Константин Кокозов - Царь Борис

На сей раз Валера стал рассказывать о том, каким замечательным секретарём комсомольской организации он был в своей школе, в Александрове, какие актуальные проблемы поднимал в докладах, сделанных им на пленумах и собраниях городского комсомола. О том, как его доклады и поднятые проблемы хвалили старшие товарищи, руководители городской организации КПСС.

Борис не знал даже, что его товарищ был комсомольским вожаком в школе, впервые услышал от него только сейчас. Но делать было нечего, оставалось только слушать и не мешать его болтовне. Ведь в этой болтовне Валера нет-нет да и призывал в свидетели Бориса.

Вот Боря может подтвердить, – говорил он, заглядывая в глаза товарищу, и Боря согласно кивал головой.

Зачем все эти полувыдумки Валере нужны, Борис не понимал. Неужели девушке, если ей понравился, так важны все эти общественные поручения? Ведь если понравился, то и без твоих докладов девушка обойдётся. Во всяком случае, так должно быть. Так рассуждал Елин, слушая, как беспрестанно, красиво и правдоподобно врёт девицам его товарищ. Вот ведь с кем, вот ведь с каким деятелем придётся жить бок о бок пять лет подряд, если поступишь в институт! Борис и сам бы не поверил его рассказам, если бы Валера так часто не призывал его в свидетели – подтверждать, что было и что не было.

А ты тоже комсомолец? – среди беседы спросила Ира Бориса.

Нет, я учился не слишком хорошо, и меня не принимали, – ответил чистосердечно Борис. Здесь обе девушки вопросительно вытаращили глаза. Только что вчера вечером Валера повествовал им всем о выдающихся способностях Бориса. И о том, что он учился на самые самые пятёрки.

Валера, увидев удивлённые глаза девушек, быстро понял опасность и постарался сгладить недоразумение.

Боря у нас самый скромный человек на свете, – заявил он, широко улыбаясь. – Его не из-за успеваемости не приняли в комсомол. А из-за поведения. Это сейчас он, как ягнёнок, серьёзными делами занят, потому и притих. А так он буйный очень. Силища в нём – не знает куда девать, целый склад мускулов. Вот он и раздавал в школе неспокойным школьникам щелчки да подзатыльники, кому надо. Лишь бы дисциплина на уроках держалась. А учителя этого никак не понимали, что он им помогал. Вот на приёме в комсомол и нажил себе противников.

Девушки слушали молча.

Но ничего, Боря, – глядя на него покровительственно и со смеющимися глазами, продолжал Валера. – Как вот только поступим в институт, сразу тебя в комсомол примем. Там ведь не знают о твоих проделках и затрещинах. В школьной характеристике об этом ни слова.

Короче говоря, Валера вовсю валял дурака, рассказывая девушкам разные небылицы с участием Бориса, стараясь, видимо, выдавать желаемое за действительное. Однако Ира в основном смотрела на Бориса, не слушая речи Валерки и время от времени задавая вопросы только Боре.

Борис отвечал нехотя и кратко, затем Валера принимал эстафету и продолжал отвечать вместо товарища, придумывая всякую ерунду, лишь бы девушки были довольны, лишний раз улыбнулись и не спешили удаляться.

Но, видя, что Борис и на этот раз глух к её стараниям, Ира, скоро разочаровавшись, покинула общество молодых людей. За нею поднялась и подружка.

Да ты что сидишь, как индюк, надувшись? Ты что не смотришь на девочек? – возмущённо накинулся Валера на Бориса после ухода приятных гостей. – Они с тобой поговорить хотят, она же специально подругу привела, чтобы с тобой поближе познакомить. А ты в книжку уставился. Неужели она тебе не понравилась?

Кто? – повернулся к Валере Борис.

Ну, подружка Иры, отличная девица, всё при ней. Не разглядел что ли?

А ты, значит, Ире понравился, да? – задержав на товарище взгляд, спросил Борис.

Ну, ясное дело, я ей нравлюсь. Ночью мне говорила. Сначала мне она не приглянулась. А потом, когда позвала в тамбур, там я её поближе разглядел. Ну, а к утру, откровенно говоря, она и мне понравилась, – произнёс Валера и, на секунду задумавшись, замолк. А потом мечтательно и с сожалением продолжал. – Девушка первоклассная, высший класс, за неё можно и жизнь отдать, а за один поцелуй гору свернуть.

Вот ещё чего не хватало, – сердито высказался Борис, – Мы ведь с тобой учиться едем. А не выбирать невест. Чего сейчас о них думать, голову без толку лишними мыслями забивать? Давай сначала в Омск приедем, в институт поступим, а потом уж и займёмся этими делами. Если время будет, конечно.

Ну ты даёшь! – засмеялся Валера. – Смотри, сколько их вокруг. Ведь все они мучаются, всем им хочется, чтобы мужики их потискали, а ты, как монах, сиднем сидишь! В институт мы с тобой всё равно поступим, это я тебе гарантирую. А вот таких девушек, как сейчас тут у тебя под боком, уже прямо на постели, высиживали, уж не найдёшь.

Почему же не найдёшь? Они ведь тоже в Омск едут, там и работать будут.

Вот-вот. А чтобы в Омске связь не разрывать, надо их здесь, в поезде, хорошенько прижать и получше подготовить. Контакты наладить, чтобы потом никто их не отшил. Непонятно, что ли? Такие девушки быстро найдут себе, кого надо, если ты на них индюком будешь пушиться.

Если ты, Валерка, планируешь дружить с девушками надолго, то я не хочу, чтобы ты из меня делал посмешище, – не глядя на приятеля, но с заметным волнением в голосе заявил Борис. – Я бы смолчал, если бы ты не показывал меня чёрным, а себя белым. Ты прекрасно видишь сам, что Ира на тебя не обращает внимания. А ты из-за неё готов своего друга при девках приложить, с которым пять лет жить рядом собираешься. Я уже со вчерашнего вечера, как ты повёл себя так странно, математикой и физикой заниматься не могу. Всё думаю, ради чего ты меня таким клоуном выставляешь перед ними. Думай сам, как по-другому к Ирке подойти. Хоть все ночи в тамбуре стой, мне какое дело. А за меня ты не беспокойся. Не поступлю в институт, так пойду на стройку, туда, где эти девки собираются работать. Хуже не будет. Там тоже люди нужны.

Валера остолбенел и пошёл по веснушчатому лицу красными пятнами. Он вытаращил на соседа глаза и сначала ничего не мог ему сказать. Его сразило то, что у этого тихони, стеснительного парня из деревни, хватило мозгов, чтобы разгадать его поведение. Неужели он понял и его тайную игру с намерением: принижая личность Бориса, постепенно, по ступенькам, подниматься в глазах

Ирины и добиваться её расположения? Он краснел оттого, что этот Борька оказался не таким уж простым фруктом, из которого можно лепить, что хочешь. Значит, не такой уж он тупой и тяжелоподъёмный.

Замечание Бориса было настолько справедливо, что Валерка не сразу сообразил, что нужно делать. Но всё-таки решил, что извиняться и просить прощения за якобы не вполне обдуманные слова и действия при девушке, в которую влюблён, это уж слишком, и означает здорово унизить себя перед другом. Поэтому он выбрал другой вариант поведения: