Марина Горина - Уфринские хроники черной вороны

***

В семье выросло два сына. Старший, Григорий, был похож на отца. Голубоглазый, светловолосый, сдержано-улыбчивый и такой же умный, как папа – так говорили все. Артур, младший, был похож на своего деда, Арама Рубеновича. Умный, как папа, и такой же шумно-веселый, как мама. Старший закончил Губкинский институт и пошел в науку, младший – в академию МВД. По стопам ненаглядного, любимого крестного, Петровича. Который был членом семьи, роднее родного. Страшная тайна, или светлое чудо – уже и не разберешь, что было – объединило этих людей навсегда.

ВЕЧЕР, КВАРТИРА МЕЛИССЫ

Я знал, что сейчас будет. Еще бы, мы с ней знакомы столько лет! Жаль, в последние годы Мелиссу испортили глянцевые журналы. Иногда она просто невыносима: смесь пошлости, цинизма и скуки. Уныло и безвкусно. А еще Принцесса.

– Котик, мур, иди к своей киске!

Меня тошнило от фальшивой игривости. Спасло зеркало за ее спиной. Я сфокусировал взгляд на отражении крепких ягодиц, обтянутых атласными шортиками пижамки. Мелисса, о, Мелисса, вечная подруга по несчастью, верная и вероломная…

– Ну иди же к своей принцессе, зверь! Мое фиолетовое чудовище, неистовое животное! 3/p>

И я пошел. И заключил ее в свои когти, стараясь не разодрать атлас. Ибо да. Это животное – я!

НОЧЬ

Я пробудился за тридцать секунд до звонка Куратора. Вышел на балкон, посмотрел с высоты восьмого этажа на круглую, жирную луну и нажал кнопку одновременно с телефонной трелью. Не хотел будить храпящую Мелиссу.

– Нестеров, полнолуние. Ты у Мелиссы, что ли? Опять спасаешь Принцессу? – Куратор игриво хохотнул. – Просыпайся. В Быстровском парке злодеи-маньяки шалят.

– И что?

– Ну, как всегда. Огнем там плюнь, крыльями хлопни. Маленький, что ли? Пугани, разгони и все, свободен.

Когда-то он называл себя Рыцарем. В блистающих латах, с мечом наперевес спасал человечество вместе со мной. А нынче холод и дряхлость сердца оправдывает тем, что современному миру не нужны доблесть и честь. Увы, он прав. Сейчас срабатывает только реликтовая педагогика или лазерное оружие. И то не всегда.

Я вздохнул полной грудью, выпустил крылья, пару раз хлопнул, чтобы расправить кожистые складки. Смахнул с перил горшок с геранью. Ладно, спишем на кота. Тащиться на крышу было лень, и я прыгнул с балкона. На первом крутом вираже упруго вывалился хвост с зазубринами, отливающими фиолетовым в свете луны. С хвостом лететь было приятнее: внушительнее, и рулить удобно. Маленько похулиганил (все от смертной скуки): защитный экран-невидимку включил только через секунду полета.

УТРО, ПЯТИМИНУТКА В ОФИСЕ

– При заливке фундамента нарушена технология, не выдержаны размеры, – с заумным видом вещал руководитель проекта. А я слушал и злился. Самоуверенные неумехи! Их предки строили прекрасные замки и башни выше облаков. С моей помощью, конечно, когда я мог открыто летать в солнечном ветре, в голубых небесах. В тех замках века напролет спали спящие красавицы, и никакой усадки фундамента в помине не было!

– Сейчас шеф огнем плеваться начнет. Дракон долбаный! – шепнула Инга Львовна, начальник ПТО. Это она про меня. Глупая, даже не догадывается, как права. Я попытался втянуть когти на ногах. Когда психую, не могу удержаться. Сколько кожаных ботинок попортил за последнее тысячелетие!

ДЕНЬ

Я сидел в каморке вахтерши Клавдии Булатовны. Кикимора болотная все знала про лекарства и зелья, но меня пользовала только зеленкой. Драконий метаболизм не признает другого снадобья.

