?»

Я улыбался и кивал головой: конечно, бывает. Наверное,

у всех так!

«Похожее твердолобие можно наблюдать в зонах джун-

глей, которые, по всем понятиям, должны активно рабо-

тать. Ты чинил там что-нибудь?» – задавал он мне во-

прос, и я отвечал, что, может быть, V-сектор.

««V» – еще функциональная область. Ты «D» и «I»

не видел. Скоро пошлют, будешь там пыль стирать! За-

разиться пара пустяков: пыль ядовитая, и первый признак

инфекции – вялость. Лень – это вполне осязаемая пыль из

«D» и «I». Придумывай работу потяжелей, респиратор

34

на лицо, и вычищай пыль – чем больше, тем лучше. Потому

что, если не устанешь, а забьешься на ночь в полость, тебе

кранты. Тьма творит безумные фокусы, а ты бессилен, и

твой свет не тянет даже на блеск светлячка».

Сам он схитрил и убрался оттуда до наступления часа

тьмы, сославшись на то, что заразился пылью. Охрана не

любит всяких заражений, болезней и любых последующих

предлогов отлынивания от работы на следующий день.

Поэтому Маю удалось слинять из зоны и провести ночь в

тени охраны: на дурное дурное не липнет, как пошутил он

потом».

35

ГЛ А В А 6

Зона «Джей» в сравнении с обычными, не разго-

роженными джунглями была местом беспорядочным.

Многометровые деревья здесь словно состязались одно с

другим. Они непрерывно меняли высоту, стараясь обяза-

тельно возвыситься над соседями. Когда обгон удавался, я

наблюдал интересное, невиданное прежде явление. Лиа-

ны, опутавшие только что подросшее дерево, начинали

плотно обхватывать ствол и тянули выскочку назад. Лиа-

ны старались не просто вернуть ствол к прежней высоте,

но сделать даже ниже и, будь их воля, вообще загнали бы

под землю.

Динамик, так помогавший в прежней зоне своими пес-

нями и высказываниями, здесь сменил голос на женский

– противный и визгливый:

– Столько раз было говорено: зачем нужны кудри?

Без них волос прямой и не вызывающий. Но мы все туда

же! Кокетством и фасонами себе славу не сделаешь, вот

попробуй добейся имени умом и трудом!

Такая тирада была непривычна для уха, и я сразу пред-

ставил себе громкоговоритель в виде электрического кол-

пака для сушки волос в парикмахерской, а из него разда-

ется разговор немолодых дам, по косточкам разбирающих

общую подругу.

36

Дух соперничества приводил в зону «Джей» живот-

ных из других областей – это было видно по окрасу их

шкур. Меня удивило, что я могу понимать обезьян: то ли

они через отбор пришли к способности говорить, то ли я

сам так деградировал, что стал подобен зверю.

– Отступай, уходи! – слышал я от обезьян. Они кида-

ли в меня ветки и несъедобные плоды с деревьев, а я орал

обезумевшим макакам, которые принимались почем зря

бить друг друга:

– Бестолочи, за что же вы своих лупите! Бога у вас

нет!

Обезьяны прекратили драку и насторожились, услышав

о Боге, и я сообразил, что для них Бог – это что-то похо-

жее на обезьяну, только больших размеров.

– Думаешь, мы боимся Бога? – прочитал я в глазах

старого павиана. – Нет и еще раз нет, мы Ему завидуем

черной завистью. Ему под силу прыгать между далекими

деревьями, забирать лучшую еду и к тому же держать в

узде всех обезьян!

Мохнатый старик стал указывать на что-то в правой

стороне, куда шла возвышенность, а потом сложил ладони

домиком.

– Что, Бог живет на горе? – изумленно воскликнул я

и вспомнил из инструкции, что эта часть джунглей лежит

вокруг горы Джелоси Маунтейн.

– В той стороне? Старик, это туда идти к Богу?

На мои слова примат растопырил в стороны длинные

ручищи и указал одной на запад, другой на восток.

– Безмозглый! – разозлился я, видя, как большие

массы обезьян задвигались на верхушках и принялись на-

37

ступать друг на друга с запада и с востока. На это было

невыносимо смотреть, и я отвернулся. Взглянув под ноги,

я увидел свои валяющиеся на земле инструменты. Среди

них уже недоставало парочки.

– У-у-у, черти, растащили! – вырвалось наружу мое

испорченное настроение. Ведь с самого начала все не

заладилось, неуютно было в этом месте. Тут поодаль я

увидел охранника и даже повеселел, что вижу хоть какое-

то знакомое существо. Буквально накануне я почтил

его новой записью в свитке и, видя его, припомнил свое

повествование:

Еще раз охрана

«Если человека с улицы расспросить, как он понимает

заключенного и охранника, он бы ответил: угнетенные и

эксплуататоры. Положим, человек, которого вы спраши-

ваете, подкован в правоведении, тогда он добавит, что за-

ключенные могут быть вполне виновны и сидят в заточе-

нии поделом, а охранники исполняют долг. Известен факт,

что охранников можно подкупить. Встречаются также

охранники правильные, не коррумпированные. Надзирате-

ли джунглей не подпадают под эту характеристику; они

проекция, плод самих джунглей и не идут в ногу с представ-

лением о безопасности, долге, защите прав и подобными гу-

манными идеями. У этих есть оружие, и оно всегда верное,

безотказное и приспособленное исключительно для тебя.

Сегодня я задумываю одолеть зону «D», но в самом этом

замысле уже обнаруживается противодействие. Главное, я,

конечно, боюсь эту самую «D», про нее столько сказано, и

кто только не пугал. Где-то внутри я хочу ее перебороть,

встать над ней, победить ко всем чертям! Но как страш-