Альберт Исаев - Стена

За дверью раздалось громкое:

– Войдите!

Ни секунды ни колеблясь, Саша приоткрыл дверь и не спеша вошёл внутрь. Ученик «первой» школы сразу очутился в просторном, довольно светлом кабинете: большие, новые пластиковые окна с настежь открытыми жалюзи пропускали по максимуму солнечного света, успокаивая, согревая душу, настраивая тем самым на плодотворный разговор. Взгляд всякого сюда входящего немедленно упирался в большой, во всю длину стены шкаф, сверху донизу набитый по большей части разного рода никому не нужной документацией и никем не соблюдаемыми учебными планами – проклятие этой страны, бумажная волокита докатилась даже до сюда, и с этим как-то приходилось мириться. Зато другую, не менее важную часть личного кабинета директора составляли награды: дипломы, грамоты, бесчисленные кубки и медали едва помещались на паре-тройке выделенных им полок за стеклянными дверьми, часть грамот и вовсе переехала на соседнюю стену. Центральную часть кабинета занимал большой, овальной формы стол, сейчас заставленный какими-то папками, а вообще предназначенный для самых разных целей: от проведения заседания педсовета и официальных встреч до вызова «на ковёр» провинившихся или наоборот, отличившихся школьников.

К слову, о нём – во главе стола, в большом офисном кресле точно посередине между здоровыми флагштоками с флагами Российской Федерации и города федерального значения Северный Саратов, сидел мужчина середины пятого десятка лет. Несмотря на свой, в общем-то, уже солидный возраст, выглядел он достаточно молодо. Пусть его шевелюру кое-где успела тронуть благородная седина, пусть война оставила на этом загорелом лице пару-тройку морщин, в глазах этого человека по-прежнему играла необыкновенная энергия. Глядя в его широкие, крепкие руки, уверенно державшие как обычный молоток, так и руку какого-нибудь чиновника, не приходилось сомневаться в том, что они заслуженно вот уже пятнадцать лет держат бразды правления школы №1, а солидная повседневность в одежде с прямоугольными очками на носу делали из Николая Петровича человека с виду строгого, но справедливого.

Увидев перед собой старшеклассника своей вотчины, директор школы №1 добродушно, будто говорит с родным сыном, воскликнул:

– О, Саша! Привет – проходи, присаживайся.

Ладонь мужчины указала Александру на стул прямо перед ним. Пройдя через весь кабинет, Саша снял с плеч сумку и уверенно присел на предложенное ему место.

– Вызывали, Николай Петрович? – негромко спросил он.

– Вызывал, Сашка. Вызывал… – задумчиво перелистывая какие-то документы, пробормотал директор.

«И зачем же?» – хотел было спросить двенадцатиклассник, но промолчал.

– Ко мне тут Елена Львовна подходила – поведал ему Николай Петрович, – Сказала, ты чуть не сорвал ей занятие по химии. Не объяснишься?

Недолго думая, Саша принялся объяснять ситуацию:

– Ну начнём с того, что урок я не срывал – спокойно сказал он, – Я просто поправил Елену Львовну в части заданного ей же домашнего задания. И обосновал своё мнение. Разве не в этом состоит задача ученика – высказать своё мнение учителю, если оно отличается от предложенного?

– Ну так-то оно да, – понимающе кивнул директор, – Но как мне сказали, ты вскочил со своего места, самовольно расхаживал по классу, мешал остальным отвечать…

– Во-первых, никому отвечать я не мешал – парировал Александр реплику химички, – Отвечать просто было некому. А во-вторых, я просто сократил время на формальности в виде поднимания руки, встречных вопросов и диалога. Таким образом, я даже сэкономил время от урока. И в-третьих, задача учителя всё таки заключается в изложении верного! – сделал он акцент на последнее слово – материала, а вовсе не в подготовке к экзаменам. А если учитель неправ, не будет ли правильным его поправить?

Тяжело вздохнув, Николай Петрович снял со своего носа очки: очередной разговор со старшеклассником зашёл в тупик, при этом явно не в пользу учителя.

– Эх, Саша, Саша – устало протянул он, – Я понимаю – ты у нас умный…

– Не надо, Николай Петрович – я всего лишь запоминаю школьный материал…

– Так, Киселёв – не спорь! – чуть повысил свой голос директор, но сразу смягчился – Я понимаю, что твои знания обходят школьную программу порядка на два, что тебе уже скучно на уроках, но ты учителей-то пожалей! Ладно класрук, ладно Юрий Николаевич, твой физик, да ладно даже я – мы кое-как привыкли к твоим выходкам. Но Елизавету Львовну-то побереги! Она у нас одна по части химии осталась и заменить её просто некем – не мучай бедную женщину. А Ольга Николаевна – ты ж её сомневаться во всём заставляешь! Как сейчас помню: на пробном экзамене, к простейшей задаче по генетике привёл целых три решения, из них одно – вообще из вузовской программы! Вот ты выпустишься, а им ещё преподавать. И как им смириться с тем, что какой-то, прости уж за выражение, сопливый юнец утирает им нос в том, чему они учились много лет?

Заново водрузив прямоугольные линзы себе на нос, Николай Петрович вдруг спросил у Саши:

– Ты, кстати, куда поступать собираешься?

Школьник в ответ тяжело вздохнул: надеялся на простой выговор – ага, размечтался!

– Пока не знаю – тихо забормотал он, – Вообще, буду ли… И куда?

– Брось, Саш! Сколько раз тебе говорю: не бойся возможностей – твердил ему Николай Петрович, – С твоими-то способностями, если есть шанс зацепиться где получше, почему бы и нет?

– Николай Петрович, давайте не будем загадывать – с тяжёлым сердцем ответил Саша, – Я рад, что вы меня так высоко оцениваете, но экзамены ещё не прошли. И потом, вы ж знаете, моя мама может просто не потянуть моего переезда…

– Брось ты уже! – махнули ему рукой, – Люди и не такое тянут. А не потянет она – потянешь ты! И потом, матери они все такие – боятся, что их чадо отберут, вот и держат у сердца, порой во вред. Не ты первый, не ты последний – чего я, не знаю, что ли?

В ответ Саша тяжело опустил голову. Глаза его были полны печали.

– Так вы… за этим меня вызвали? Поговорить хотели? – с трудом сдерживался он.

Тут Николай Петрович спохватился:

– Прости, заговорил тебя совсем! Я чего тебя вообще… Звал…

Задумчиво оборвав предложение, директор школы вдруг встал из-за стола. Довольно забавно было видеть, как мужчина в самом расцвете сил неуклюже роется в каких-то папках в поисках одному ему известной бумаги. Искоса разглядывая его пиджак, Саша отчего-то подумал, что этот пепельно-серый почти такой же, как цвет линолеума в коридоре. Эта странная и немного глупая мысль вызвала у него недюжинное любопытство: может, это не просто совпадение? Да не, бред какой-то!

Вскоре отыскав нужный ему документ, Николай Петрович снова присел на своё место. Саша сразу обратил внимание: бумага, которую держал в руке директор школы, была светло-голубого цвета. Этот с виду обычный факт изрядно удивил его: такие бумаги используют только в южной части города – откуда она у него?