Эдуард Лобас - Подглядывая в окна

Я открыл рот, чтобы продолжить разговор, но вместо слов из меня вышел лишь кашель.

– Вот опять! – заметила девушка. – Что-то явно не так.

– Почему ты так считаешь?

– Не могут же люди так массово болеть. Не бывает так!

– С людьми всякое бывает. Ты слишком много об этом думаешь.

– Может быть. Я, конечно, понимаю, что это всё похоже на простую паранойю, но ты подумай только! Может, что-то не очень хорошее происходит? Может, какой-то заговор? Вдруг, нас кто-то травит?

– Ну, у нас же смог недавно был.

– Согласна, – опустила она голову вниз и потупилась в пол. – Но подумай только! девушка слегка прервала саму себя, затем взяла меня за руку. Вдруг, нам всем осталось совсем немного? Прежде, чем продолжить мысль, она села на парапет. Что за чертовка! Оборвала мысль столь же внезапно, как её и начала. Врасплох просто!

Затем она достала из сумочки пакетик с табаком и бумагу.

– Только представь! – начала она, параллельно готовя себе сигарету. – Представь, что параноидальные мысли о заговоре или массовом отравлении превратятся в правду?

Я смотрел на неё очень сосредоточенно. Мне было непостижимо, всерьёз она или ради веселья. Но я слушал это. Считал откровенным бредом, но слушал максимально внимательно. Наверное, если бы я так внимательно слушал преподавателей в университете, сейчас был бы миллионером.

Слова слетали с её губ, а руки засыпали табак и скручивали бумагу. Она говорила следующее:

– Мы ведь не можем узнать, что нас массово отравили, если нам это не скажут! Как нам это узнать?

– Не всё ли равно? – я, наконец, вступил в диалог. – Умрём все вместе. Чего переживать? Не так обидно.

– Нет! Обидно. Как раз, безумно обидно! – она прервалась немного, чтобы раскурить самокрутку, а я пока присел рядом с ней на парапете. Ведь ты, я и все остальные люди, живут обычной жизнью. Разумеется, если нас всех действительно отравили. Нам осталось жить… не знаю даже, мало, в общем. А мы с тобой просто ходим на работу, пьём кофе, курим и делаем обычные дела. Безумие же?

– А что нужно делать? Я не знаю. Меня никогда не травили. Как должен жить человек, чьи дни сочтены?

– Не знаю. Но я бы точно не стала заниматься ежедневными делами. Например, точно бы не морочилась над тем, чтобы мыть посуду или выглаживать платья. Если мы обречены, я бы хотела, чтобы люди об этом знали.

– Что бы это поменяло? Ты же, всё равно, умрёшь уже очень скоро? Если так на это смотреть.

– Да. Но наглаженное платье на мне точно не сделало бы меня счастливее перед смертью.

– А что сделало бы? – я никак не мог понять её логику.

– Не знаю, если честно. Но как-то глупо было бы умереть, принося комуто кофе, который другой человек, всё равно, не успеет выпить, так как тоже умрёт.

Тут с ней было сложно спорить. Умереть с подносом в руках действительно глупо. Наверное, даже обидно. Какой-то большой группе людей например, целой стране грозит массовая смерть. Какая же нелепица умереть за обычными повседневными делами. Парикмахер умрёт с ножницами в руках, официант, падая, разобьёт чашку, а всякие менеджеры просто прилетят своими скучными лицами в разноцветные экраны серых ноутбуков. Мерзкое зрелище.

– Знаешь, всё вокруг стало бы лучше, если бы нам грозила смерть в самое ближайшее время, – девушка затянулась, медленно выпустила дым и потупилась в фонтан. – Людей бы захлестнула лихорадка любви. Все бы стали друг друга любить, обнимать, целовать! Забыли бы сразу любую вражду. Нечего же делить, всем крышка. Была бы просто одна большая вечеринка. Все клубы заполнились бы людьми, там раздавали бы бесплатный алкоголь, еду и даже наркотики. Люди бы узнали счастье. Все бы стали пробовать сделать то, что давно хотели. За 10 минут до смерти воплотить мечту неплохой вызов, да?

– Как в «Достучаться до небес»?

– Где?

– Ну, «Достучаться до небес». Фильм такой.

– Не смотрела. Но, знаешь, вот я живу и думаю, что я молода, что всё впереди. Все мои желания ещё исполнятся. Я побываю на берегу океана, увижу много интересных мест, буду танцевать с закрытыми глазами, – она снова затянулась, выдохнула и выбросила окурок в сторону. – Понимаешь, всё попробую, что хочу? А ведь правда в том, что абсолютное большинство умирает, так и не насладившись ни жизнью, ни самими собой.

– Самими собой?

– Да! Сколько людей просто боятся признаться в собственных желаниях, боятся что-то свершить, потому что их будут за это порицать. А если им резко будет грозить смерть. Им всем. Понимаешь, каждый освободит себя! Может, хоть сдохнут счастливыми.

Она осеклась, резко замолчала, а потом снова заговорила:

– Давай пойдём, а?

И мы снова пошли. Старыми узкими улочками города. Проваливаясь в романтику города, задыхаясь его бетонным запахом. Я шёл и думал. Мои мысли то занимала очаровательная спутница, то её невероятные размышления. Все вдруг умрут. Мир обречён, и поэтому пытается хотя бы умереть счастливым. Что-то здесь не сходилось, но чтото в этом и завораживало. Мы шли и продолжали говорить.

– Люди. Почему они так странно себя ведут? – девушку никак не отпускали мысли сегодняшнего вечера. – Почему люди не говорят друг другу о мыслях, идеях, чувствах, желаниях? Почему не берут друг друга за руки просто так? Не обнимают, не целуют.

– Ага, не занимаются сексом…

– Именно! Вот представь. Всем скоро конец. Ничего сделать нельзя. Массовое отравление и все умирают от кашля, – она подавила смешок, хоть это и было сложно уже, но продолжила: – Знаешь, что будет с людьми? На всех пляжах воцарит оргия! Потому что, какого чёрта умирать, не попробовав секс втроём, вчетвером и так далее? Мы все умрём значит, можно перетрахаться со всеми мужиками, которые тебе нравятся, не боясь прослыть шлюхой. Можно просто подойти к любому и ничего не говорить, а расстегнуть штаны. Мужики бы массово доставили удовольствие всем этим любительницами «оттенков» брали бы и грубо без спроса трахали, избивали, подчиняли себе. Вот радость-то у фригидных дурочек бы настала! Все люди просто сливаются в едином экстазе, сбивая ритм планеты. Все самые потаённые фантазии воплощались бы! Смазливые зализанные мальчики затрахивали бы зрелых дам, дамы бы уничтожали бы этих мальчиков волной своего безумного многолетнего вожделения. А молодые девочки и вовсе бы захлебнулись в собственных желаниях! И всё это в единой идиллии любви! Ой, – девушка осеклась, отвела взгляд и подвела итог: – В общем, если мы все обречены, я бы хотела, чтобы нам об этом сказали.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.