– Васенька, в парке ночью ты порядки наводил? Компрессик согревающий на хвост поставить?

– Холод наших сердец компрессом на хвосте не согреть. Устал я.

– Впервой, что ли? Самоуничтожиться решил, Василиск?

Я, старый Дракон, не стал объяснять Кикиморе, что не вижу смысла продолжать фальшивые игры, что всем нам: Кикиморам, Принцессам, Драконам, Русалкам, Рыцарям – пора самоуничтожиться. Зачем мы все, если человечество обходится без нас, довольствуясь прогрессом и глянцевыми журналами?

ВЕЧЕР, СТОЯНКА СУПЕРМАРКЕТА

– Дяденька, у вас дома тигр живет? Или другое животное? – пацаненок лет шести высунулся из окошка припаркованного авто и сосредоточенно наблюдал за моими попытками запихнуть блок говядины в багажник. Люблю детей! С ними приятно разговаривать: никакого вранья и полное взаимопонимание.

– Нет, это животное – я. Сам мясо съем. Мне много надо после полетов. Я дракон. Летаю и плююсь огнем.

– ДРАКОН?! – ребенок вывалился по пояс и вытаращил глаза.

Я оглянулся: открытая крышка багажника с одной стороны, Крузер с тонированными стеклами – с другой. Нагнулся ниже, чтобы пацаненку было лучше видно; не вынимая рук из багажника, выпустил когти и чуть дыхнул пламенем. Самую малость.

– Я всегда знал, что драконы есть… – глаза пацаненка сияли. – И рыцари есть, и принцессы! Вы побольше мяса ешьте, и витамины. Вы себя берегите, дракон – мой собеседник вдруг засмущался и спрятался в салоне. Потом опять высунулся:

– Если вы ослабнете, кто будет совершать подвиги?

И тут я понял, что самоуничтожение необходимо отложить.

***

Как всегда, жалкая человеческая личинка спасла всесильного Дракона, вдохнув в него силу и жажду жизни. Слава мудрым Богам! Во всей Вселенной никто лучше этих слабых, бесполезных людей не смог бы защитить и сохранить могучих Драконов – своей глупой жаждой подвигов и жалкой верой в чудо.

Куратор выключил экран наблюдения, остановив яблочко на голубом блюдечке. И подумал в миллионный раз: как же были правы Боги, поселив на одной планете могучих Драконов и слабых Людей. Хотя вопрос о слабости и силе в данном случае спорный.

– 1 —

Хорошо быть дервишем. Худым, бездомным и загадочным. Знать все и про всех. Бродить свободным, где захочется. Питаться сухим виноградом, пением птиц и солнечным светом. Мужья дервишей не бросают с маленькими детьми на руках. На вебмани кошельки у них не пропадают, вместе с отложенными на праздники баксами. Да что там, перевод книги в издательство во время сдавать не надо, и кашу для псов варить – тоже не надо. Дуся замерла с тазиком сухого собачьего корма в руках, прижатым к груди. И думала всякие невеселые мысли. Хотя – уже легче! Минут пять назад перспектив не было вообще, кроме как рыдать долго и сладко, так, чтобы нос распух, а глаза стали как щелочки. А сейчас выход наметился – уйти в дервиши, и стать свободной, как птица.

Как-никак – оказывается, варианты есть, даже в ее безнадежной ситуации. Точно – подалась бы в дервиши, плюнула на дом, сад и работу. Никому, голубушка, не нужна. Ни бывшему мужу, ни взрослым детям. Два кавказца, Джеки и Чан, перестали прыгать, сидели неподвижно, смотрели на Дусю, не отрываясь. Чудит хозяйка, третий день не варит овсянку с вкусными мясными обрезочками, от самой вообще никакой едой не пахнет, и глаза нехорошие. Так серьезно смотрели псы на Дусю, будто почувствовали, что обдумывает планы побега и предательства хозяйка. Замерли, как два мохнатых монумента, хвосты лежат неподвижными серпами на снегу.