Алексей Шелагин - Самый Стремительный Пароход – 82. Экспедиция отчаянных мореходов из Петербурга в Керчь по рекам, каналам, озёрам, водохранилищам и морям России

© Алексей Шелагин, 2018

ISBN 978-5-4490-1616-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Издание находится под охраной авторского права. Воспроизведение в любой форме, перенос и хранение на других носителях информации, издания или любой его части, запрещается без предварительного разрешения обладателя авторского права.

По всем вопросам обращаться по E-mail: chinarillo@gmail.com

Меня всегда влекло море. Первый раз папа дал мне подержаться за штурвал своего парохода, когда мне не было и семи лет. Тогда пароход сразу же зацепил буй.

С 1984 года, когда наша группа начинающих водолазов института телевидения снимала подводный рекламный фильм «Буксировщик аквалангиста», я увлёкся подводным спортом всерьёз. А встретившись с тогдашним чемпионом России Володей Докучаевым, занялся подводной охотой, и стал его первым учеником.

Последние годы, пристрастившись к любительскому парусному спорту, я с компанией друзей не раз отправлялся куда-нибудь в тёплые моря, для прогулок на катамаране или однокорпусной яхте, занятий подводной охотой и развлечений.

В качестве капитана, с соответствующими правами и документами, мы приглашали известного в кругах подводных охотников ветерана – Игоря Баврина.

Мечта Игоря переселиться из холодного Санкт-Петербурга в тёплые края была мне давно известна. Для этого он даже ездил в Абхазию и подыскивал вариант покупки там дома. Но непонятный юридический статус такой покупки несколько охлаждал острое желание погреть кости под южным солнцем.

– Абхазия мне интересна как база для выхода на своём судне в Средиземку или, глядишь, и ещё дальше в океанские просторы, например, Австралию.

Игорь судовладелец. В его арсенале две посудины СТБ и ССП. Правда сам он не часто занимался судовождением, а в основном сдавал суда в аренду, бил рыбу и побеждал на соревнованиях.

– А что, твоё судно способно ходить по океану?

– СТБ вообще прекрасный корпус, но очень много работы по подготовке в качестве яхты. Я сейчас готовлю ССП.

– Что это?

– Стальной (или Средний) Сете Подъёмник – профессиональное рыболовное судно. Выпускалось у нас в Новой Ладоге. Но мой ССП изначально готовился как научно-исследовательское судно, без рыболовного трюма, и с каютами на баке. И я его ещё дорабатываю под установку парусного вооружения и для большей остойчивости.

Как-то в 2015 году раздался звонок, и бодрый голос Игоря сообщил, что он купил участок садоводства с домом в Крыму – Пантикопее-Заветном на берегу моря, и пригласил меня в гости.

– Лёша, ты не представляешь как тут хорошо! Уже не жарко, всё время солнечно, прямо перед окном дома только лазурь морского простора да узенькая полоска поля до моря, а вдали на горизонте – коренной российский берег и суда на рейде. В саду виноград, абрикосы, фиги, розы, на огороде травки и овощи, а у соседа свежее молоко и творог от своих коров. Купаюсь каждое утро.

В Питере стояла сырая, промозглая осень, моросил нескончаемый дождь, серые холодные дни навевали тоску, и предложение Игоря попало в самую точку.

Не долго думая, я с моим товарищем Андреем Ивановым, собрались за несколько дней и вылетели в Симферополь.

– Ты смотри, Андрей привередливый к комфорту – предупредила жена. Они только что возвратились из «Финки», так он Таньке всю плешь проел, мол домики нашла холодные, фанерные, кухня неудобная.

– Так у нас там благоустроенный каменный дом.

Андрей и Я

На месте оказалось что в доме идёт ремонт, поэтому Игорь поселил нас в доме своего товарища Юры Добролюбского, в их же посёлке.

– Там давно никто не жил, но я дам вам газовый баллон и обогреватель к нему. Плитка есть. Принесу баллон с водой и бельё, так что условия конечно не гостиничные, но сносные. Кастрюли и сковороды найдёте в сарае. А завтра поедем на охоту.

Дом – покосившийся древний садовый домик глубоко советских времён скрылся за высоким чертополохом так, что найти калитку оказалось непросто. Туалет – выгребная яма с дырой – с другой стороны дома без туалетной бумаги. Ни одна дверь не закрывалась, внутри стояла затхлая сырость, на стенах висели засушенные подводные охотничьи трофеи – рыбы и змеи, поеденные насекомыми.

Посуда, сваленная в кучу, похоже никогда не мылась. Всё это выглядело угнетающе и зловеще. Включённый газовый обогреватель тихонько подвывал, но разогретый воздух тут же вылетал в многочисленные бреши. Похоже обогрев пришёлся по вкусу только многочисленной живности, которая повылезала изо всех щелей. Всюду бегали какие-то жуки-таракашки, а потолок провисал над головой вниз как надувшийся парус, и с него прямо на кровать капали остатки вчерашнего дождя и сыпалась какая-то дрянь, встревоженная звуками наших голосов.

Одеяла прогнили, и когда мы одевали на них бельё, поднялась невыносимая гнилая пыль, видимая в свете тусклой лампочки.

Кровать местами провалилась, а местами выпирали пружины и перекладины.

В ночи раздавались шорохи по стенам, а по телу пробегали букашки.

После очередного насекомого, забравшегося под майку, я вскочил. О сне страшно было и подумать, и я вышел на улицу, чтобы прогуляться и осмотреть окрестности.

Милый пустоватый посёлок, по полю прогуливались коровешки, а за ними голубел морской простор.