Евгений Хайрулин - Записки бродячего музыканта

Изредка и простым людям перепадало кое-что из этого ряда еврейско-цыганских событий. И вот, наконец, впервые в творческой биографии ко мне подвалила удача. Отметиться, так сказать, на поприще цыганского торжества. В то время я был ещё молодой, но достаточно успешный и авторитетный в нашем городе директор Дома культуры. Кстати, единственный из всех городских директоров беспартийный.

Короче, нам предполагалось отмечать довольно грустное, скорее, даже скорбное торжество. Народ собрался отметить годовщину со дня смерти одного почтенного цыгана. Его потомки были люди серьёзные, богатые и деловые. Поминали в доме старшего сына. Дом как дом: два этажа, в гараже закрыт «Жигули» ВАЗ-2106, в сарае – огромный, породистый конь. Он там стоял, ржал и всё время бил копытами от скуки. Я думаю на то он и конь, чтобы ржать да ногами стучать. Хозяин дома – человек степенный и деликатный. Крупный чернобородый малый. На лице угрюмая суровость. Прямо скажем, обстоятельный человек. И всё у него есть: дом, деньги, пятеро детей, – короче, всё, что положено порядочному цыгану.

А насчёт поминок у них процветает интереная традиция: они провожают и поминают усопшего с красивой весёлой музыкой. Не с тоскливыми жмуровыми маршами, а с задорными польками. Ну и правильно делают! Ведь артистов провожают под аплодисменты! А чем цыган хуже? Чем он не артист?.. Музыканты играют, гости помаленьку выпивают и закусывают. Вспоминают усопшего, снятого со счетов жизни. Наверняка, поминаемый глядит сверху на такие весёлые переживания и радуется за оставшихся родных: вот, у них всё хорошо! Значит, помнят меня по-доброму!

Я перелистываю в свой горячей голове цыганские культурно-массовые мероприятия и вспоминаю… Ох, и доставалось же нам! До кровавых мозолей! Даже рекорд однажды зафиксировали! В самом деле – однажды на свадьбе «Карело-финскую» польку играли аж 21 минуту. Без остановки! А всё от того, что наши, латвийские цыгане считают это произведение своим козырным цыганским танцевальным хитом. Немеркнущее произведение, нетленочка, так сказать.

А как красиво пляшут! Сначала выходят мужики: гордые, преисполненные достоинства, довольные собой. За ними постепенно подтягиваются женщины. По традиции, дамы сидят за отдельным от мужчин столом. Затанцевали женщины, а там и молодь подтянулась – юноши и девушки комсомольского возраста. Так пляшут, аж коленки у пацанов дрожат! Чуть попозже уважительно приглашают совсем древних старушек. Те тоже с радостью шаркают больными, слабенькими ножками. И улыбаются.

Русский народ танец «Цыганочка» обычно изображает с криком, гвалтом и непременно в исключительно пьяном виде – задирая юбки выше головы, демонстрируя цвет трусов и усиленно катаясь по полу. Называется эта гнусная пляска «Подержи меня за жопу, я плечами потрясу!» Это абсолютно неправильно. У правдивых цыган танец происходит вовсе не так, а спокойно, с гордостью и достоинством.

Ладно. Собрались на поминки. Можно представить, какое волнение и смятение происходило в наших головах и нервах! Подходим к дому – а там крик, шум, все галдят одновременно и громко. Всё, думаем, дерутся смертным боем! Немного постояли под дверями – делать нечего, надо заходить! Зашли. Оказалось, ничего особенного, никто никого не бьёт: люди просто сидят и спокойно, мирно беседуют. Только разговаривают немножко громковато. И возле каждого мужика под носом стоит по 6, а может, по 8 открытых бутылок водки. Несколько штук ещё закрытых, а в других уже отлито и выпито где сто граммов, где больше. Гости мужского пола сидят друг напротив друга с вытянутыми стаканами в руке. У ребят постарше указательные пальцы торчат, как пистолеты – как будто они в войну играют. А вот тут как раз всё наоборот! Ни пистолетов, ни каких-то автоматов они в жизни в руки не брали – для этого они себе указательные пальцы правой руки спецом молотками поотбивали, попереломали. Хрясть по пальцу – и калека! Годен к нестроевой! Пальчик не подходит к стрельбе из ружья или автомата, его никак не приладить к этому занятию! Вот он и торчит, как игрушечный пистолетик. Поэтому в Советскую армию шли служить парни не цыганского происхождения, а попроще, со всеми десятью живыми пальцами.

В общем, зашли мы в дом, поставили звук, немного испробовали. Выпили, занюхали, взыграли. Гости стали на нас поворачиваться, поглядывать. Чую, что-то задумали. Заявляется Володька, племянник поминаемого:

–А му, Женька, на хрена мне ваши джазы! Мы вам деньги платим! Играй какую нашу музыку, самостоятельную!

Заиграли самостоятельную – опять бегут, опять кричат: не то! Пришёл старший сын, стал вспоминать. Вспомнил: умерший батька трепетно любил песню «Ямщик, не гони лошадей». Ну что ж, лошадей, так лошадей! В отчаяньи стали вспоминать. Слава богу, два куплета вспомнили. Годится. Сперва два куплета, затем проигрыш, повторяем первый куплет – и концовочка. Готово, рванули! Гости дружно заплакали, затрясли из стороны в сторону головами и бородами, зачокались, застучали стаканами, слезы рукавами утирают. Значит, пробрало.

Ну что ж, батькину так батькину. Играем раз, второй, третий, пятый, двадцатый… Прошёл час, второй, третий – а мы всё батькину, да батькину. Бегом дёрнули водки, утёрлись – и снова:

– Батькину давай!

Другой батькин сынок сидит недалеко, весь в блаженном созерцании. Сам – полный рот золотых зубов. Наблюдаем спиной его телодвижения. Чуем – затевает какой-то подвох. Точно! Заявляется через пару часов – довольный, пасть закрыть не может. Видно, зубы золотые жмут. И выдаёт неожиданно:

– Мальцы, сайграйте песню «За ворота»!

–За какие ещё ворота?!

–А му, батька её тоже сильно любил!

–Антон, не дури башку, за какие-такие ворота он любил?! Ты хоть напой немножко, мотивчик нам напомни!

–Ты музыкант, ты и пой! Мы вам за это деньги платим! Слова там такие есть «За ворота, за ворота…». Пой, пока за ноги не подвесили!

Стали мы грустить: какие ещё, к чёрту, «За ворота»? На хера они нам сдались, эти ворота? Но играть надо, делать нечего. Думаем, гадаем, аж вспотели. Вот попробуйте, догадайтесь, что за песня? А мы угадали! Это песня «Одинокая гармонь»! – «То пойдёт за поля за ворота… трата-тата-тра-тата… опять. Словно ищет в потемках кого-то и не может никак отыскать…» Ну, и так далее…

Опять цыгане дружно зарыдали, затрясли головами. Старший сын рычит:

– Женька, ты директором работаешь? – И на меня пальцем тычет, гостям показывает, хвастается:

–Он директором работает! Сайграй «За ворота»!

Застучали стаканами, выпили. Теперь уже его брат золотозубый тычет прямым пальцем-пистолетиком:

– Батькину давай!

Прошло, как пишут в хреновых детективах, два дня. В беспощадной поминальной пьянке наших цыганских друзей, под зажигательные мелодии любимых батькиных песен: «Ямщик, не гони лошадей» и «За ворота», она же «Одинокая гармонь».