Николай Углов - Соленое детство в зоне. Том II. Жизнь – борьба!
- Название:Соленое детство в зоне. Том II. Жизнь – борьба!
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785449006042
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Углов - Соленое детство в зоне. Том II. Жизнь – борьба! краткое содержание
Соленое детство в зоне. Том II. Жизнь – борьба! - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Глава 55. Тракторный завод
Уезжая из совхоза «Агроном», нам как-то было грустно. Успели привыкнуть и полюбить эти места. Нам с Сашкой Камыниным вынесли в приказе благодарность. Мы единственные, кто заработал больше всех – по четыре ящика крупной Антоновки! Все заработанные группой яблоки вёз в город специально выделенный грузовик. Семь ящиков яблок мы с Сашкой завезли на рынок и продали оптом какой-то торговке, а один ящик завезли в общежитие и спрятали под кровать. Долго в нашей комнате стоял вкусный запах, напоминая нам о совхозе «Агроном»! Да ещё осталась память о щедром совхозе в виде двух любительских фотографий, сделанных моей «Сменой». На одной стою среди гроздьев яблок (как виноград!) в кепочке – молодой, улыбающийся. На другой, сделанной в пасмурный день, стоим с Сашкой в телогрейках и сапогах среди рядов яблонь – усталые, угрюмые.
Учёба на втором курсе пошла теперь веселее. Всё тот же любимый Барышев с шуточками «крутил» длиннющие формулы, но теперь по теоретической механике. Также «угнетала» практика по слесарному делу в цехах. Радовали ежедневные спевки после занятий в актовом зале техникума, так как я любил песни.
Помню, преподаватель разучивает песню, объясняет нам, как петь. Был у нас один дотошный студент Быков – лысеющий, отслуживший в армии. Он вечно ходил в галифе и гимнастёрке. На уроках, бывало, Быков больше всех расспрашивал, требовал повторить, уточнить и т. д. И на спевке Быков обязательно поднимет руку, встанет:
– Вы знаете? А вот здесь по-моему, надо так петь.
И невозмутимо, сам себе дирижируя, затягивал дребезжащим «козлиным» голосом:
А рассвет уже всё заметнее. Так, пожалуйста, будь добра…
Мы хихикаем, подшучиваем. А меня всегда поражало. Как это, вот так – встать посреди зала и, никого не стесняясь, петь песню без баяна и без голоса.
Иногда по вечерам мы ходили с повязками дружинника по городу – хулиганья здесь было много. Парк рядом, ежедневно танцы. Подходишь, издали всегда слышна тогда очень популярная «Маленькая Мари»:
Мари не может стряпать и стирать — зато умеет петь и танцевать! Любой костюм на ней хорош — пусть он стоит всего грош!
Сотни глупостей больших — ради неё ты совершишь!
На танцплощадке постоянно вспыхивали драки, хотя всегда находились рядом два милиционера. На танцы мы с Сашкой и Лёшкой не ходили, хотя и надо было уже приобщаться. Где же больше познакомиться с девушкой? Почти все ребята из группы уже встречались, только у нас троих не было девчонок. Более того! Красавчик Самохин, Щептев, Герасимов, Панин, Семёнов уже хвалились «мужскими победами». Нам же было далеко до этого! Камынин принципиально не хотел этого, Широкожухов был прост по-деревенски и не стремился к этому. Я же всего этого хотел, но боялся неизведанного.
Зато мы втроём много гуляли по парку и фотографировались среди старых, ещё Петровских пушек. Часто ходили в кино, по городу, на реку, полюбили футбол и болели за местную команду «Металлург», пролезая через забор без билетов на её матчи. Денег не хватало, жили впроголодь. На стипендию надо было кормиться, учиться, одеваться и проводить досуг. За все три года мать с Филиппом ни разу мне не помогли, не прислали ни рубля, ни посылки! Приходилось полагаться только на себя! Больше того, приезжая на каникулы домой, всегда привозил немудрящие подарки им, высылал кучи фотографий (а это всё надо купить – фотобумагу, проявитель, закрепитель), покупал для нашего патефона пластинки.
И без того всегда копейки экономишь, а тут ещё и обокрали меня! Как-то стоял в очереди за пластинками. Только подошла очередь, полез в задний карман спортивных трикотажных брюк – пусто! Кто-то вытащил огромную для меня сумму – сто рублей одной бумажкой (10 руб. по-новому). Я, как ошпаренный, выскочил из очереди, ошалело оглядывал всех:
– «Какой-то мерзавец стоит здесь же. Что делать? Заорать? Милицию позвать? Но они не будут же всех обыскивать. Бесполезно всё это. Пусть подавится моей нищей копейкой этот негодяй»!
Ушёл молча. На душе противно:
– «Как жить дальше? До стипендии ещё далеко. Что-то надо делать»,
А жил я на семь рублей в сутки (70 коп.). Утром чай с одним кусочком сахара и хлеба, обед – щи б/м и макароны, вечером чай с сырком плавленым «Дружба».
Пошёл сдавать кровь. Говорили, что хорошо платят, кормят и два дня отдыха положено. У меня вторая группа крови. Операция сдачи крови несложная. На месте сгиба локтевого сустава прокалывают вену и тоненькой трубочкой – шприцом откачивают кровь. Лежишь, только пальцы рук сжимаешь, разжимаешь. Немножко неприятно – концы пальцев слегка покалывает и голова чуть кружится. Медсестра, увидев меня, сказала:
– Зачем тебе это? Худющий какой. В тебя надо вливать кровь, а не выливать. Бедолага ты. Неужели тебе так нужны для безделья эти два дня?
Я промолчал. Да и что было отвечать и к чему? Деньги мне нужны! Не с голоду же помирать! Я и сам был против этого донорства, так как ходил вечно голодный. Понимал, что при таком питании, да ещё отдавать кровь? Часто раздумывал:
– «Что за жизнь? Для чего мы живём? Вот мне уже двадцать лет, а я всё голодаю. Всё практически детство прошло в голоде и сейчас. Когда это кончится? Когда наемся до отвала»?
В первый раз сдал всего двести граммов крови. Заплатили сто рублей (10 руб.), вволю наелся хлеба и напился сладкого чая. За время учёбы в техникуме было несколько таких критических моментов, когда выручала сдача крови. Всего сдал два килограмма шестьсот граммов своей кровушки. Ходили мы чуть не ежедневно и на железнодорожную станцию разгружать вагоны по ночам. Но там таких… сотни! Огромная очередь студентов из всех институтов и техникумов. У большинства знакомые, блат и нам очень редко доставалась работа. Разгружали вагоны в основном с углём, огнеупорной глиной, кирпичом, песком, щебнем. Расплачивались на месте. В основном перепадали крохи.
Как-то втроём забрели на кондитерскую фабрику. Нам повезло – дали разгрузить полную машину с мукой. Мы быстро перетаскали мешки и нам дали по одному рублю на брата, насыпали полную шапку сырых яиц и какой-то засранец поднес бутылку с мутной жидкостью, сказав, что это не крепкий спирт. Мы хватанули по три-четыре больших глотка обжигающей жидкости! Глаза налились слезами, перехватило дыхание, помутилось сознание. Крепость необычайная! Начали спешно разбивать и есть сырые яйца. Что это было, не знаю, но, пожалуй, даже крепче Старковской «динки с голубыми глазами»!
Мы отупели, не могли даже двигаться и валялись на земле около какого-то цеха. Подходившие рабочие смеялись над нами. Только через два-три часа чуть отошли и еле добрались до трамвайной остановки.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: