Светослов - Книжные дети

– Умоляю, исключительно в знак благодарности, от чистого сердца! Не откажите…

Иван ошарашенно глянул на этого диковатого пассажира с шизоидными замашками и положил рядом с собой на сиденье всë, что тот ему так лихо вручил.

А взволнованный пассажир продолжил:

– Меня обманули… Я не помню, откуда всë это… Я, наверное, болен… Мне нужно к жене, к ребëнку. Умоляю, – в Медведково…

– Брат, не волнуйся; сейчас доставим, – спокойно произнёс Крюков и прибавил скорости.

Иван Пересветов задумался…

Между тем, в квартире Пересветовых Андрей уже закончил своё уникальное творчество и отдыхал, пребывая в краю волшебства сновидений. Мария же смотрела телевизор, слегка убавив звук. В эфире началась программа новостей.

С телеэкрана женщина-диктор сообщала:

– Сегодня утром на Юго-Западе Москвы, – близ кольцевой автотрассы работниками внутренних дел обнаружено большое количество бесхозного разнокалиберного оружия, брошенного рядом с дорогой, – в кювет. Очевидно, кто-то решил таким образом расстаться со своим прошлым. Всë оружие отвезено на Центральный секретный склад и опечатано. Ведëтся расследование…

Раздался щелчок входной двери… Мария, встрепенувшись, выскочила в прихожую…

Иван зашёл в квартиру, в объятья ему бросилась Мария. Он поцеловал еë; затем разулся, снял куртку, и они прошли в гостиную.

– Странные вещи у нас происходят, – ненавязчиво бросил Иван, садясь на диван.

– Ой, Ваня, ты знаешь, сейчас передавали по телевизору в новостях, что где-то за кольцевой нашли целую кучу выброшенного оружия, – взволнованно выпалила Мария, усевшись рядом с супругом.

– Вот я и говорю – вирус, – многозначительно произнёс Иван.

– Точно. Тот самый вирус, – отрешённо добавила Мария.

Иван посмотрел на супругу, пребывавшую в задумчивости, вздохнул и добавил:

– Ну как тут у вас?

– Нормально. Андрей спит уже. Умаялся за день. Пойдём пить чай.

– Пойдём.

Они пошли на кухню.

Пока Мария заваривала чай, Иван задумчиво смотрел в окно…

Город светился феерией вечерних огней. И даже в серых сумрачных переулках сквозило дыхание новых времëн. Улицы и проспекты таили новые свежие чувства, и люди свободно и радостно плыли по этим потóкам пленительной силы…

В эпицентре одного из таких потоков, возле подземного перехода, сидел понурый седой человек в затëртом пальто и со шляпой у ног, в которую клали деньги щедрые люди. Это был Всеволод Илларионович Венский. Он смотрел куда-то в пространство безучастно и скорбно, с какой-то щемящей печалью покачивая головой в знак благодарности…

В это время в одном из экспериментально-авангардных театров столицы – в комнатке, обклеенной яркими афишами, постерами и коллажами, сидел за столом озабоченный человек зрелых лет, одетый в блестящий костюм и рубаху с отогнутым воротом, под которым элегантно ютилась косынка. Это был идейный руководитель театра «Антерпренёр», его арт-директор и вдохновитель; а звали его Семён Аркадьевич Безлобов. Семён Аркадьевич постукивал авторучкой по столу, загруженному бумагами, напряжённо что-то обдумывая…

Телефонный звонок вырвал его из дум; он схватил трубку и почти прокричал:

– Алё!

– Семён? Это Николай, – прозвучало на том конце. – Завтра вылет!

– Это точно? – обрадовано спросил Безлобов, меняясь в лице.

– Точней не бывает. Готовь «визитки» и пьесу; желательно – в дубле. Завтра утром созвонимся.

– Отлично! Сейчас всё сделаем. Спасибо, брат; порадовал. Наконец-то. Ну, до завтра!

– До завтра.

Семён Безлобов положил трубку и с упоением принялся готовить «визитки» и копию пьесы для предстоящей работы…

В квартире Пересветовых тем временем супруги уже попили чаю со свежей выпечкой и занялись своими вечерними делами.

– Надо бы мне тут ещë кое-что проштудировать, – произнëс Иван, садясь за свой рабочий стол.

– Хорошо, – ответила Мария.

Она взяла с полки свою любимую книгу и пролепетала:

– А я ещë немножко почитаю…

И она уютно устроилась в мягком кресле с раскрытой книгой в руках…

…Иван оторвался от рукописи и вышел из своего вагона. Он вдохнул полной грудью вечерней прохлады, блаженно прикрыв глаза и что-то нашëптывая… Затем встрепенулся и осмотрелся… «Как странно устроен наш мир. Всё рядом, и в то же время – всё врозь…» – подумал Иван, глядя на жилые дома, что виднелись за пустырём. Он зашёл в вагон и принялся готовить ужин. Иван аккуратно выкладывал купленные продукты, мысленно благодаря «Доллара» за такую своевременную материальную поддержку…

В это время в Центре «Гуманитарий» Всеволод Илларионович Венский очнулся от дрёмы в своём кабинете, услышав сигнал связи. Венский нажал клавишу на пульте и произнёс:

– Слушаю…

– Всеволод Илларионович, у нас – водные процедуры, – сообщил женский голос.

– Да-да; занимайтесь, – лаконично ответил главный. Он тут же включил компьютер и дополнительный монитор, на котором обозначился бассейн «Гуманитария» с плавающими в нëм весëлыми клиентами…

В бассейне резвились завсегдатаи «Гуманитария». Чистейшая вода вздымалась от бултыхавшихся в ней пловцов и пловчих, играя сине-зелëной волной. Веселей остальных был киношник Макс; он то и дело кувыркался, нырял, подзадоривал приятелей. Улучив момент, Макс продемонстрировал куртуазный реверанс в воде – прямо перед Светланой Стекловой, при этом выпалив:

– Мадам, – всего один лишь танец! Не откажите!

– Не откажу! – весело воскликнула Светлана.

– Маэстро, вальс! – прокричал Макс.

Кто-то врубил магнитофон. И грянул вальс…

И Макс со Светланой принялись вальсировать, загребая воду телами, мерно раскачиваясь, но филигранно удерживаясь на поверхности… Все кругом пришли в восторг и решили последовать их примеру…

В этот момент вода в бассейне усилила вибрацию, исходившую от чувств плавающих людей, которые пребывали в состоянии эмоционального всплеска; и секретные сканеры бассейна её приняли, трансформировав в электронные данные…

Венский пристально смотрел в монитор компьютера; он зафиксировал новые параметры и компьютер ответил: OK. Затем он расширил карту; на мониторе возникла замысловатая схема с цветными координатами. Венский внёс в эти координаты новые данные, трансформированные датчиками бассейна, и изображение стало «живым»… Он тут же сохранил всë это в файле и с удовлетворением закурил…

Тем временем, Иван Пересветов уже закончил свой ужин. Он ещё раз вышел на воздух, постоял немного, перекурил… Затем он зашёл в вагон и, закрыв тяжëлую железную дверь, прошёл к своему столу… Он посмотрел на раскрытую рукопись, вздохнул и устало упал на диван, не в силах ни о чëм больше думать. Иван, блаженно потянувшись, сомкнул отяжелевшие веки…