Лариса Есина - ДюймВовочка

– Кто тебе такую глупость сказал? – удивлялась человеческому невежеству доктор, – сейчас диагностика настолько развита, что патологии развития эмбриона устанавливаются на самых ранних сроках. А ты уже делала и УЗИ, и ДНК-анализы, и не раз. Всё у вас с малышкой хорошо. Вот видишь – всё на месте: и ручки, и ножки, и головка не больше положенного… Если будешь плакать дальше, снова доведёшь себя до приступа. Ещё раз повторяю, тебе ни в коем случае нельзя расстраиваться.

Будущая мать кивала, еще всхлипывала, успокаиваясь. Она ругала себя за то, что позволила себе поверить нерасположенной к ней свекрови. Единственное, чего она опасалась сейчас – ещё раз увидеть её или мужа. От него она тоже ничего хорошего не ожидала.

– Доктор, не пускайте ко мне никого, кроме мамы, пожалуйста, – попросила она Шмелёву.

Светлана Ивановна присоединилась к просьбе дочери:

– Я тоже хотела Вас об этом попросить…

– Я тоже нахожу, что Вашу дочь следует оградить от негативного влияния недоброжелателей.

А Татьяна тем временем направилась в гости к бабе Шуре восстанавливать сожжённые сыном мосты. Какая там Жоржета, когда на горизонте замаячила более перспективная невестка… Пройти по оставленному Вовкой адресу ей помогли прохожие, указав направление, в котором двигаться, и объект – большую серую многоэтажку с застекленным парадным входом. Она вошла в подъезд и стала оглядываться по сторонам, рассматривая двери квартир.

– Вам кого? – строго поинтересовалась седая старушка за столиком. Поведение посетительницы показалось ей подозрительным. «Что можно здесь высматривать? Никак наводчица?», – размышляла баба Шура, ибо это была она.

– Вы не подскажете, где баба Шура живёт? – улыбаясь, поинтересовалась странная особа.

– А зачем Вам она? – недоверчиво спросила ее консьержка.

– Хочу поблагодарить за сына, – раскрыла секрет своего визита Татьяна и рассказала, что привело её сюда.

Баба Шура, так как от природы была наделена в равной степени неравнодушием и любопытством, часто вспоминала своего неблагодарного постояльца и думала о том, как сложилась его жизнь. Но тот не спешил к ней в гости. Она решила, что он давно уехал из города, потому что в столице у него никого не было, а другая такая добрая душа вряд ли найдётся.

– Так Вы – мама Вовки? – старушка всплеснула руками от изумления, – Как он поживает-то?

– Вот об этом я и хотела с Вами поговорить, но не здесь же… – Татьяна намекнула, что парадная не место для серьёзного разговора, чем ещё больше распалила любопытство старушки.

«Что же такое с парнем случилось, что говорить об этом можно только за закрытыми дверьми?» – ломала голову консьержка, а вслух произнесла:

– Обед через минут тридцать только, но я думаю, ничего не случится, если я сегодня чуть пораньше отлучусь. Проходи, милая, – строчила баба Шура, покидая своё рабочее место и приглашая гостью пройти в свою квартиру.

– Заодно перекушу. Вы обедать будете?

– Не откажусь, я рано из дома сегодня вышла, – согласилась Татьяна.

Баба Шура разогрела постный борщ, поставила чайник на плиту и приготовилась слушать рассказ.

– Ну, чем же сейчас Вовочка занимается в провинции? – задала она наводящий вопрос.

– Почему в провинции? – удивилась Татьяна и с гордостью заметила, – Сын в столице. Работает в парке в фотостудии. Известный фотограф, кстати.

– Что Вы говорите?! – изумилась старушка, – Да, он когда у меня жил, тоже фото увлекался. Вечно фотографировал и печатал фотографии. Даже пришлось ему отдать под это дело свой чулан, потому что ванная была вечно занята.

– Да! Он очень у меня талантливый и увлечённый мальчик, – нахваливала сына Татьяна, – Только наивный как ребёнок, кто угодно может его вокруг пальца обвести.

– Я бы так не сказала, – не согласилась с ней бывшая квартирная хозяйка Вовки, – Его тут семья банкиров окрутить хотела, женить на своей дочери. Так не дался, сбежал…

– Потому что дурак, – цинично заметила мать беглеца.

Такой оценки поступка постояльца из уст его матери баба Шура услышать никак не ожидала, но вынуждена была согласиться:

– Конечно, дурак. Своего счастья не разглядел потому что…

– А теперь локти кусает, – Татьяна нарочито приукрасила действительность ради достижения своей цели: восстановить разрушенный союз.

– Неужели?! – баба Шура втайне торжествовала, а гостья подыгрывала её настроению.

– Увлёкся какой-то вольной девкой из «высшего общества». А они знаете какие?! – презрительно отозвалась она о невестке, – Та нагуляла от кого-то ребенка, теперь на него вешает. Сначала выгнала мужа, а как поняла, что залетела, давай его обратно звать. А сын уже не хочет – к человеку веры нет. А того, дуралей, не понимает, что чужому дитю будет теперь алименты платить…

– Ай, ай, ай! – сокрушалась баба Шура, – Не о Файке ли Вы рассказываете?

– Как Вы догадались? – поразилась Татьяна, – Или слух о ней уже по всей Москве идёт?

– Живёт она тут неподалёку, на соседней улице, – пояснила консьержка, – Путался он с ней одно время, а как к свадьбе с Женечкой стали готовиться, бросил её. Люди рассказывали, там мать её против отношений с ним выступила.

– А теперь вот не знают, как вернуть, – приврала ради красного словца мать мнимого рогоносца.

– Да, Вова очень хороший человек, – похвалила постояльца консьержка, – Добрый, отзывчивый, хозяйственный, покладистый…

– Ага, – поддакнула Татьяна, в глубине души удивляясь, чем её бесталанный сынишка покоряет сердца сердобольных старух. Анна Петровна в нём души не чает, теперь вот эта – баба Шура в комплиментах ему рассыпается…

– Жаль, что ему так в жизни не повезло, – сокрушённо покачала головой её собеседница, но тут же строго заметила, – Наказание ему за то, что несправедливо Женечку обидел. Она долго ещё по нему убивалась…

– А сейчас? – Татьяна задала главный интересующий её вопрос.

– Замуж тоже вышла, – скептически сложив губы, баба Шура принялась рассказывать о злоключениях богатой неудачницы, – В аварию с мужем попали. Теперь она, говорят, детей иметь не может. Муженёк-то оттого тоже сбежал. Одна теперь, несчастная-пренесчастная.

– Так это же замечательно! – не подумав, проговорилась Татьяна, но поймав, недоумевающий взгляд хозяйки дома, уточнила, – Значит, они созданы друг для друга: мой сын и Женечка. У обоих ведь друг без друга не сложилось личное счастье.

– Может быть, может быть, – старушка начала догадываться, к чему клонит гостья и ради чего явилась.

– Так надо помочь несчастным влюблённым, баб Шур! – уже напрямую обратилась к ней Татьяна.

– Как же им поможешь? Я пыталась когда-то. Да только всё не так вышло, как мы хотели… – уклончиво ответила консьержка.