Вадим Пряхин - Собрание сочинений. Том VIII

Маркел (семенит за своей госпожой и думает). «Вот уж, поистине, половое развитие никоим образом не связано с общим физическим. Сам я с ноготок, но своей избраннице могу доставить некоторое удовольствие. Во всяком случае, она, хоть и не так часто, но сама признавалась в этом…»

Ольга Юрьевна (идет в спальню уверенно и спокойно). Мне нравится, Маркел, ежедневно решать твою судьбу. Ведь ты сам говорил, что все от меня стерпишь. Ибо ты – мой раб, а я – твоя госпожа. Хочу – дам тебе трепку, хочу – приласкаю. Ведь у меня преимущество во всем: и по уму, и по красоте, и по силе…

Подмосковье. Дача. Биограф продолжает вспоминать черты характера и семейную жизнь своей героини.

Биограф (лежит на диване). С некоторых пор, а точнее с того самого времени, как Ольга Юрьевна самым внимательным образом изучила «Дианетику» Рона Хаббарда, она приняла очень важное для себя решение. Оказывается, нужно вспомнить, (не надо запятой) всего-навсего, (не надо запятой) какие были у человека увлечения, начиная с раннего детства и по сей день. После чего расставить приоритеты и развивать каждое из этих хобби до получения результата. Этот результат может выражаться или в деньгах (подработка), или в моральном плане (личность становится все более знаменитой и гармоничной).

Пауза.

При этом нужно стремиться к тому, чтобы как можно быстрее основная зарплата составляла лишь некий довесок по сравнению с наилюбимейшим хобби, за которое она будет получать все более и более солидные гонорары. Так, например, если Олечка в детском саду прилично рисовала, стало быть, ей осталось теперь лишь научиться правильно приготавливать (готовить) краски (найти оптимальный состав), а уж они сами так лягут на холст, чтобы навеки обессмертить ее имя.

Пауза.

Или ежели уж Бог дал ей такие роскошные формы, то надо сначала эпизодически (по утрам вместо зарядки) поработать где-нибудь минут 15—20 по вызову стриптизершей; сняться в клипе; прорекламировать какой-то товар или продукт по TV за приличное вознаграждение, а потом сделать это системой и собирать огромные залы и стадионы жаждущих и страждущих насладиться ее красотой и мощью.

Пауза.

Благо, что таких вызовов и заказов у нее всегда было предостаточно.

Занавес.

Москва. АОЗТ (бывший ПК) «Новатор». Ольга Юрьевна выкатила свое вертящееся кресло на середину кабинетика. Ее огромное тело свисает с маленького кресла во все стороны. Она думает… о жизни.

Ольга Юрьевна (напряженно думает). «В период рыночного капитализма человек сам себе предоставлен. Государство не несет за него, практически, никакой ответственности. Каждый выживает, как может. Бал правит закон Джунглей: сильный – выживает, слабый – погибает…»

Потягивается.

«При социализме было проще. Если у тебя нет творческих способностей, то можно пойти на производство. Выполняй в какой-нибудь конторе рутинную, неквалифицированную работу, и ты уже не умрешь с голоду. А ежели будешь передовиком производства вдруг, то прокормишь и всю свою семью. Главное – была уверенность в завтрашнем дне. А пенсионеры вообще как сыр в масле катались, (не надо запятой) на свои кровные 120 р. За квартиру платили мизер, за газ, электричество – тоже копейки. Покупательная способность „деревянного“ рубля огромна. Ибо один „зеленый“ равнялся нашим 90 коп…»

Сделала в кресле полный оборот.

«А сейчас что „дерьмократы“ наделали!?! Чтобы как-то выжить, человек должен работать в нескольких местах. Глядишь, где-то и заплатят за твой труд, а если повезет, то и зарплату получишь вовремя! Но уж если, к примеру, заболел, то пеняй на себя! Даже на похороны ни один коллектив и ни один индивидуум копейки не даст!»

Сделала еще один поворот.

«Хвала Всевышнему, благодаря своей блистательной внешности и габаритам я безработной никогда не была. Меня приглашали в зубные кабинеты. Дабы просто подавать инструменты мужчинам-стоматологам. Но при этом пониже наклоняться перед клиентом, чтобы он впивался взглядом в мое декольте и не чувствовал зубной боли… Никакой наркоз не нужен – мой бюст лучший наркоз!»

Застопорила кресло.

«Меня приглашали вышибалой в ночные клубы, инструктором для подготовки десантников, в кино статисткой… Где нужна была грубая физическая сила… Предлагали даже раскрывать рот под фонограмму на концертах для элиты. Правда и рот раскрывать мне бы почти не приходилось. Ведь для публики важно, как артист держится на сцене, как он одет и его мимика… А главное – поклоны. Чем их больше, тем более бурные аплодисменты.. И истошного „браво“! Ведь такое тело, как у меня, – экзотическая редкость… Я бы сказала, некий брильянт века!..»

Хотела повернуться в кресле – забыла, что оно на стопоре.

«Однако, (не надо запятой) пора кончать с этой дешевой попсой! Ведь я рождена для работы творческой. Попробую-ка я проявить себя в литературе. Заставлю Маркела вывести меня в классики. А может, сначала добиться высоких результатов на ниве педагогики?..»

Сняла стопор с кресла и закружилась, закрыв глаза.

Занавес.

Подмосковье. Дача. Биограф сидит за компьютером…

Автор-биограф. (Вспоминает вслух). Так как всю свою жизнь Ольга Юрьевна совершенствовалась исключительно путем самообразования, то у нее, конечно же, не было вузовского диплома. Однако, (не надо запятой) ей не нужно было быть слишком уж проницательной, дабы понять, что даже в метро можно купить за относительно небольшие деньги любые «корочки». Таким образом, она приобрела, с легкостью необыкновенной, аттестат доцента и устроилась преподавать на четверть ставки в один из московских университетов.

Пауза.

Так как ей было безразлично, что преподавать, то она купила в киоске по дешевке какие-то две книжки. Когда она пришла домой, то к ужасу своему обнаружила, что одна из них была посвящена эзотерике, а другая – техногенному риску… От природы Ольга Юрьевна была новатором, поэтому она быстро сообразила, как содержимое этих двух небольших книжиц вписать в университетский курс.

Пауза.

Несколько дней она «пыхтела» над разработкой рабочей программы, в которой проставила в процентах, сколько ей предстоит прочитать лекций, провести семинаров и лабораторных работ. Главной ее задачей было – уложиться в 50 часов, отведенных на дисциплину. Когда она пришла к проректору по учебной работе подписывать свою разработку, то он был так потрясен ее внешними данными, что «подмахнул» бумагу, глядя не столько на то, что подписывает, сколько в вырез платья ослепительной доцентки. «Приходите почаще, – прошамкал руководитель учебного процесса, провожая новоиспеченную сотрудницу масляным, стариковским взглядом. – Подумаем вместе, как сделать из вас профессора. Я чувствую и вижу, что по комплекции и красоте вы уже профессор. А остальные ваши показатели подтянем как-нибудь… Не будьте слишком строги к студентам, но давайте всякий раз отпор, когда они будут вами восторгаться слишком бурно. Ах, если бы мне сбросить годков эдак тридцать… Вы олицетворяете собой КРАСОТУ СИЛЫ, которая намного значимее и эффектнее, чем красота слабости, нежности, томности и прочим глупостям, свойственным нашим дамам…»