Виктор Минаков - Дом невезения. Рассказы и фельетоны

Ковров обвел всех оловянными глазками и продолжал смаковать свои ощущения:

– У нас не так, как в Клошмерле! Помните, такой фильм был – «Скандал в Клошмерле?!». Про общественные уборные?.. Там их строили для народа, а у нас и те, что были построены, позакрывали… Дорогой прихватит – ни к кому ведь не достучишься, или за забором – собака… Я утром пешком хожу, вы знаете это, сегодня же не рискнул, вызвал машину… Сижу сейчас и вслушиваюсь в урчание, чтобы вскочить и успеть добежать до уборной…

Мужчины, сохраняя самое серьезное выражение лица, украдкой смотрели на женщин: как они реагируют на эту диарейную эпопею? Женщины были – на уровне: сама искренность, само сострадание. Лица их наполнялись материнскими чувствами и выражали готовность оказать любую необходимую помощь.

Ковров вздохнул еще раз скорбно и переключился на дело:

– Ну ладно, будем работать… Владимов, где ты?!.. Мне жалуются, что ты парализовал работу нашего транспорта, что перестал выдавать бензин. Я правильно говорю, Мишина?!..

– Абсолютно правильно, Гурий Львович! – встала и принялась тараторить Мишина, начальник производственного отдела объединения. – Раньше давали по тонне двести на квартал, сейчас – по ноль целых и три десятых! По столовой ложке на день!

Владимов, ответственный за бензин, поднялся и степенно сказал:

– А что я могу сделать, товарищи?.. Заявки наши урезаны, сейчас живем за счет фондов четвертого квартала. Но ведь никто не запрещает покупать бензин в частных бензоколонках. Пожалуйста, покупайте… Дорого?! А чего вы хотите, если такая обстановка в стране?

Сделав такое умное заявление, Владимов молчит и выжидательно смотрит на генерального. У Коврова на шее вздуваются вены, багровеет морщинистое лицо и наливаются кровью глаза. Он приподнимается над столом.

– Ты мне не говори за страну, если не знаешь, по своей лености, что в стране происходит! – гремит его гневный голос. – Есть постановление правительства: для ряда отраслей оставить фонды на ГСМ на уровне прошлого года! На нас оно тоже распространяется: какая жизнь будет, если свернуть нашу службу?!.. Если кто-то из бюрократов в нашей администрации не понимает этого, надо растолковать! Драться надо за свои интересы! Постановление есть, ваша задача – реагировать на это постановление! Связаться с нефтесбытом, с Крайневым! Его-то, надеюсь, вы знаете?! И реализовать решение правительства! Вытрясти из него все, что следует из этого постановления!.. За бензин вы мне отвечаете со всеми вашими потрохами!

Когда Ковров переходит на «вы» с подчиненными – дело тревожное. Вальяжность с Владимова сразу слетела, он сжался, опустил голову, а голос Коврова продолжал крепнуть.

– Я не спрашиваю вас за цемент или лес! За лес и цемент мне другие ответят!.. Да! Именно – ответят!!! Зарубите все себе на носу! Вы думаете – моя задача отыскивать вам бензин, цемент, оконные блоки? Напрасно так думаете! Моя задача – решать глобальные вопросы: объяснить ситуацию и подготовить вас к действию в этой ситуации. Все!! Бегать будете вы!.. Почему до сих пор не встретились с Крайневым и не прижали его этим постановлением?!.. Что, скажете, встретились?!.. Вы и о постановлении только от меня сейчас слышите! А заявляете – сократили фонды!.. Вы это мне бросьте! Все, что положено вам, решайте сами, не доводите до Коврова нерешенных вопросов! Как только доведете – считайте, что клок волос у вас вырван! Я знаю все!!! И то, что вы не дорабатываете – тоже знаю! Вцеплюсь в ваши шевелюры и буду трепать!

– Уже ничего на голове не осталось, – попытался обратить в шутку слова генерального перепуганный не на шутку Владимов, который действительно не знал ни о каком таком ответственном постановлении.

– Найду за что потрепать! – не принял шутки Ковров. – Ты работай так, чтобы жалобы до меня не доходили, тогда ты для меня – хороший работник… А за страну не беспокойся: за нее есть кому беспокоиться – вон их сколько каждый день красуется по телевизору!.. Работайте как положено!!. А то – придут в кабинет и трясут здесь своими… штанами! И думают, что работают!

Возбудив себя так, что позабыл о болезни желудка, Ковров вышел из-за стола и стал ходить по кабинету, продолжая ругать подчиненных за нерадивость. Слова он усиливал кривлянием и жестикуляцией.

– Работнички!!! Кто может мне указать роль, которую выполняла Умарова в строительстве фабрики химической чистки?!.. Она – директор. Деньги отпущены, проект есть – строй на здоровье, организуй строительство!.. Так какую же роль она играла в то время?.. Не знаете?.. Ни какой!.. Гурий Львович доставал кирпич, Гурий Львович доставал железобетон, договаривался со строителями… А как она вела себя на приемочной комиссии?! Больше всех замечаний!.. Выполнили, сдали! Химчистка работает! А теперь Гурий Львович петушком возле нее кружится: «Выделите, Фирюза Махмудовна, объединению десять процентов от прибыли этой химчистки…», а она: «Нет, Гурий Львович, только пять процентов – Совет трудового коллектива не согласен на десять». Совет не согласен!!! А где был этот Совет с ней вместе два года, пока строилась фабрика?!.. Где?!..

Ковров сощурился, как на солнце, приложил ко лбу ладонь козырьком и стал всматриваться в углы кабинета.

– Где они были?! – кричал он почти истерически. – Ты мне не прикрывайся Советами! – коршуном навис он над перепуганной директором химической чистки. – Плати по-честному!!!.. Сами голосовали за объединение! Теперь не выйдет, чтобы каждый командовал, не позволю!!!.. Или – Иван!.. Где он? Не вижу!..

– Здесь, Гурий Львович, – поднялся Сахнов, директор завода по ремонту бытовой техники.

– Вот он! Мы ему строим, понимаете, а он только вопросики задает! Знаешь, где твоя стройка находится?!.. Знаешь!.. И около него крутиться придется, попомните эти слова. Даже в протокол можете занести!

Ни Умарова, ни Сахнов Коврову не возражали, и он, выпустив, как говорят, пар, начал успокаиваться. Кульминация планерки прошла, Владимов и Сахнов сели, остальные расслабились. Послышался осторожный шепоток.

– Похоже, пронесло сегодня мимо тебя, – полуобернувшись к Носову, ободряюще сказал Штонда. – Гурий Львович, похоже, насытился. Быстро он что-то сегодня, Стар уже стал…

Носов согласно кивнул и судорожно сглотнул слюну.

– Лучше бы сейчас его слушали, – возразил Штонде сосед, – переволновался парень, а попусту. По себе знаю, как муторно ждать, когда он на тебя сорвется.

Ковров вернулся в кресло и сказал главному инженеру:

– Продолжай, пожалуйста. Вот по этой повестке…

Дальнейший ход планерки его, как видно было, не занимал. Слушал он не внимательно, не критиковал ни кого, а одному из выступавших сказал даже спасибо за краткость изложения мыслей.