Irina Raymond - А я до сих пор жива. Исповедь особенной мамы

Немецкий столовый сервиз на двенадцать персон и тома Большой Советской Энциклопедии – о маме память. Это всё, что я хотела и что забрала. Мамины подарки при её жизни.

Судьба не давала мне продыху…Слова Ницше. Вот и делайся сильнее. Не сломало же. В очередной раз. Сколько их ещё будет. Кабы знать.

Фатальность бытия всего.

Непредсказуемость извечна.

Не изменить мне ничего.

Мы все уходим как-то в Вечность.

Не принимая выбор твой,

Корю себя, твою беспечность.

Глаза зелёные со мной.

Несут любовь, надежду, нежность.

Мой старший сын, мой пилигрим,

Опять все даты вспоминая

Мне снишься ты совсем один.

Я за тобой хожу по краю.

Не надо мудрости большой,

Чтобы понять, что жизнь не вечна.

Ты – Ангел там, я здесь изгой.

Судьба совсем бесчеловечна.

Нас разделила, раздвоив.

И я живу с открытой раной.

Что по – живому – не зашить.

Как больно быть без сына мамой.

Как мне не хватало моего старшего сына. Его слов. Его рук. Его голоса. Его умных и смешливых глаз. Как же одиноко молчалось, рыдалось, горевалось. Безысходность и безнадёга – мои «подруги» с приставкой «без», которая означало одно: я – мама без старшего сына. Без его любви, без его будущего, без его детей – моих внуков, без моей счастливой жизни на все годы, которые определит мне Бог.

Скоро Новый год -2007. Наш любимый семейный праздник. И год с моей любимой цифрой – 7. Как же так? Семейный праздник и без Димки… Я не хотела ни ёлки, ни праздника, ни подарков. Ничего! Закрыться в ракушку и заснуть. А если насовсем? Нет. Не могла бросить тех, кто есть у меня на Земле. Мой младший сын, мои зверики, мои друзья… И память о старшем сыне. Все, кто «ушёл», живы нашей памятью.

Мне солнца свет не греет душу.

Я не своя. И я – ничья.

Хочу услышать, но не слышу

Остры осколки бытия.

Вот год кончается печальный

И я не знаю, как мне быть.

С такой большой и рваной раной.

Не залечить и не зашить.

И слёзы катятся привычно,

Тихонько дни мои крадут.

И мир не светел, как обычно,

А иногда он как-нибудь.

Не раствориться в море счастья.

Я и любви уже не жду.

Всё рухнуло так в одночасье.

И не пойму я, как живу.

Проходит время, но не лечит.

Чем больше срок, тем мне больней.

А дети так порой беспечны,

Что оставляют матерей.

Весь день 31 декабря 2006 года провела со старшим сыном. Принесла еловые ветки, поставила в вазу… Шары, гирлянды, «дождик», всё, как обычно. Так мы украшали свой дом. Всегда остаюсь с сыном, пока горит свеча. Так придумала для себя: свеча горит – сын со мной разговаривает. Сколько свеч сгорело в тот день, не знаю. Разговор был длинный. Не помню: был мороз или нет? Потом, как очнулась, ведь собака замёрзает. Шурка не просилась домой никогда. Лежала и ждала. Я про зиму и холода. Безоговорочная преданность.

В доме, как всегда, празднично и уютно, только наполовину пусто. За нашим большим столом дети: Дениска и Меланья. Они подарили мне новый телефон. Приятная неожиданность. Но потрясающей неожиданностью стало другое: будущий муж и его будущая жена ждут ребёнка. Моя радость и печаль смешались в коктейль. И… Надо решать вопрос о свадьбе: когда, где и сколько. Бабушка Меланьи в неведении, что взрощенная и обожаемая ею внучка, почти три года живёт с мальчиком и без росписи. Оказывается, мама Меланьи, соблюдая все ханжеские устои, до последнего скрывала этот факт, а потому со свадьбой надо поторопиться. Кому в этот момент было до меня? До моего мнения? НИ-КО-МУ. Я про клан Семенюков и Дениса. А ведь он – МОЙ сын. Мой.

