Юрий Солоневич - Юродивый и смерть

– Подсунься трохи.

И сел со мной рядом. Потом снова сказал:

– Всё, могилу выкопали, – и, помолчав, добавил: – Так, может, нальёт кто?

Кто-то принёс запечатанную бутылку водки и стопку. Петя дал мне стопку в руки:

– Подержи.

И начал возиться с пробкой. У него долго не получалось, и он злился, матерясь вполголоса. Кто-то хотел ему помочь, но он отрезал:

– На кладбище надо было помогать, с лопатой. А то привыкли, буржуи, к сладкой жизни. Ничего тяжелее стакана в руках не держали.

Видимо, он намекал на меня.

Наконец Петя открыл бутылку, забросил пробку под лавку и, налив почти полную стопку, сказал мне:

– Пей!

– Я не пью, – ответил я.

– Людина, яка не пье, чи хвора, чи подлюка.

Он взял стопку, выпил залпом и, тряхнув головой, передал рюмку и бутылку другим. Потом снова сказал мне:

– Так, может, закурить есть?

– Я не курю, – ответил я.

– Что, экономишь, денег не хватает?

– Денег хватает. Просто не курю – и всё.

– А может, ты какой заразный, – он отодвинулся от меня, насколько это было возможно, и снова требовательно сказал: – Так, может, кто закурить даст, кто не заразный?

Кто-то протянул ему сигарету и спички. И он долго прикуривал, потому что спички в его дрожащих руках ломались одна за другой.

Со стороны церкви, расположенной невдалеке на косогоре, послышался колокольный звон.

– Церковь построили в шестнадцатом веке, – без всякой видимой связи с предыдущим разговором сказал Петя. – Потом поляки забрали под костёл. Потом снова стала церковь. Только евреи под синагогу не забирали. А здесь вот, на этой улице, в войну гетто было. Всех поубивали: и старых, и малых. Кого расстреляли, а кого и сожгли. Этим летом Южук из Израиля приезжал. Моя бабка его тогда спасла. Хороший человек: мне десять баксов дал.

Пьяный Петин лепет прервала тётка. Надо было выносить гроб. Мне снова стало не по себе, и я пошел за машиной, завел её и поехал на кладбище. Батюшка уже отпевал покойника. Потом все попрощались с Песенником, закрыли гроб крышкой и Петя – он уже, казалось, протрезвел – забил крышку гвоздями.

Худенькая богомольная старушка, в очках с толстыми линзами, заплакала в голос, прижимая к груди молитвенник. Я не знал, кто она. Я просто видел, что горе её неподдельно и неутешно.

Могилу закопали, засыпали рыжей супесью. Вот и всё. Вот и всё, что остаётся от человека в этом мире – небольшой холмик земли, который со временем зарастёт дерном и станет почти незаметным.

Мы с тёткой походили среди могил, отыскивая родственников, а потом вместе с тремя другими бабками сели в машину, и я поехал обратно в деревню.

По дороге мы обогнали ту богомольную старушку, в очках с толстыми линзами. Она семенила по обочине мелкими шажками, всё так же, как святыню, прижимая к груди молитвенник. Места для неё в салоне не было, и я проехал мимо. Ничего, дойдёт старушка потихоньку. Здесь недалеко. Идти недолго.

И вообще, недолго идти человеку по этой жизни. Ничтожно мал он перед бесконечностью Вселенной. Короток его век по сравнению с Вечностью. Зачем тогда рождаться, мучиться и страдать, семенить мелкими шажками по обочине мироздания? Что может быть наградой в этой жизни? Вера? Любовь?

Маленькая, худенькая богомольная старушка, прижимающая к груди молитвенник. Последний оплот истинной Веры и Любви. Что будет с нами, когда не станет и её? Кто будет молиться за нас, испрашивая нам прощение за все грехи наши? Мы сами? Вряд ли в душе у нас что свято. А если никто – то кем мы станем? На что нам останется надеяться?

Я остановил машину, снял с себя куртку, замостил промежуток между передними сиденьями и усадил туда старушку. В тёплом салоне стёкла её очков запотели, и она, ничего не видя, искала рукой, за что бы ухватиться.

Потом нащупала моё плечо и вцепилась в рукав пиджака. А я осторожно, на второй передаче, поехал дальше.

Но ведь рождаемся мы, и мучаемся, и страдаем. И каждый прожитый день – как отсрочка перед свиданием с Вечностью. И каждый новорождённый – как отсрочка человечеству, как шанс, как потенциальный пророк, как возможно новый духовный вождь. Ведь и Спаситель «родился от Девы и лежал у ног». Каждый ребёнок – это новое бытие, новая Вселенная, новая Вечность, новая искра света во мраке чёрной бесконечности.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.