Василий Лягоскин - Банкир. Книга пятая: Трудная дорога домой

– Умник, – скомандовал он, – доставай это плетение с полки, отряхни от пыли, и разворачивай – будем учиться искусству маскировки.

Учиться пришлось недолго. Если бы надо было учить Руну, как это описывается в фэнтезийных книжках – в стенах магической Академии – то через год-другой начинающий Мастер смог бы без ошибок изобразить плетение на каком-нибудь пергаменте. Теперь же можно было просто влить необходимое количество маны в готовое плетение, представленное компьютером, и перенести его на…

Первым подвергся эксперименту Бобл. Коренастый, несуразный в своей попытке пошире расправить плечи, скрытые меховым костюмом, он вдруг потек изображением в горячем уже воздухе пустыни, и явился всем уже в образе Страшилы…

– Нет, все же Алена Делона – молодого и красивого, – ухмыльнулся Саша, отметив зачатки изумления на лице Сержа.

Конечно, «эксперимент» был признан излишне удачным; Бобл покрасовался в образе всенародного любимца даже меньше времени, чем Надежде удалось соединить отвисшую нижнюю челюсть с верхней. В результате два гоблина обрели образ ничем не приметных парней «средней» внешности, каких можно было встретить на каждом шагу родного города Александра.

– Или Иерусалима, – усмехнулся последний, приглашая гоблинов, немного оглушенных вниманием к их особам, в роскошный салон «Гелендвагена», – вот мы скоро это и проверим.

Надежда и Малышка с Ильюшей (двое последних тоже претерпели трансформацию образов, но не такую кардинальную) уже сидели внутри автомобиля. На передние, свободные кресла, уселись Командир с Сержем. Причем Александр по привычке вознамерился было сесть на водительское кресло, но в первый раз за многие дни его поставили на место; пассажирское, и подчиненное старшему экипажа.

– «Что, съел? – Джесси, если бы могла, показала Шефу язык, – привыкай – это тебе не Ваалдам».

А Мастер на это заявление лишь рассмеялся, ныряя в пахнувший кожей и дорогим парфюмом салон внедорожника. Этот запах, очевидно, выстроил какую-то логическую цепочку в голове Надежды, потому что она неожиданно жалобным тоном протянула за спиной:

– Саша, я никогда не была за границей. По магазинам-то хоть раз можно будет прошвырнуться?

Шеф сразу не ответил. Зато отреагировал – как и договаривались, на иврите – начальник охраны банкира. Он, несомненно, прекрасно понял слова на русском языке, и посоветовал, выруливая на накатанную другими автомобилями колею:

– Насчет шопинга в Иерусалиме не советую. Очень уж тут товар своеобразный. Хотя – кому как. А вот в Тель-Авиве, если попадете… И то – надо знать, куда идти. В большинстве магазинов, как и повсюду в мире, основной товар – «Мейд ин Чайна». А что-то стоящее стоит безумных денег. Хотя – кому я это говорю?!

Александр, прилежно переводивший его слова на Общий, последние слова придержал; сначала сам разобрался в их едва скрытом подтексте.

– Понятное дело, – размышлял он только с незримыми помощниками, – если сами Гершвины отдают личный автомобиль вместе с охраной незнакомцам. Значит – эти незнакомцы по меньшей мере стоят на одной ступени с банкирами. А вот эту мысль мы доносить до ушек Наденьки не будем.

– «Бедная девушка, – непритворно вздохнула Джесси, – что – так и поступишь по правилу: «Чемодан – вокзал – Россия?».

– До вокзала еще надо добраться, – вздохнул уже сам Мастер, – а вот насчет чемодана ты хорошую идею подала. Спасибо!

Помощники даже не стали допытываться, что за идея сейчас родилась в голове Шефа; знали – расскажет сам, когда решит, что пришло время. А до того – клещами из него не вытянешь.

«Гелендваген», тем временем, вырулил на широкую автостраду, которая, оказывается, пересекала пустыню, и не была прежде видна лишь из-за громады Масады.

– Иначе, – продолжил исполнять роль гида Серж, – вы убедились бы, что израильтяне недаром гордятся своими дорогами.

– Да, – признал его правоту Александр, вспомнивший, как провалилась в его родном городе одна из центральных дорог; а ее, между прочим, специально к приезду Президента ремонтировали за полгода до этого прискорбного случая, – дорожное покрытие здесь, как на катке – дави, да дави на педаль скорости.

– Ну, сильно давить даже нам не позволят, – усмехнулся «гид», – но не в этом главная особенность израильских дорог.

– А в чем? – продолжил синхронный перевод Саша.

– Наша страна – первая, и пока единственная, где все без исключения автомобильные трассы освещены, – с гордостью в голосе заявил охранник.

– Понятно, – кивнул парень, – дармовая солнечная энергия. Я слышал, что здесь и дождей-то в году бывает всего несколько дней.

– И не только солнце, – победно усмехнулся Серж, – на многих дорогах еще и другие источники энергии. Вот мы с вами едем по асфальту, а внутри, быть может, спрятаны элементы батарей, что работают от давления шин на полотно. Как вам это?

Мастер мог бы рассказать ему о мире, где этой энергии вокруг – экскаваторным ковшом можно черпать. Но… вместо этого кивнул и перевел для остальных и эту новость; а потом и другие, которые в пустыне возникали и исчезали, подобно миражу. Но все они сопровождались комментариями Сержа – очевидно, он получил на этот счет соответствующие инструкции.

Ажиотаж в салоне возник, когда с левой стороны по ходу движения появились корабли пустыни. Саша даже неприлично громко заржал, поворачиваясь к эльфу и показывая ему пальцем на верблюдов, что несли на своих горбатых спинах каких-то местных бедуинов:

– Смотри, Ильюша, кого ты на крила променял!

Но самое большое оживление на задних сидениях внедорожника вызвали кибуцы – «еврейские колхозы», как их назвал Мастер. Конечно, не сами эти странные образования, а их бесконечные поля – финиковые пальмы, которые росли себе, как ни в чем не бывало, прямо посреди песчаных барханов.

– А все потому, – опять не сдержал внутри себя гордости начальник охраны, – что к каждому дереву подведена отдельная водопроводная труба. А управляет ею компьютер.

– Сильны, – похвалил его, а заодно и всю страну Александр, – надо бы и на рынок заглянуть, сравнить ваши фруктово-овощные чудеса с нашими.

Под «нашими» Мастер сейчас подразумевал мир Ваалдам, урожаи нив вдоль Дорог Ушедших. А Серж, очевидно, подумал о России с ее морозами и обширными территориями рискованного земледелия. Потому он, наверное, и изобразил на лице чуть вежливую, но больше снисходительную улыбку. Она, эта улыбка, продержалась до тех пор, пока Саша не достал из кармана пояса огромный апельсин, который по определению не мог там поместиться. А следом появились еще несколько – чтобы хватило на каждого Разумного в салоне. Для водителя Мастер даже очистил ярко-оранжевый плод выхваченной из того же (на первый взгляд) кармана мизерикордией, и разделил на дольки, заполнив салон умопомрачительным ароматом. В результате Серж остался потрясенным, а все остальные – довольными. Кроме неугомонной Джесси, которой, естественно, апельсина не досталось.