О беременности бабушка узнала только после свадьбы. Непросвещённая Евдокия Трофимовна работала на крупном заводе бухгалтером, а значит, с математическим действием – сложение проблем у неё не могло быть даже после выхода на пенсию. Странное сокрытие правды непонятно, но там чужая семья. Ханжество неприемлемо для меня. Для них – норма и стиль жизни.

Конечно, я надеялась, что нас объединит рождение ребёнка… Первый внук у меня и первый внук у них. Или внучка. Девочка мне желаннее. Сейчас.

Рождество, как и все остальные праздники в России, проводила с Димкой и Шуркой. Наши семейные традиции делились теперь на утро и вечер.

На тот рождественский вечер 2007 года были назначены мои смотрины. Евдокия Трофимовна, как глава клана семьи невесты, пригласила нас с Денисом на праздничный ужин. Стараюсь всегда хорошо выглядеть, какая бы ситуация не сложилась. Многолетняя привычка работы с заказчиками.

Меня восприняли с нескрываемым любопытством. Откровенно разглядывали и без стеснения мне в лоб:

– Вот оказывается какая мама у Дениса… Не ожидала.

Какую маму Дениса она ожидала, не знаю. Евдокия Трофимовна была крайне удивлена и тем, что моя профессия и моя работа дизайнера приносят какой-либо доход.

– У тебя есть заказчики? – прозвучало довольно дико. Для моих ушей.

В этом городе к тому времени я сделала немало проектов для строительства известных ресторанов, брендовых магазинов и множества загородных домов, не считая мелочи, как интерьеры квартир и прочее. У меня постоянные заказчики, и моё имя знали. «Сарафанное радио» работало. Ни убеждать, ни доказывать ничего не стала. Не видела смысла. Все люди с высшим образованием, элементарное чувство такта должно быть. Так считаю. Только высшее образование – не всегда гарант элементарного воспитания, как оказалось в последствие.

Мне понравилась сестрёнка Меланьи – Маргарита. Красивая девочка с печальными глазами.На тот момент ей было всего двенадцать лет.

.

Вот Новый год. А мне так грустно –

Судьбы моей переворот.

На сердце запредельно пусто.

Тоска моя. Печальный год.

Я не забуду три «шестёрки»,

Что год ушедший «подарил».

И жизнь, разбитая в осколки.

Собрать бы всё. Где столько сил?

И суть моя на издыханье,

Где боль и горечь пополам.

Дала я сыну обещанье.

И не нарушу, не предам.

Мой солнца лучик, мой Митяша.

Весёлый, славный мальчуган.

Ушёл. Полна слезами чаша.

Ушёл совсем и навсегда.

Слова, как приговор с набатом.

Я их пишу, как сток с души.

Одна во всём я виновата.

Погас мой свет в сырой глуши.

На этом смотрины не закончились. К родителям Меланьи приехала родня из Ставрополя. После второго визита в ту семью, мне нужно принимать гостей у себя. Денис страшно волновался. Немедленно начал покупать новые вещи в ванную комнату и в гостиную. Я делала ему комплименты по поводу оригинального и правильного выбора фактуры и цвета. Он гордо отвечал:

– Так чей я сын? Я в тебя весь.

Мне очень приятно это слышать. Младший тоже, вне сомнений, мой сын. Половинка моего сердца пела и была счастлива.

Мои фирменные пироги, пиццу и торты обожают все. В наши лучшие времена за нашим большим столом и в нашей немаленькой квартире собирались толпы друзей. Своеобразные салоны по интересам. Музыканты, художники, артисты… Мне нравилось это столпотворение. Светика всегда на подхвате – моя помощница во всех моих сумасшествиях. И здесь мы расстарались с ней на славу. Нельзя подвести Дениса, он так хотел, чтобы нашим будущим родственникам всё у нас понравилось. Первый визит не должен их разочаровать.