Юрий Старобинец - Земная жизнь с пропиской в небе. Философский дневник. Книга третья

Андрей еще долго находился под впечатлением от этой встречи. Кажется, что совсем недавно он праздновал восьмидесятилетия своих любимых ветеранов Папкина, Веремейчикова, Бракина. Какими счастливыми они казались ему в той жизни. Не одна рюмка коньяка, поднятая в юбилей назло болезням, не помешала оставаться им личностями с большой буквы, и слезы воспоминаний были другими, радостными, а ушли они из жизни легко, не мучаясь и не доставив больших хлопот родным и близким.

После увольнения в запас многие сослуживцы Старова нашли свой не простой, но успешный путь в гражданской жизни. Пригодились хорошие знания, жизненный опыт, умение работать и ладить с людьми. В девяностые годы о военной пенсии можно было сказать так: небольшая, но выплачивалась стабильно. Если позволяло здоровье и было желание, то можно было найти работу в гражданской организации. Военных пенсионеров брали охотно: лениться – не приучены, дисциплинированы, выдержаны и терпеливы, могут и поработать больше положенного и потерпеть в случае задержки зарплаты. Но стоило «хозяину» в этих условиях переступить черту: оскорбить, пытаться заставить дополнительно работать, как раба или просто показать пренебрежение к подчиненным, как к собственности, он неожиданно получал заявление об увольнении.

– Подумаешь, наорал! Обиделся, справедливости ищет – объяснял хозяин другим работникам, – да я таких, как он, десяток найду.

И действительно находил, но разочаровывался. А память о принципиальном сотруднике, способном принять правильное и честное решение, оставалась в коллективе.

Андрей не осуждал тех, кто в этот трудный период становления России периодически по несколько месяцев уезжал в Саудовскую Аравию летать в интересах американцев, воюющих в Ираке и Афганистане. Эксплуатация самолета ИЛ-76 и русских экипажей частными компаниями была ужасающая. Полеты совершались ежедневно, без выходных, с нарушением норм налета и времени отдыха экипажей, а оплата труда летчиков была в десять раз меньше, чем у американских экипажей. Американцы справились с огромным объемом перевозок только за счет таких частных компаний и при этом существенно сэкономили. Более того, наиболее сложные перелеты, перевозку необычных и нестандартных грузов выполняли русские экипажи на ИЛ-76. Хорошо зная характеристики и возможности лебедок и тельферов, используя ранее накопленный опыт и смекалку наши специалисты, приученные работать в отрыве от базы, принимали оригинальные и правильные решения. Американские экипажи на однотипных нашему ИЛ-76, самолетах С-141, в свободе выбора были ограничены: даже не приступали к погрузке, если нет инструкции, технологической карты, в которых расписаны действия, инструменты, ограничения, зазоры.

А какие чудеса изобретательности проявляли наши техники при ремонте самолетов? Но эта работа при сорокоградусной жаре выполнялась нашими экипажами на пределе возможности организма. Официально известно не менее трех случаев неожиданной смерти еще молодых летчиков на земле, во время отдыха или работ на стоянке. А сколько их сложило голову в катастрофах по всему миру, особенно пилотов с Украины, согласившихся от безысходности и полунищего состояния, на рискованные полеты в самых мрачных углах Африки и Азии.

Одним из них оказался летчик Кутявин, когда-то бывший начальник штаба в полку, где служил Старов. После увольнения в запас с должности командира полка в Белоруссии он в короткое время восстановил навыки пилотирования АН-12 и довел ее до совершенства. Отправился выполнять полеты в Африке в интересах маленькой частной авиакомпании и однажды при перевозке большой партии алмазов бесследно исчез вместе с самолетом и экипажем. Несмотря на значительные усилия наших дипломатов, место катастрофы так и не обнаружили, семья денег не получила. Его душа блуждает в африканском небе, ведь тело не обрело могилы на Родине.

Руководство страны стало чаще вспоминать правило: «Страна, не желающая кормить свою армию, будет кормить чужую». Выросло денежное довольствие военных летчиков, соответственно увеличились пенсии. Самолеты, безжалостно эксплуатируемые частниками за границей стали опасными. Желающих серьезно рисковать за небольшие заграничные деньги, стало меньше. Пенсионеры, продолжившие летную работу, стали летать на стареньких «иномарках», что тоже не могло принести полного удовлетворения. По мере роста благосостояния граждан, развивался туризм, появился спрос на воздушные перевозки, однако россияне обнаружили, что в стране не хватает не только самолетов, но и профессиональных летчиков. Люди, отвечающие за воздушный транспорт, использовать советский опыт уже не могли: раньше большая часть военных пенсионеров из сорока полков ВТА еще по двадцать лет работали в гражданской авиации, и кадрового голода не было. Современная военно-транспортная авиация намного меньше советского периода, поэтому приток кадров пенсионеров значительно сократился. Вот и принимают законы, разрешающие брать на летную работу иностранцев. Попытки переманить подготовленных, действующих военных летчиков в частные кампании и авиацию МЧС предложениями лучших условий труда и высокой зарплаты, быстро завершаются. ВТА готовится к расширению и развитию. Планы есть, перспективы хорошие.

Не просто складывалась судьба авиаторов, ушедших после армии в политику. Полковник Никонов, орденоносец, летчик-снайпер, заслуженный военный летчик Росси в полном объеме ощутил всю тяжесть и грязь политической жизни своего региона. Депутат областного собрания, затем городской думы, яркий оратор, прекрасный хозяйственник, вынесший на своих плечах строительство военного гарнизона, попал под огонь завистников и врагов. Андрей никогда не слышал такого количества гадости и клеветы, намеренно распространяемых слухов в народе в адрес одного человека. Такой психологический прессинг сломал бы любого человека, кроме летчика, закаленного небом.

Не выдержал давления бывший замполит полка Володя Кононов, шедший с Никоновым в одной связке. Сначала попытался окунуться в политическую борьбу отдельно от Никонова, но проиграл. Израсходовав все жизненные силы на этом поприще, потерял семью, перестал ставить себе ограничения и сохранять холодный рассудок. Его тяжелая прогрессирующая болезнь была не совместима с неспокойной жизнью и алкоголем. За несколько дней до смерти он очень хорошо и много говорил о своих сослуживцах, а близких друзей вдруг назвал «апостолами», видимо, предчувствуя свой близкий уход. После похорон Старов и Гостев возвращались вместе. По радио Пугачева пела свою новую песню: «Уж сколько их упало в эту бездну» – звучало настолько пронзительно, что друзья невольно переглянулись и поняли, что эта песня звучит не случайно, а сегодня – про хорошего парня Володю Кононова, который окончил земной путь, не дожив до шестидесяти.