Ирина Лиленко-Карелина - ЗОЖники. Иронический роман

Валя покосился на Сергея в недоумении – здоров ли он? Зачем опять ужасы школьной программы?

– Ну ладно-ладно, не Лариных. Не пугайся, Петровых.

– Петровы еще страшнее, с одной стороны живут Петровы, с другой – Васечкины.

– Все, не Петровы. Константиниди они, потомки греков, Крым же. Итак, начинают бывать в доме Константиниди. Татьяна западает на Женю, Женя решает подразнить Владимира и пытается крутить с Ольгой. Ольга, в общем-то, дура. Она не понимает в этом ни бельмеса и ведет себя странно. Владимир с горя напивается, идет пьяный купаться в море и тонет. Перед тем как потонуть, бухой пишет письмо Ольге, из которого понятно, с чего понесло его в море топиться. Полиция цепляется к Евгению. Бабка в страхе телефонирует папашке. Папашка-олигарх свирепеет окончательно: «От тебя толку нигде!» – и отправляет сына в Тибет, сидеть с монахами и познавать истину без бабла. Ну, ясен перец, перед этим Татьяна зазывает его на вечернее свидание при луне и объясняется в любви. Он ей: «Отстань, девушка, я в печали, и вообще неприлично девице навязываться первой». И вот в таком фасоне отваливает в ссылку.

– И что? – Вале уже стало интересно.

– Ты слушай. Дальше прошло пять лет. Образумившийся и заматеревший Евгений, прошедший после монахов и познания дзена несколько горячих и холодных точек, мудрым и благородным возвращается в Питер. И буквально сразу со всей своей фамилией оказывается на юбилее папашкиного друга, разумеется тоже олигарха. На этом юбилее папашкин друг представляет всем молодую жену – умопомрачительную красавицу и черт знает какую умницу. А умница эта – знакомая нам Татьяна Константиниди. Женя к ней на шею, а она его в шею, и вот он уехал грустить в Южно-Африканскую Республику, где приобрел уже на свои деньги здоровый виноградник. Мудрый, но печальный конец.

– Во даешь! – Валя был в нешуточном восхищении. – Перечитать, что ли?

– Вот-вот, перечитай, полезно.

Пробы в детектив прошли успешно, ее утвердили на роль убийцы, и режиссер – похоже, нормальный мужик – сказал: «Такой она и должна быть: красавица, но с явным интеллектом на лице». Кому же не понравится такой режиссер! Очень захотелось сниматься, но и к встрече с китайцем готовиться надо. «Попробуем совместить», – решила Тамара и поехала в единственный знакомый ей спортклуб под названием «Фитнес-стайл». Пользоваться его услугами не приходилось, но в нем директором по маркетингу работает одноклассница Светка Перепелкина, с которой в школе они славно дружили, потом иногда встречались, а в последнее время просто изредка созванивались, очень изредка. Она, пожалуй, единственный человек из окружения Тамары, понимающий про ЗОЖ.

В головной офис клубов «Фитнес-стайл» Тамара решила нагрянуть без звонка. Светка по телефону будет долго рядиться насчет дня, потом времени, потом места, и сойдутся они на каком-то дне через неделю, не раньше. Тамаре надо сегодня и немедленно, цигель-цигель.

– Добрый день! Мне нужна Светлана Перепелкина, – сообщила Тамара юной, но строгой барышне на стойке у входа.

– Светлана Андреевна? – уточнила барышня.

– Может быть, Андреевна, не помню.

– Как вас представить?

– А скажите так: «Перепелкина, к тебе Томка Краснова пришла». Она поймет.

– Попробую, – тихо буркнула строгая и, не глядя на Тамару, подняла телефонную трубку.

Светка появилась минут через пять. Поцелуи, обнимашки, возгласы и комплименты – маленький обязательный ритуал.

– Ну, говори, что случилось, – спросила Света. – Явно что-то важное, раз ты приперлась на работу да без звонка.

– Дорогая моя, ты права. Мне позарез надо кое-что странное, и очень быстро.

– Ты решила сменить пол?

Тамара опешила.

– Спятила, что ли?! Мне надо быстро стать зожницей.

– Японская бабушка в горошек! – воскликнула Светка. – За каким шницелем тебе это понадобилось?

И Тамара рассказала историю с китайским проектом.

– Значит, так, – сказала Светка. – Как на ЗОЖ будут проверять, не знаю. Может, измерят ИМТ, хотя это странный показатель.

– ИМТ – это что? – спросила Тамара.

– Индекс массы тела, но я не верю в такую канитель. Скорее, они просто будут что-то спрашивать, ведь ЗОЖ прежде всего спорт, а потом уже все остальное. Если человек занимается спортом, он может показать не только внешность, но и какие-то действия, умение. Ну, допустим, попросят простоять в планке три минуты.

– Планка – это что?

– Загугли, так проще. Или пошли наверх, найду тренера, покажет.

– Не-е, загуглю.

– Что тебе делать этот месяц? Вариантов много. Теоретически. – Светка критически посмотрела на Томкину фигуру. – Надо что-то неожиданное и эффектное. Дай подумать.

Тамара терпеливо ждала, пока Светка скрипела мозгами.

– Вспомнила! – ожила Светка. – На день рождения подарили мне коллеги отличную штуку, тебе как раз подойдет. Пошли со мной, отдам.

«Штука» оказалась забавной конструкцией из двух предметов: деревянный увесистый валик и доска. Светка показала, как пользоваться этой байдой, ловко держа равновесие.

– Томка, тренируйся, – сказала Светка на прощание. – Научишься, принесешь его прямо на кастинг, встанешь и будешь декламировать текст – эффект стопроцентный.

Тамара вышла из «Фитнес-стайла», держа под мышкой доску, а в руке валик, в другой руке была сумка. Зря она не подумала заранее, как управится в метро с таким багажом, а если бы подумала, то вызвала бы такси, но вышло иначе.

Первый акт эквилибристики начался у турникета. Обе руки заняты, полутораметровая доска перегораживает дорогу потоку, попытка достать из сумки карточку – чистая акробатика. Тамара резковато повернулась и дала под зад мелкой толстой тетке.

– Девушка! С ума сошла! – заорала тетка, влетевшая головой в спину старичка. Старичок закудахтал, Тамара виновато извинилась.

Она не рискнула положить драгоценную конструкцию на пол и, извиваясь, как стриптизерша на шесте, извлекла карточку из кармана сумки, открыв молнию зубами. Семь вечера – время пик. Тамара хлестала пассажиров доской и напирала на них валиком. Одному мужику, видимо, надоело наблюдать экзекуцию неповинных граждан, и он уступил ей место.

«Несладко зожникам», – подумала Тамара, добравшись до дома практически без потерь.

– Я все хочу! – Лариса упрямо повторила это в третий раз и топнула ногой в стиле капризных барышень Островского.

– Лара, ты подумай трезво, ты взвесь.

– Я – взвесь?! Отличное слово для меня найдено. Взвесь – это малюсенькие частицы в жидкости. Да, я мелочь в огромном театральном океане. Но я хочу стать островом со своим именем.

– Взвесь – это глагол, – угрюмо пояснил Кеша.

– А ты дрыщ!