Александр Павликов - Басни и анекдоты XXI века. Том VII

Плохое настроение, легче всего на окружающих сорвать,

Что это верный, а не ложный путь, себе то хоть не надо

сочинять.

Что все вокруг толсты, глупы, медлительны, плохо одеты и

бедны —

А это не менялось никогда, со времени царя гороха и древней

старины.

Как жили бегемоты, крокодилы, львы, носороги и тушканчики,

Так и живут они и до сих пор.

Как были, так и будут, и это миру приговор —

Грабители и воры, хулиганы, хамы, мошенники, обманщики.

Пусть мир вокруг тебя – такой как есть,

Его уже ты не изменишь, как не перестанешь пить и есть.

И ничего ты в нём уже не поменяешь,

Пусть к лучшему, хоть что-то поменяется в тебе, зря всех

вокруг ты унижаешь, ругаешь, проклинаешь!

Отсутствие или наличие друзей, о чем может сказать?

Что может рассказать о человеке?

Что одинок он, словно волк? Медведь – шатун?

Что так и будет он один во веки?

О чем может рассказать стремленье слушать только тишину?

Спокойно жить, без визгов и музыкальных сопровождений?

О том, что человек культуре чужд?

Что в медитации находит источник вдохновенья?

И получает истинное наслажденье?

О чем может сказать характер, который просто так не гнется,

И на компромиссы не согласен.

Что он скандален очень?

Что неуживчив, своенравен и опасен?

А это все кто смотрит, и с какой верхушки, и откуда посмотреть,

Иному для полного испуга хватить только волка-одиночку,

Медведя-шатуна в лесу однажды углядеть,

И с той поры, о том что думает о мире он, можно поставить

точку.

А ты не лазай по деревьям, и не смотри на всех так свысока,

Бывают на деревьях несъедобными вершки.

Зри в корень, как говаривал Прутков,

Пей лучше чай с женьшенем, а он же конечно – корешки.

Чтоб проще, без волнений жить, мыслительный процесс не надо

развивать,

Тогда и можно вот о людях, только поверхностно судить.

Но как тогда потом, обратно из обезьяны, в человека

превратиться?

Придётся, и пора уже мартышке с дерева слезать, спуститься!

Мы знаем братца одного, зовут его Валера,

Мы знаем девушку одну, красавицу, как Лера.

И Лера каждый день в кафе кофе варила,

И всех блинами, кашей, булками кормила.

И каждый день гадала Лера на кофейной гуще,

Ждала, когда же принц к ней наконец придёт.

Не то, что басенник дурак еще и пьющий,

А тот единственный, желанный не идёт.

Заварит кофе Лера и все гадает и гадает,

Придет ли принц и кавалер, её ли он узнает.

Тогда её обнимет и к сердцу крепко он прижмёт,

Своей невестой и любимой назовёт.

Все нету суженного, и только пьяный басенник,

Как муха по кафе, ну каждый день летает.

И липнет к ней и пристаёт, треклятый алкоголик,

Возьмёт вот мухобойку и его прихлопнет, пусть он знает.

Ещё какие-то к ней приползают мужики,

Ну истинно – клопы и тараканы.

И дихлофос она нашла для них,

Добавит в пиво им, пусть будут в доску пьяны.

А Лера бедная, как Золушка, Дюймовочка,

Встает, работает на кухне бедная, чуть свет.

Всё варит, парит, делает торты,

Всё ждёт и ждёт, а рыцаря и кавалера нет.

Она, ну прямо как братец наш Валера,

Как Золушка, Дюймовочка, наивна и проста.

И будет так гадать на гуще на кофейной,

И девкою в кафе работать, лет до ста.

И мухи тараканы и клопы Дюймовочку и Золушку доймут,

На кухне так она зачахнет.

Какая она тонкая, ранимая душа, они же не поймут,

Ничем кроме котлет на кухне и не пахнет.

Наш Лере, Золушке, Дюймовочке совет —

Не жди так сидя принца суженного и кавалера сотню лет.

Иди к нему сама, бери не дихлофос, а клофелин,

Три капли, но не больше, и принц весь твой, как шанс,

единственный, последний и один!

Что объединяет обычно родственные души?

Быстрее всего способность не только говорить, но слушать.

А разъединяет что? Тогда, быстрей всего душевное молчанье,

Кроме послушать, необходимо сочувствие и пониманье.

Енот ходил по лесу и друга закадычного себе искал,

Скучал он очень и один остался, совсем и безнадёжно одичал.

Встречает как-то наш енот осла, и ну осла он уговаривать

дружить,

Осёл ему в ответ: «Иа, иа», не может ничего енот понять, ну как

с таким о чём-то говорить?

Енот тогда встречает муравьеда,

А муравьед, вот только муравьями пообедал.

Доволен в жизни он, живёт себе, ест муравьёв и не скучает,

Енота он вообще не понимает.

Весь лес енот наш обошёл,

Но друга так и не нашёл.

Пока он по лесу ходил, искал, совсем оголодал,

Набрёл он на одну деревню, и там он в яму глубокую упал.

Сидит енот в ней, люди подошли,

Енота в яме голодного нашли.

Поесть еноту вдоволь люди дали,

И жить его к себе они, как бы домашнего забрали.

Да, так вот бегаешь за всем и дружбу предлагаешь,

А не берет её никто, а потому что их не понимаешь.

А вот когда судьба раздобрится, и соблаговолит тебя с друзьями

повстречать,

Цени их, береги что есть, найти то трудно, легко вот потерять!

Привычка с детства руки мыть,

Так же как душу и помыслы свои не замарать.

Очень похвальны, на кухне, в ванной, в семье и с детства,

Отец и мать должны ребенку прививать.

Как результат – привит, бывает нарциссизм,

Себя цветком бесценным ощущая.

Своею белизной и чистотою наслаждаться,

Вокруг уже других людей не замечая.

Нарциссы так прекрасны в чистоте и белизне своей,

Что мир для них как зеркало.

Чтоб только на себя бесценных любоваться,

Но и нарцисс когда-то увядает, и начинает в мусор, и отходы

превращаться.

Нарциссу, в общем, всё равно, а что вокруг с другими

происходит,

Ему бы лепестки не замарать, хоть мир весь провались

в тартарары.

Себе все мыть и чистить бесконечно смысл он находит,

В свои игрушки он играет, не выдаст правила игры.

И вот встречается нарциссу на дороге грязная свинья,

или корова,

Съедят они его, и не побрезгуют, не знал что в пищевой

цепочке он основа.

Его проглотят, и переварят, и прямо на дороге он выйдет в их

удобрениях,

Ну может быть не очень чистый, но, как и птица-феникс,

возродится снова.

О чём же я, а я о том, вот сколько в мира зеркало ты на себя б

не любовался,

На зеркале и пыль и грязь, не можешь ты остаться чистым, как

детская слеза.

Не боги люди, не могут быть кристальной чистоты, чтоб человек

не замарался,

Зови себя да хоть родник, да хоть нарцисс, хоть бриллиант, ты