Геннадий Мурзин - Обжигающие вёрсты. Том 2. Роман-биография в двух томах

Попытался возразить:

– В нашей…

Рабочий прервал вопросом:

– В «Подзнамёнке» 12 12 Так, сокращая длинное имя, именовали первоуральцы свою газету. , что ли?

– В ней.

– Да бросьте вы!

– И «бросать» нечего… Месяц назад, допустим, статья «В своём пиру похмелье»… 13 13 История этой скандальной статьи рассказана в предыдущей главе.

Рабочий закивал головой.

– Да-да, читал… Лихо автор прошелся по руководству завода сантехизделий… Приятное, но все-таки исключение, а не правило. А могла бы газета так же хорошо проехаться по Федьке 14 14 Иногда подобным образом заводчане называли своего директора Фёдора Данилова, пришедшего на завод разнорабочим и доросшего до главного поста. нашему или по тому же главному инженеру?

Отрицательно мотнул головой.

– Нет, не могла.

– Вот! – рабочий гордо взглянул мне в глаза. – А я о чем?

Действительно, фигура Фёдора Данилова негласно числилась в списке неприкасаемых, как, впрочем, и его заместитель, то есть главный инженер 15 15 Фамилию не помню. То ли Трухин, то ли Трошин… .

Первого никто не смел коснуться (даже журналисты областных и центральных газет), потому что дал путевку в большую жизнь, будучи наставником, не кому-нибудь, а самому первому заместителю Председателя Совета Министров СССР Николаю Тихонову 16 16 Через год Николай Тихонов возглавит союзное правительство. Это произойдет, когда уйдет из жизни Алексей Косыгин. , с которым до сих пор поддерживает дружеские отношения. На второго ни один не отважится «задрать хвост», потому что тот ходит в очень близких приятелях первого секретаря Свердловского обкома КПСС Якова Рябова (по слухам, сошлись близко, когда учились в УПИ; их объединяли две страсти – спорт и девчонки; им они отдавались с одинаковым желанием, щедро делясь своим свободным временем).

Спросил-таки рабочего:

– Что, есть повод для критики?

– Разве нет? Не святые, чтобы на них молиться. У Федьки, к примеру, за тридцать километров от города, в сосновом бору есть заимка, большой дом то есть, куда любит ездить отдыхать.

– Допустим. А что тут плохого?

– Плохо не то, что почти царские хоромы в лесу заимел и не то, что любит на природе досуг свой проводить…

– А что же?

– То, что затраты несет завод. Заводище-то казенный… Не личная вотчина.

– Нельзя поконкретнее?

– Заимка построена заводскими строителями, и Федька из своего кармана не потратил ни копейки.

– Откуда вам знать?

– Об этом не только завод, а и весь город давно говорит.

– Сплетничают, потому что завидуют.

Рабочий, рассмеявшись, посоветовал:

– А вы проверьте, сплетня или нет. Заодно, поинтересуйтесь, кто на заимке следит за хозяйством.

– Вы знаете, кто?

– Не притворяйтесь, что никогда не слышали.

– Но я, в самом деле, не слышал, а потому ничего не знаю… Не из местных…

Рабочий недоверчиво посмотрел на меня и хмыкнул.

– Хозяйством заправляет супружеская пара. Там живет постоянно, а на заводе появляется лишь раз в месяц, когда надо в платежной ведомости расписаться и получить зарплату.

– Они, что, числятся рабочими новотрубного завода?

– Само собой. Муж – вальцовщик одиннадцатого цеха (между прочим, горячий стаж идет), жена – контролер ОТК заводской контрольно-технической лаборатории. Хорошо, правда, устроились?

– Неплохо, – подтвердил, но оговорился, – если, конечно, все это соответствует действительности.

– А вы проверьте. Что, страшно?

– Не то, чтобы страшно, а бессмысленно… Не хочется работать «на корзину». Какой смысл вести журналистское расследование, если изначально знаешь, что ни одна газета не опубликует?

– Я понимаю, – кивнув, сочувственно говорит рабочий и добавляет. – Впрочем, не в Федьке дело. Разве Федька один такой? Разве другие чище и лучше? Федька хотя бы – большой Мастер и дело знает, а те, другие, которые днями попусту мелют языками?

– Вы о ком?

– О городском начальстве… Вы, кстати, слышали про «БАМ»?

– Кто не слышал… Каждый день по радио и телевидению, в газетах сообщается об энтузиазме молодых строителей, сооружающих в тайге Восточной Сибири грандиозную магистраль, – специально по-газетному штампованно сказал в ответ.

Рабочий заливается в смехе. Мне непонятно, что сказал такого смешного? По моим глазам догадывается, что опять же не знаю, что он имел в виду. Перестает смеяться и серьезно спрашивает:

– Вы с Луны свалились, да?

Пожимаю плечами.

– Почему так решили?

Рабочий ответил вопросом:

– Что вы за журналист, если не знаете того, о чем весь город говорит?

Пробую в его глазах оправдаться.

– Может, дело в том, что недавно в городе… не старожил, как вы, и не оброс еще связями. К тому же, – добавляю, – крайне негативно отношусь к сплетням.

– Товарищ журналист, не пренебрегайте никогда сплетнями. В них зачастую есть рациональное зерно. Помните: дыма без огня не бывает. На этот раз ничего не буду рассказывать. Съездите-ка в Билимбай, поспрашивайте у жителей про «БАМ». Народ вам все обскажет и даже покажет.

Налицо – интрига. Загорелся. И однажды, когда надо было собрать материал для очередной корреспонденции и выехать в Билимбай, попутно стал спрашивать, знают ли люди про «БАМ»? Оказалось, знают все. Оказалось, расшифровывается «БАМ», как БИЛИМБАЕВСКАЯ АССОЦИАЦИЯ МОШЕННИКОВ. Оказалось, народ (до чего ж горазд на выдумки!) так назвал один из самых элитных коллективных садов, разместившийся на опушке соснового бора, рядом с поселком Билимбай. Люди с придыханием говорили мне, что дома там всё кирпичные и в два этажа, что под домами вырыты просторные подвалы, забетонированные и отделанные (неслыханная роскошь!) финским кафелем, где установлены огромные холодильные камеры, хранящие в себе соленья и варенья. Ну и, наконец, был окончательно сражен информацией о том, кто хозяева участков этого коллективного сада. Называю не по фамилиям, а по должностям: первый, второй и третий секретари Первоуральского горкома КПСС (высшая партийная власть), председатель и заместители председателя горисполкома (высшая советская государственная власть), прокурор, председатель городского суда, старший уполномоченный КГБ по Первоуральску, начальник городского отдела внутренних дел (высшая правоприменительная и правоохранительная власти) и другие.

Понятно, что находился в шоке. Понятно, что инстинкт правдолюбца заставил пойти в тот коллективный сад, чтобы все посмотреть своими глазами. Понятно, что меня не пропустили дальше будки охранника. Так что пришлось удовольствоваться малым: визуальным наблюдением издалека. Все равно шикарные дома оставили неизгладимые впечатления.

Одна деталь. Когда появился в редакции, то меня сразу же вызвал «на ковер» редактор Сергей Леканов и стал отчитывать, в ужасе закатив глаза, за то, что сую свой нос туда, куда меня не просят; что никто меня не наделял полномочиями лезть в святая святых. Оказалось, уже успели сообщить о моем «нежелательном визите и подозрительном интересе» к «БАМу». Оперативно работали, сволочи!