Руслан Кардашов - Психушка 10. Побег

За воротами и калиткой, в которую мы прошли, асфальт был старый, некоторые были ямы на покрытии, которому было много лет, бордовый щебень маленький выступал из стертого от колес машин асфальта.

– Давай, может, по ступенькам пройдем? Там спросим! – сказал я.

– Пошли. Она в приемном отделении сидит сейчас! – ответила мне мать.

– А че, твоя знакомая она? Откуда ты ее знаешь? – спросил я.

Рубашка сзади у меня была мокрая на спине от пота и сидения из кожи, туалетная вода выветривалась почти, а штаны были неглаженые спортивные, которым было немало лет. Поднимаясь по ступенькам высоким, я мог наблюдать, как стеклянные стекла в дверях были высокие и блестели, словно их недавно протерли. Две двери были открыты в больницу.

– Проходи первой! – ответил я своей невысокой матери, которая была одета в розовый костюм с коротким рукавом и длинную юбку, в свои «за шестьдесят лет» она себя также неплохо чувствовала, платила за меня кредит свой, который у нее сильно появлялся из-за помощи, которую она тратила в деньгах на меня и мою личную жизнь. Покупала продукты для моей семьи.

– Мы зашли, теперь что дальше делать?

– Сейчас спрошу, где здесь приемное отделение, – ответила мне мать, держа в руке коричневую сумку.

На ее глазах коричневых были слезы, которые не успели скатиться по ее щекам. Стоя на двух своих ногах, я продолжал вытягивать свою шею вперед, стараясь размять свои позвонки и поясницу, которую продувал теплый ветер на улице.

– Настоящий детектив, который трудно будет забыть, – ответил я сам себе и улыбнулся.

Моя прическа была приглажена так, что я был похож на алкоголика после вчерашнего застолья, виртуально представить если все события. На часах прошло немного времени, и я заволновался, фигура моя была похожа на странный тип людей, у которых что-то не ладится. Волнуясь, стал двигаться я дальше, высокие потолки коридора с окрашенными стенами и потолками на меня безразлично влияли, что я навстречу видел проходящих врачей – некоторых в белых халатах, лица ухоженные и обувь, если медсестра встретилась, так недорогая обувь сменная, а если врач неизвестный, так приличная обувь, можно подумать, словно у него высокая зарплата, чем у строителя-профессионала, которым я себя называл и считал по высокому опыту на строительстве дорог и улиц с площадками маленькими. Вот я открыл двери в коридоре, такие больницы не для меня, подумал я. Наверное, это тот мужик длинный в коричневой дубленке, который приезжал на красной «девятке» зимою, она была переднеприводная с багажником на крыше, словно двери кто-то возит в рабочее время, а сами приехали в 2012 году после 23 февраля, постоять на повороте и смотрел на меня, когда я был в окне второго этажа частного дома у себя. Вспоминая фрагмент из памяти, которая меня сильно в этот раз подвела, как странный мужик нерусской национальности и не бандит стоял коротко постриженный, с высоким ростом и широкими плечами, дубленка его была нараспашку, словно он наемный снайпер, но я его взгляд прочитал через бинокль, когда он две минуты стоял недалеко от соседского забора, который он огородил сеткой и выкопал яму экскаватором под фундамент, но сам медлит со строительством нового дома со своим другом лысым, который к нему иногда приезжал посидеть за столом деревянным на улице во дворе, рядом с виноградником. В небольшом помещении в виде квадрата было несколько стульев на металлических ножках. Двери в приемное отделение были открыты, а над ними была висящая табличка со словами «Приемное отделение». Деревянный порог и невысокий слишком мне ничего не говорил про медсестру и врача, среди которых медсестра была родственница моей матери, родом из бедной семьи, но проработала в детской поликлинике медсестрой, взяла квартиру в ипотеку и перебралась в приемное отделение областной больницы, которая находится в пяти километрах от поликлиники, а про врача я ничего не мог предполагать, но он мне показался хорошим мужиком как человек, по вопросам которых он не стал часто задавать матери, как я попал в эту больницу с таким диагнозом и написанным направлением с ошибками участковым психиатром в неврологическом диспансере, который находится казенным на улице Некрасова, в котором люди лечатся некоторые тоже, чтобы не попасть и избежать тюрьмы, думал я, поскольку там работала много лет одного моего студента мать медсестрой и я много интересных историй слышал о нем.

– Рустам, подойди, пожалуйста, сюда, – ответила мне знакомая медсестра.

– Добрый день! Паспорт мой у вас, мне здесь удобно в коридоре стоять, я постою! – ответил я женщине и присел на пластмассовое сидение дешевого стульчика.

Наверное, из моей жизни личной и студенческой с работой решил кто-то сделать легенду, подумал я, и не прислонял свою мокрую спину к спинке отвратительной и скользкой. Что-то моя мать рассказывала странные новости обо мне и неизвестной болезни. В дверь входную зашли два человека с улицы. Женщина и мужчина после сорока лет, на вид одетые неплохо. Двери были рядом со мною из квадратного коридора в стене деревянного и белого цвета, немного вытянул я ноги, задумался об этой паре супружеской. Мне странно то, что я не понимаю, что вокруг меня происходит, моя голова словно тяжелая и шумит в висках, затылок болит выше окончания спинного позвоночника. Мой телефон молчит, и жена не звонит по нему, знает, что я ложусь в психбольницу промыть мозги, по народному если сказать, а если понятно – очиститься от токсинов странного происхождения, которые мне попали во время еды и питья воды из своего термоса, который я взял и оставил на барьерном ограждении во время укладки асфальтовым укладчиком с бригадой. Выпить на работе во время горячего асфальта чая со стероидами, которые мне неизвестный водитель закинул, наверное, сильно запомнится на будущее время, что сейчас я в больнице пытаюсь узнать, как у них больные лечатся. На полу, на котором я стою, лежит линолеум, похожий на паркетную доску, но в моей голове не укладываются рисунки, которые на нем изображены. Некоторые слухи про меня доносятся через двери, в которых стоит мать и много рассказывает про мою жизнь семейную.

– Проходи, доктор освободился! – громко ответила из кабинета медсестра в белом халате, на голове у которой был берет, как у повара ресторана, в котором я недавно был с ребятами, которые укладывали асфальт нижний слой на федеральном участке платной автодороги строящейся. Немного ссутулившись в кресле, я поднялся, ноги еще меня держали, и, выпрямившись, я направился к открытым дверям. Женщина с мужем, наверное, ждали очереди к врачу в отделении, странно, что они сидели и слушали наши разговоры с медсестрой и врачом.