Альберт Исаев - Стена

Погрузившись в свои унылые размышления, Саша дошёл до улицы Горького и, даже не оглядевшись по сторонам, свернул направо и вышел прямо на середину проезжей части. По этой дороге, в этом направлении уже давно никто не ездит: просто некуда – впереди улица упирается прямо в Стену. Людям только и остаётся, что использовать опустевшую от пробок улочку как парковку – слева и справа практически впритык к домам на тротуаре стройными рядами стояли автомобили. Сухой, потрескавшийся от времени и взрывов снарядов асфальт оставлял на душе ощущение пустыни. То слева, то справа, следы ударов авиации НАТО всё чаще попадались на глаза. По мере приближения к Стене число обитаемых, «живых» квартир становилось всё меньше и меньше – опасность границы отпугивала, давя на подсознание. Приближаясь к разделившей некогда единый город черте, Саша сильно занервничал: что ему там делать? Не зря ли он вообще туда идёт? Может, стоит, пока не поздно, повернуть назад?

Но пройдя мимо улицы имени Железного Феликса, двенадцатиклассник поднял голову и устремил свой взгляд строго вперёд. Там щурящиеся от яркого солнца карие глаза узрели, наверное, самое необычное для местного человека зрелище: здесь, на пересечении Горького с Сакко и Ванцетти, Стена, разделившая Саратов на две половины, уже не выглядела такой устрашающей. Ни контрольно-следовой полосы, ни сетки под напряжением, сигнализации, снайперов – только голый серый бетон, за которым другой город и другая страна. Отсюда, прямо за оградой уже можно было разглядеть эти странные, из ниоткуда возникшие на месте старых двух – или трёхэтажные, разукрашенные в оранжевые, фиолетовые, голубые и прочие цвета радуги дома – Южный Саратов, перешедший по итогам перемирия Колонии, точно назойливая моль, шутоподобно играл своими красками перед лицами жителей Севера. Всякий, кто хоть раз бывал здесь до войны, сразу замечал: этих зданий на южной стороне улицы прежде никогда не было – почти подчистую разрушенный ударами НАТОвских сил, город по ту сторону границы возродился из пепла ещё до строительства Стены. Северянам оставалось только диву даваться: как они это сделали? Откуда у них такие силы и средства, что теперь тот Саратов выглядит даже лучше, чем его северный сосед? Это казалось невероятным: там, за Стеной, теперь всё совсем иначе – по сути, от прежнего Саратова в южной части осталось только название. И пусть здешние политики все в один голос твердят, что перед ними «ярчайший образец пропаганды проамериканского правительства Азовщины – потёмкинская деревня», что чуть дальше от границы вовсю процветают хаос, нищета и разруха, что людей, бывших граждан России, оказавшихся там, вовсю притесняют, факт оставался фактом – другое государство позаботилось о внешнем виде своей части города. В отличие от его северной территории.

Уже подходя к Стене, Саша увидел, как к какому-то маленькому, наподобие театральной кассы киоску тянется длинная, почти на всю длину Сакко и Ванцетти очередь – все эти люди стремились назначить встречу хотя бы на сегодня. Переговорная улица, «Окно в Америку», квартал самоубийц – кто как называет это место. И если первые два названия ещё понятны обывателю, то последнее имело, как бы грубо это ни звучало, самый что ни на есть сакральный смысл. Каждый раз, приходя сюда на встречу, люди оставляли здесь частичку себя: знать, что там, за толстым слоем бетона, ещё есть кто-то, кто тебе дорог, но ни уйти, ни уехать туда, и уж тем более – забрать его оттуда ты уже никогда не сможешь, было страшнейшим из испытаний для саратовцев. Почти круглые сутки по обе стороны от Стены сюда выстраивалась такая километровая очередь: люди со всех концов разделённых границей городов стремились назначить сыну, дочери, брату, свату, другу, куму или просто какому-нибудь знакомому встречу здесь, у «окна». Пускай всего на пять минут, пусть их будет разделять толстое пуленепробиваемое стекло, а потом они не смогут видеть и слышать друг друга ещё целый месяц, они встретятся – расскажут друг другу, что у них там происходит, узнают, что было хорошего и плохого, как течёт жизнь по обе стороны Стены. Немыслимая, непостижимая разуму ценность для тех, кто не живёт в Саратове – городе, бесстыдно разделённом на Северный и Южный.

– Стой!

Откуда ни возьмись, в нескольких метрах от границы, возле Саши словно из-под земли вырос мужчина в военной форме. Крепко сложенный, выше Александра больше чем на пол-головы, его строгий, суровый взгляд сам по себе внушал ужас. Глядя в эти жёсткие глаза, Сашу всего передёрнуло, хотя ровным счётом старшекласснику нечего было бояться.

– Вы на Переговорную улицу? – спросил военный.

– Да – кратко ответил ему Саша.

– С какой целью?

– Мне назначена встреча.

– Окно?

– Двенадцатое.

– Время?

– Тринадцать-ноль-пять.

– Имя, назначившего встречу?

Военный снова пристально смерил взглядом молодого человека, от чего ему стало как-то не по себе.

– Настасья.

– Полное имя? – несколько раздражённо повторил он.

– Рыжова Настасья Анатольевна – проскрипел зубами Александр.

– Год рождения?

– Семнадцатый.

– Место рождения?

– Саратов, Заводской район.

По правде говоря, Саше начинал уже надоедать этот допрос с пристрастием. Ну ладно, имя-фамилия, но год рождения-то ему зачем? Они бы ещё кличку собаки попросили назвать! И вообще: Настасья – довольно редкое имя, зачем к нему ещё и фамилия? Одним словом – бюрократия. Во всей своей красе.

Поколебавшись немного, не найдя, видимо, больше поводов прицепиться, мужчина в камуфляже протянул Александру одетую в белую хлопковую перчатку правую руку.

– Вашу карту.

Недолго думая, подросток протянул ему свой пропуск на этот крохотный клочок земли. Взяв карточку, военный достал из кармана прибор, похожий на карт-ридер, как в магазинных кассах. Резко вставив в него кроваво-красный кусок пластика, мужчина принялся набивать что-то своими толстыми пальцами. Задумавшись о том, что будет дальше, Саша подумал: неужели не могли всю эту тягомотную волокиту автоматизировать? С такой концентрацией вояк это место так и будет называться «Окно в Америку»! Совсем ничему их жизнь не учит.

Спустя несколько секунд на торце прибора загорелась зелёная лампочка и цифра: «11». Военный вернул старшекласснику карту, чтобы тот сразу убрал её в рюкзак.

– Следуйте за мной – строго сказал ему мужчина.

Пройдя через рамку металлодетектора, напоследок оглянувшись на длинную очередь, оставшуюся позади, Александр поспешил за этим великаном в цветах хаки. Ходил солдат российской армии быстро, широкими шагами, так что Саше приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отстать от своего спутника. По дороге к окну подросток очень старался не смотреть направо – близость Стены ещё немного пугала. Этот толстый, шершавый слой бетона – так близко к нему больше нигде нельзя подойти. Хотя нет, можно – но всего один раз: как в анекдоте с подзорной трубой, направленной на солнце.