Светослов - Книжные дети

Виктору снилась какая-то странная, просторная местность, похожая на огромное пастбище, поросшее густой высокой травой, одним словом – бескрайняя равнина, и кругом – ни души; а сквозь это громадное поле проложена колея. И по этой колее едет шикарная светлая карета, запряжённая тройкой белых статных коней, а на облучке этой кареты сидит он – Виктор, и как-то отрешённо и грустно смотрит вдаль – на убегающую однообразную колею, но ощущение такое, что видит он всё вокруг, и также – тройку этих белых коней, плавно несущих его в неведомое… И в монотонном движении Виктору чудится бесконечная спокойная жизнь, и чувствует он умиротворение в этой странной, колыбелящей скачке среди безбрежной равнины, где нет ни души, где только он да тройка коней во всём этом диком заброшенном мире… И вдруг кони резко остановились и застыли как перед пропастью… Виктор глянул вперёд и увидел в небе над горизонтом большое огненно светящееся облако, словно зарево, вспыхнувшее в диком пустынном воздухе… Оно поднялось чуть выше и зависло, своим золотисто-волшебным сиянием притягивая взор Виктора… И тут тишину разорвали сотрясающие сознание звуки, – звуки вязкие, хлюпающие, чавкающие, всасывающие, – они сливались в отвратительный резонирующий хор хаоса и пронизывали душу насквозь… Виктор весь встрепенулся, – коней с каретой уже не было, и чудное поле преобразилось. И он увидел вокруг себя – сзади и по всей площади этой огромной равнины несметные толпы людей, и эти люди поочерёдно фатально проваливались в жуткую бездонную грязь, – сквозь землю, издавая при этом кошмарные чавкающие звуки. Травы уже нигде не было; чёрная вязкая почва, как роковая трясина, заглатывала людей… Несчастные, они благоговейно смотрели на спасительное золотисто-огненное облако, застывшее в небе, как бы пытаясь сорваться с места и ринуться по воздуху навстречу этому Сиянию, но трясина была сильнее, и они утопали в ней. Затем всё-таки некоторые люди смогли оторваться от фатальной трясины, – они рванулись вперёд и их приняло светлое Облако… И понял вдруг Виктор каким-то невероятным чутьём: не поле то было, а временное безмятежное благополучие среди той безликой жизнеподобной иллюзии, что вначале казалась густевшей высокой травой… Виктор по-наитию возвысил взор к Облаку, и внезапно перед ним впыхнули в небе два огненных слова: ВСПОМНИ СЕБЯ… Он всем своим существом подался вперёд… и оторвался от убийственной грязи… И тут он проснулся, объятый дыханьем рассвета.

Так Виктор Долгов начал новую жизнь. А после того, как в баре Иван Пересветов ввëл Виктора в транс, произошло ещë более крепкое их духовное единение. Они расстались, влекомые каждый своими делами, но пребывали в едином поле – в свободном контакте высшего уровня.

Между тем, дело близилось к вечеру, и всë живое таило в себе радость отдохновения. Этим предчувствием дышит всякий уставший. А потому – все дороги приводят к дому. И одна из них – самая верная. По этой дороге, а точнее, по узкой пустынной улочке в дыханье осеннего марева возвращался Иван Пересветов к своему родному вагону. Иван шëл не спеша и слегка отрешëнно. Но что-то заставило его отвлечься от своих вещих дум…

Навстречу ему из таинственной дымки выплывала очаровательная девушка с очами святой Эвридики. На ней был светлый элитный плащ и изящные полусапожки, которые мерно и вольно чеканили шаг в глубине тихой улочки. Иван зачарованно смотрел на эту пленительную незнакомку, невольно замедлив шаг и не в силах куда-то спешить… Она плавно прошла мимо Ивана, обдав его диким дыханьем пьянящего шарма и чего-то еще… Иван почувствовал лëгкое головокружение; все мысли смешались. И он обернулся, чтоб вновь уловить это чудо… Неожиданно девушка тоже оглянулась. Она бросила на него свой удивлëнно-задумчивый взгляд, полный чуткой лазури, как бы что-то припоминая…

И они разошлись по своим направленьям, согласно потóкам, слагающим судьбы; но что-то осталось в каждом от этой внезапной встречи, мимолëтной и странной…

Миновав безмятежные задворки и туманный пустырь, Иван приблизился к своей обители на колëсах. Неподалëку дымилась, догорая, куча хлама в мусорной свалке. Иван вдруг увидел рядом со свалкой какого-то мальчика лет пяти-шести, бродяжьего вида. На нëм было пальтецо не по росту, опоясанное верëвкой, затëртые брюки и башмаки с налипшей на них грязью. Мальчик ковырял ногой в свалке, изредка поглядывая в сторону пустыря, и опять склоняя свою светловолосую голову…

Иван посмотрел на ребëнка и невольно напрягся; его вдруг что-то всколыхнуло… А мальчик как-то печально взглянул на вагон и направился в сторону от свалки.

Иван осмотрелся, вздохнул и зашëл в свой вагон…

В квартире Пересветовых раздался щелчок дверного замкá… Иван зашёл в квартиру.

Мария встрепенулась, оторвавшись от чтения, закрыла книгу и выскочила в прихожую – навстречу Ивану. Она припала к нему и тихо спросила:

– Ты чего так долго?

– Да задержались немного; дела там такие, да ещё презентация… Потом расскажу, – ответил Иван, обнимая супругу. – Ну как тут у вас?

– Всë нормально.

– Это хорошо, – улыбнулся Иван.

Он разулся, снял куртку. Супруги прошли в гостиную…

В гостиной они присели на диван. В другой комнате Андрей сидел за компьютером и что-то моделировал.

Иван спросил:

– А где Андрей?

– Я здесь, – раздался голос Андрея из соседней комнаты. – Символы активирую…

– Понятно, – сказал Иван, улыбнувшись.

– Он у нас такой продвинутый, – заговорила Мария с восхищением. – Я даже не поспеваю понимать его…

– Ну, так уже школу заканчивает; время такое, – нужно быть продвинутым и умелым, чтоб постичь всё что нужно, – весомо констатировал Иван.

– Правильно папа говорит, – раздался голос Андрея из комнаты. – Нужно постигать всё наперёд…

Мария улыбнулась и прильнула к Ивану, вымолвив:

– Наше дитя гениальное… Скоро в институт будет поступать…

Иван обнял её и произнёс:

– Да, время летит очень быстро.

Мария вдруг встрепенулась и произнесла:

– Что я сижу-то? Нужно на стол накрыть. Я сейчас…

Она встала и вышла на кухню.

Иван зашёл в комнату сына и увидел на мониторе компьютера какие-то яркие объёмные символы, которые плавно меняли свои очертания и превращались в живые образы, это были образы живых существ, заполнявших пространство бескрайних садов… А над всем этим удивительным миром светились, пульсируя, буквы, и эти яркие буквы, соединяясь со своими образами, превращались в слова, слагая живую речь, – это была какая-то волшебная картина визуализации мира идей…

– Однако… Ну, ты просто меня удивляешь, – заворожённо произнёс Иван, уставившись в монитор.