Irina Raymond - А я до сих пор жива. Исповедь особенной мамы

– Чайку попьём, я печеньки вкусные купила? – с обязательного «нет». Но мне было не до того. Я училась жить.

С родителями Меланьи мы так и не познакомились. Они не считали нужным что ли? Не помню. Их дочь жила у меня в квартире, но по субботам убегала к маме – убирать родительскую квартиру. А я тут сама: и приборка, и обеды – ужины – завтраки. Денису пыталась говорить об этом, но:

– Мам, как я ей скажу? Она же не жена мне ещё.

Удивительно, но факт. А кто тебе Меланья? Невеста. Приняла и это. Только попросила детей не торопиться со свадьбой. Надеялась, что они меня поняли оба. И так, как надо. Именно, как сказала:

– Присмотритесь друг к другу, это на всю вашу жизнь.

Где-то я была не против Меланьи, но череда её поступков меня настораживала. В том числе и аборт меньше года назад. Само собой я была «за» рождение ребёнка, но мама Меланьи – медик по образованию, но не по призванию, как оказалось потом, отправила дочь на осмотр к своей ближайшей подруге – гинекологу. Та настоятельно рекомендовала прервать беременность по каким-то немедленно открывшимся показателям, где главным виновником был мой сын. Не знаю, что там было на самом деле. По истечению времени, всё оказалось фарсом, о чём меня уведомила сама Меланья. Её подружки с таким же диагнозом родили здоровых детей. Меня это потрясло – убийство моего внука или внучки. Согласия Дениса, как поняла, никто и не спрашивал. До моего ли мнения? Я-то кто такая для них?

Холодность Меланьи по отношению ко мне была очевидна. Она как бы пыталась проявить участие, не говорю о сочувствии, но это было настолько «по обязанности»: надо дать лекарство? – дам, капли посчитать в ложку не сложно. И Дениса – моего сына Меланья не любила. Я видела это, как всякая любящая своего сына мама. Тут не ревность матери к избраннице сына. Пытаюсь уважать выбор каждого, даже, если не разделяю. Вероятно, девочка хотела полюбить, но не могла. Не каждому дано – любить. Любовь, как искусство, даётся не каждому. А тут возраст приближается. Да и жених подходящий: хороший мальчик из хорошей семьи, где наследство останется уже только ему. Подружка Меланьи с долей зависти высказала суть замужества в двух коротких предложениях:

– Повезло Меланье. Сын у Вас один.

Пример такого меркантилизма был пройден мной ранее. Жена моего брата Лиля, сразу после свадьбы, в свои девятнадцать лет, глядя мне прямо в глаза, сделала заявление:

– Жаль, что у Андрея есть сестра. Придётся делиться. Не пришлось.

Странности Меланьи приводили меня в изумление. Мы с Денисом начали совместный большой объект. Он был за городом. Курировали вместе. Меланья ни разу не осталась в нашей квартире одна.

– Мне страшно. Квартира у вас огромная, – её аргументы.

Квартира в центре района. Два телефона. Охранная собака в квартире. Приходилось опять просить мою Светику то выгулять собаку, то накормить котов, если мы возвращались домой поздно. Такое поведение будущей невестки теплоты в наши отношения не добавляло. У Дениса розовые очки были во всё тело. И слышать ничего не желал. Приходилось, молча, наблюдать. Уже могла оценивать ситуации не в пользу Меланьи. К сожалению, для себя.

Как только мои сыновья дорастали до возраста, когда девочки интересовали их не только в плане поцелуев в щёчку, я проводила с ними долгие и познавательные беседы на тему ответственности за тех же девочек и их неожиданных беременностей. Категорически против медицинских убийств детей. И Денис знал об этом. И Меланью поставила в известность.

Как же я хотела счастья младшему. Такого счастья, чтобы и за нас с Димкой. По – полной.

Не понимаю ничего

Я в этом мире странном.

Меняя всё по пустякам,

Не думаю о главном.

В чём смысл жизни моей всей?

И на Земле зачем я?

Суть состоит лишь из потерь

И горького молчанья.

Душа кричит, а сердце – лёд.

Случилось, не исправишь.

Хоть зазовусь, сын не придёт.

Печаль от чёрных клавиш.

Вуаль закрыла белый свет.

Бреду, давясь слезами.

Я не могу себя жалеть.

Есть сын второй. Я – мама.

Павел вернулся в свою семью, но ко мне вдруг стал заезжать. Дружить. Абсолютно чужой человек. Вот так и бывает, когда любишь и слепо доверяешь, то и ждёшь тех поступков, на которые сам способен в порывах и «без». Увы! Это была моя проекция на Павла. Он – другой. А значит, не мой. Тем больнее, ведь раньше и мысли совпадали, и наши сны.

Вот Светика была своей, а потому и рядом. Одна из всех. Всегда и насколько можно со мной. Наша дружба цементировалась моим горем и её постоянным самоотверженным присутствием в нашей семье. У неё абсолютное участие во всём: в словах, в поступках. Наши задушевные беседы за чашками чая… Они много значили для меня. Светика – тот человек, на которого абсолютно могу положиться: не предаст никогда. Меланья и её удивляла, хотя моя подруга могла найти оправдание любому поступку любого человека. Безмерность её доброты, иногда в ущерб ей же… Такова моя подруга, проверенная годами. Этот позитив был мне тогда жизненно необходим.

В ноябре Денис сделал официальное предложение Меланье и поехал просить её руки к родителям. Без меня. Укололо, конечно, это. Но …мелочь же. Не заострила. Им жить.

Полгода – срок уже не малый.

Поверить в это не могу.

Для сыновей и друг, и мама.

Своё им сердце отдаю.

Два сына. Две моих кровинки.

Без них и жизнь, как пустоцвет.

Но слёзы льются. Не слезинки:

Ведь одного на свете нет.

Ушёл совсем и не вернётся.

Он поселился в небесах.

Лишь лунной ночью улыбнётся

Звезда, что ярче всех в глазах.

*

Прихожу постепенно до точки

Понимания зла бытия.

Предыдущая жизнь лишь цветочки.

Мимолётным мгновеньем прошла.

Все проклятья мной собраны вместе.

И не женщина я, а судьба.

Младший сын обзавёлся невестой,

Старший просто ушёл в небеса.

Пополам разорвали мне сердце.

И слезами, увы, не помочь.

Существуя, пытаюсь отвлечься…

Возвращаюсь в июньскую ночь.

И глаза выжигают мне душу.

Не уйти мне от них никогда.

Стиснув зубы, чтоб стоны не слышно…

Я молюсь. В небе светит звезда.

*

Сердце, будто открытая рана:

Не залечишь её, не зашьёшь.

Что ни день, то какая-то странность.

Утро хмурое – сладкая ложь.

И прошу я защиты у Бога

Для моих ненаглядных детей.

Оба живы. На фото. Здоровы.

И люблю я двоих сыновей.

Только старший мой Ангелом к звёздам

Проложил себе путь в небеса.

От него у меня только розы,

Что стоят в хрустале и слезах.

Младший рядом, но с кем-то и где-то.

Вырос сын и уже не сдержать.

Материнское слово – не вето.

И его мне приходится ждать.

Не ропщу я на эту злодейку,

Что в народе зовётся судьбой.

Я живу и на чудо надеюсь.