Полковник Сергей Баранов - ФСБ в смокинге. Обратная сторона спецопераций

– Да. УДО. Думаю, к Новому Году уже на свободе буду.

– Ну удачи тебе тогда.

В «стакане» Игорь просидел около часа, после чего его, вместе с несколькими обитателями соседних камер, вывели через расконвойный выход к большому автозаку и запихнули в одну из узких и тесных каморок, расположенных в его кузове.

– Куда нас сейчас? – спросил Игорь у конвоира.

– В первый изолятор.

– А этап когда?

– Ишь, быстрый какой. Погоди пару месяцев. Приговор еще, небось, обжаловать собираешься?

– А если и так, то что?

– А то, что, пока апелляция дело твое не пересмотрит, никакого тебе этапа. Хотя толку от нее, от этой апелляции…

– Почему так рассуждаете, майор? – по-военному строго, но с неподдельным интересом спросил Игорь. Конвоир, окинув его взглядом, оценил в нем, по всей видимости, достойного собеседника.

– Служил?

– Так точно.

– А звание?

– Полковник запаса.

– Ого… Ну так вот. Насчет апелляции. Братишка у меня попал, понимаешь. За драку. Райсуд влепил двушку поселения. К апелляции с терпилой замирились. А те и смотреть на это не стали – оставили в силе. Сейчас сидит…

Ключ в замке зажигания повернулся, и, тяжело скрипя шестеренками и маховиками мотора, машина с заключенными сдвинулась с места. Путь лежал через территорию завода ЖБИ, по ухабистой, витиеватой дороге. Движение затруднялось наледью и распутицей, свойственными дорожному покрытию в это время года. Поэтому, когда машину в очередной раз занесло и повело в сторону, ни зэки, ни конвоиры не придали этому значения…

…Машина слетела в неглубокий кювет. Тяжесть груза заставила кабину несколько раз перевернуться и упасть навзничь. Из-за каменистой насыпи и сама кабина, и кузов получили сильные повреждения. Самостоятельно выбраться никто из пассажиров не смог. По причине того, что место аварии находилось на городской окраине, ждать появления проезжего транспорта бессознательному экипажу пришлось часа три. И только то стало чудом, что бензобак и бензонасос были целы, а потому не случилось взрыва. Это позволило выжить всем зэкам, сидевшим в кузове, в том числе и Игорю. Следующими словами, которые он услышал, были:

– …Фрагментарная амнезия… Жить будет, имя, фамилию помнит, но возможность восстановления основной памяти практически исключена…

День Дмитрия Костенко, студента первого курса юрфака Самарского государственного университета, в течение рабочей недели протекал по примерно одинаковому сценарию, что, однако же, не мешало самому Диме получать удовольствие от жизни. С восьми и до четырех он пропадал на парах, после чего до половины седьмого у него было время на подготовку основной части домашнего задания. К семи он отправлялся на ежедневную тренировку по хоккею, где проводил стабильно три часа. С десяти до двенадцати он ужинал, «чатился», занимался с компьютером, а в первом часу ложился спать. К столь жесткому распорядку его во многом приучил режим отца – бывшего боевого генерала Анатолия Дмитриевича Костенко, который, хоть в настоящее время и не занимал былую должность всемогущего первого заместителя начальника Генштаба Вооруженных Сил, но все еще сохранял вес как в рядах армии, так и вообще в высших эшелонах государственной власти страны. Дима относился к отцу противоречиво, поскольку зачастую взрывной и резкий нрав последнего не давал покоя домашним, но в целом все же любил и уважал своего родителя. Хотя бы за то, что тот дал ему в жизни многое, чего были лишены его ровесники – материальные блага на высшем уровне, отдельную съемную квартиру, деньги, учебную протекцию.

Правда, все чаще Дима задумывался над тем, чтобы начать зарабатывать самостоятельно. Все-таки, как он считал, его собственные интеллектуальные способности и связи его отца могли в значительной мере этому поспособствовать, если не сказать больше. Но учеба занимала массу времени, так что пока планы оставались планами.

В этот день Диме, помимо учебы, предстояло несколько встреч. Но университетом он, как весьма прилежный студент, манкировать не стал, и, как обычно, в половине девятого перешагнул порог учебной аудитории. После первой пары к нему подошел его сокурсник Паша Крамаренко. Они были друзьями еще со школьной скамьи, а сейчас еще и вместе занимались хоккеем.

– Димон, после пар занят? – спросил Паша. В его глазах читалось беспокойство.

– Не особо, а чего хотел? Товар нужен?

– Да не совсем. Пошептаться надо.

– Ну шепчи что хотел.

– Да нет, не пойдет. Тет-а-тет надо. Да и разговор конфиденциальный.

– Лады, после пар в кафетерии…

Они встретились в студенческом кафе на первом этаже университета, но разговор закончили уже в машине.

– Пипец, ну ты даешь, Пахан… – теперь явная обеспокоенность читалась уже в голосе Димы. – Говорил я тебе, что эти гребаные стероиды до добра не доведут…

– Молодец, что говорил. А сам-то?!

– Я-то сам-то в такое дерьмо не наступал! Ты как умудрился?! У тебя же отец близко на горизонте лет 10 не появлялся!

– Я почем знаю? Нарисовался – не сотрешь… Помогать стал… Понимаешь, он мне отец все-таки.

– А мой – мне отец! Почему сразу не обратился ко мне, я бы решил?! Ты же знаешь, у меня связи везде есть!

– Ну вот теперь обращаюсь…

– Теперь… Как бы поздно не было теперь… Ладно, на твое счастье у меня сегодня встреча с человечком из наркоконтроля…

– Эй! И на твое счастье тоже!

– Да, да.

– А с антитеррором что делать?

– Попробую и здесь порешать.

– Отцу расскажешь?

– Думаю, что нет. Порвет меня первого. Знаешь ведь его, доносчику первый кнут.

– Наверное, прав… Прости еще раз, Димон…

– Да ладно, кончай. Ничего еще не случилось пока. Выкрутимся…

В шесть вечер Дима Костенко сидел в машине майора Маркелова – замначальника областного управления наркоконтроля.

– …Вот и отлично, – процедил майор, пряча в бардачок переданный Димой бумажный сверток, один из многих, которые тот вручал чиновнику ежемесячно в течение всего последнего года.

– Слушай, у меня к тебе просьба.

– Все, что угодно, Димок. Что, кто-нибудь обижает?

– Да есть немного.

– И кому же жить надоело?

– Твоим гаврикам.

– ???

– Дело хотят возбудить на моего товарища.

– А что там?

– Амфетамин.

– И много?

Дима относительно покачал головой.

– Проблема в том, что товар вышел от меня.

– Это как раз не проблема, – спокойно ответил его собеседник и протянул ему маленький листочек и письменный прибор. – Пиши его данные.

Дима удовлетворенно улыбнулся, быстро написал что-то на бумажке и возвратил ее Маркелову.

– Ты сегодня на работе будешь?

– У тебя когда тренька кончается?

– В десять.

– Буду ждать тебя здесь же. Заодно домой отвезу. Ты, я гляжу, без колес сегодня?