Виктор Ааб - Старое новое предприятие. 1988 год. Телефонный начальник

– Городская телефонная станция… – Нет, неправильно! Всё-таки, проводная линия начала использоваться гораздо раньше коммутатора. Да и основу городской связи составляют линии, – воздушные и кабельные, а ещё – всё более разветвляющаяся, телефонная канализация. Всё это, в целом – телефонная сеть. Значит и предприятие должно называться – Городская телефонная сеть.

Андрей Алексеевич сокрушённо вздыхает:

– Надо всё привести в соответствие. Придётся вашему кадровику вписать изменение по названию предприятия в трудовые книжки работников. Будет дополнительная запись.

– Ну что же, раз надо Андрей Алексеевич, – сделаем…

***

Несмотря на явственно ощущаемые, лежавшие на поверхности, видимые невооружённым взглядом, серьёзные успехи, достигнутые линейно-кабельным цехом, взаимоотношения Висящева с экономическим отделом, по-прежнему, напряжены. Не обходится без трений. Вот и сейчас, он возмущается бездушным отношением экономиста Мурносовой к работникам цеха.

– Ну как же так, Виктор Васильевич, – всем выплатили тринадцатую зарплату, а вот, кабельщику Муметжанову она не положена. А ведь он добросовестно, полный год, у нас отработал. Работал старательно и с желанием. Мурносова категорически против выплаты ему годового вознаграждения.

Я понимаю, что формально Курносова права – работающий у нас Муметжанов по особому договору с исправительным учреждением, где он отбывает наказание – конечно же, не входит в списочный состав коллектива. Личный вклад кабельщика Муметжанова весом в достигнутом успехе – это неоспоримо. Я тоже, на месте Висящева, не смог бы внятно объяснить – почему ему, за равный с нынешними товарищами труд, лишь на том основании, что он находится в чрезвычайных жизненных обстоятельствах – положено платить более низкую зарплату?

Ему и так, выплачиваются крохи – ибо, большая часть его заработка отчуждается исправительным учреждением. Большой срок отбывания наказания у Муметжанова. Как минимум, год он ещё может работать на телефонной сети и, безусловно, будет ей полезен. И очень немаловажно, чтобы и так наказанный судьбой, работал он в нашем коллективе с ощущением полноправного человека.

– Александр Дмитриевич, принесите мне представление, я подпишу.

Моя, положительная резолюция на документе – не является для Мурносовой достаточным основанием для исполнения. Она сбивчиво, ссылаясь на Коллективный договор, пытается доказать мне неправомочность принятого решения. И это, в отношении оценки труда достойно работающего человека с дефицитной и так нужной предприятию, профессией!.. Но она уже научилась чувствовать рамки, за пределы которых во взаимоотношениях со мной, переступать не следует. Случай с Муметжановым – не тот случай, из-за которого нужно идти на рожон.

– Хорошо, Виктор Васильевич, – под вашу ответственность… – многозначительно срываются с её губ слова с характерной хрипотцой.

Голос мой наливается металлом:

– Любая мелочь, происшедшая на предприятии – это моя ответственность. Сделайте так, чтобы законность при исполнении моего распоряжения нарушена не была.

Вечером этого же дня я с удовлетворением подписываю подготовленный приказ о выплате годового вознаграждения Муметжанову.

Вообще-то, с экономической точки зрения, положение предприятия после реорганизации оказывается довольно крепким. И экономист Мурносова, и главный бухгалтер Пильникова уже прошли школу реорганизации при разделении Городского узла связи на Почтамт и Телеграфно-телефонную станцию в 1976 году. Тогда, по многим экономическим позициям, в выигрыше оказался Почтамт с опытным Селиным С. И. оставшимся им руководить. Сейчас же, перед Управлением связи, они очень чётко обосновали, и смогли отстоять жизненно важные для нового старого предприятия параметры и фонды.

Заложенный базовый фонд оплаты труда позволяет, уже в начале года, ключевым работникам Городской телефонной сети назначить различные доплаты к установленным должностным окладам.

Такие доплаты получают 37 специалистов. Это, все – рядовые работники и инженеры. Многие из них получали доплаты и ранее – за расширенную зону, за высокое профессиональное мастерство, за совмещение профессий.

Но вот, чтобы установить доплату к окладу начальнику цеха – такого на Телеграфно-телефонной станции не было с начала её основания. А ведь, именно эта прослойка специалистов – руководителей, на своих плечах, в условиях, постоянных, высоких психико-эмоциональных нервных перегрузок, организует физическое исполнение возложенных на предприятие задач.

Но, почему-то, уровень растраты душевных сил, как правило, присутствующий у руководителя фактор стресса, при постоянном общении с людьми, находившимися в подчинении, и особенно, с людьми, потребляющими услуги предприятия – не принято оценивать адекватно в денежном выражении. Наверное, поэтому – вряд ли, в ближайшее время, на руководящие должности цехового звена на предприятиях связи, да и не только на них, возникнет хотя бы маломальский конкурс.

Сначала, я над этим особенно не задумывался. Но с некоторых пор, мне совестно, что по-прежнему, уже без всяких сомнений, мой самый преданный делу и самый лучший начальник цеха – Висящев Александр Дмитриевич, в материальном плане, оценивается хуже других моих начальников, на деле, являясь для меня самым ценным помощником и человеком, безусловно, самым надёжным, из окружающих меня людей.

Он, умный человек и конечно понимает разницу в весе своего груза и груза, к примеру, начальника цеха радиоузла. Но он ещё, ни разу не заикнулся передо мной о размере своей заработной платы. Скромный самодостаточный человек, возится с самой большой своей приобретённой ценностью – жёлтым Запорожцем, постоянно его ремонтирует. А ведь у него – трое взрослеющих дочерей…

Заморочки условий премирования до сих пор не позволяли мне выделить его по уровню заработной платы, но сейчас, когда возглавляемый им цех, наконец, вышел на НУЛЕВОЙ уровень повреждений, я просто не могу не внести коррективы в систему оплаты труда Висящева. И как хорошо, что я это могу сделать до того, как он меня об этом попросит, хотя, вероятность такого шага со стороны Александра Дмитриевича – бесконечно мала.

Обсуждая этот вопрос с Макарычевым, встречаю его полное одобрение.

Подключаем к обсуждению Мурносову. Это совсем необычно для неё, но едва вникнув в суть вопроса, она тут же, соглашается с моим предложением.

– Мы ему сделаем надбавку к окладу. Сколько скажете, столько и дадим – с готовностью произносит она.

Теперь уже, и даже для Мурносовой, очевидно, что Висящев, бесспорно, внёс наиболее весомый вклад, в ходе решения задачи по выводу предприятия из затяжного кризиса. Вот только, почему она, как экономист, ходатайствуя передо мной о повышении заработной платы многим, часто, даже, абсолютно незаметным работникам – ни разу не упомянула о необходимости справедливо оценить труд самого ключевого начальника цеха…