Таньчо Иванса - Маленький роман из жизни «психов» и другие невероятные истории (сборник)

Несемся по дороге с несвойственной для велосипедов скоростью, ветер играет с нами в прятки: то – исчезая, то – внезапно появляясь, освежая мой разгоряченный от быстрой езды лоб своими мятно-яблочными порывами. Вир – мой верный спутник вне границ и пределов, которые мне постоянно приходиться преодолевать во сне и наяву. «Не давай мне спать, ладно?» – шепотом прошу я его, когда он в очередной раз оказывается рядом. Дима удивленно смотрит на меня, но я, улыбнувшись, пожимаю плечами и ничего не объясняю – успеется.

Все выглядит именно так, как рассказывал Мастер: за пределами города начинается земляная дорога какого-то странного блекло-коричневого цвета, почти как песок. Невдалеке пестреет Цветочный Холм. Подъезжаем ближе, не в силах просто взять и проехать мимо такого чуда. Он похож на профессионально созданный букет, только гораздо больших размеров. Ни одного лишнего цветка, ни одной несимметрично расположенной травинки – автономное гармоничное, чуть ли не разумное творение, ей богу! Даже я от удивления чуть не врезаюсь в ближайшее дерево, а на Диму вообще смотреть жалко!

Спускаемся со своих железных лошадок и подходим к подножью. Жаль, мне не хватает слов описать то, что мы увидели. Множество странных для нас разноцветных прекрасных цветов, переплелись друг с другом, образовав неповторимую единую структуру. Насколько я поняла, холм этот является не земляной насыпью с растущими на нем цветами. Это – пирамида с округлой вершиной, размером с двухэтажный дом, сплошь состоящая из паутинообразного сплетения стеблей, соцветий, листьев и травы. Думаю, при желании, можно было бы залезть внутрь, только жалко ломать это чудо. Такое ощущение, что цветы по какой-то своей прихоти решили собраться вместе, дабы им не было скучно расти порознь. Волшебство какое-то!

Буквально за шиворот, оторвав себя от созерцания чудесного холма, тычу локтем в Димин бок, чтобы он побыстрее пришел в себя, а то он в последние несколько часов всерьез вознамерился напрочь потерять дар речи. Что же я буду делать, если он лишится своего божьего дара – говорить? Сколько прекрасных слов от него я тогда не услышу? Нет, так точно не пойдет:

– Дима, – зову его. – Дима, ты что – онемел от счастья? Димочка, мне скучно без твоего болтливого язычка, верни его на место, а?

– Ага, – улыбается он. – Стоило мне замолчать и ты стала называть меня Димочкой – как мило!

– Я тебя всегда буду так называть, если ты перестанешь молчать. Хватит уже, два часа – твой абсолютный непреодолимый рекорд!

– Хватит, так хватит. Я не только разговаривать, я на руках тебя готов носить за то, что ты подарила мне такое счастье – находиться здесь. Честное пионерское!

– Принимается. Можешь начинать прямо сейчас, – серьезно заявляю своему попутчику.

– Что начинать? – удивляется Дима.

– На руках меня носить, что ж еще? Я не против. Мы с тобой знакомы уже… Господи, ужас какой!

– Ты чего? – смеется он. – Вспомнила, сколько мы с тобой знакомы?

– Ну, да, представляешь? Даже десяти дней не прошло, а ощущение такое, что мы знакомы уже лет двадцать… И ты до сих пор не носил меня на руках, между прочим, – улыбаюсь.

Вместо ответа, Дима легко поднимает мою тушку над землей и несет куда-то. Отойдя метров на двадцать, он осторожно усаживает меня на небольшой пенек и опускается на колени рядом. А потом, по-прежнему не говоря ни слова, наклоняется и целует. Сначала медленно и нежно, а потом все более настойчиво и страстно. Я могла бы умереть от счастья и нежности в его объятиях, но – хвала богам! – выжила.

– Нам надо ехать, – шепчу, наконец, найдя в себе силы оторваться от его губ и заговорить.

– Действительно, прости, – шепчет он в ответ.

– Не извиняйся, это было прекрасно. Обещаю тебе при случае повторить это и многое другое, – говорю ему на ухо, ловя себя на том, что действительно готова пойти дальше, ибо Дима – самое лучшее, что могло бы со мной случиться в этой жизни. И во многих других жизнях и мирах тоже. Но ему я пока этого не говорю, а то наше путешествие закончиться прямо здесь и прямо сейчас, поскольку я – не железная, да и он, кстати, тоже.

И, тем не менее, он все понял и без лишних откровений, потому что перед тем как сесть на свой велосипед, прошептал нежно, наклонившись прямо к моему уху:

– Я буду ждать этого случая с большим нетерпением, чем ты думаешь.

Ты мне безумно нравишься, но я готов ждать столько, сколько ты думаешь надо ждать…

Сколько я думаю надо ждать… Да не думаю я вовсе, что надо ждать!

Хотя с другой стороны… И тогда я целую его сама. Чтобы не думал, что он один такой среди нас смелый. Но после этого я все-таки сажусь на велосипед, потому что впереди – длинная дорога, вымощенная желтоватыми квадратными камнями и великолепная фиолетовая ночь с огромной луной…

В Биллей мы приезжаем когда небо уже готовится поменять свой цвет, а великолепная синяя луна с достоинством древнего светила выкатывается из-за горизонта. Меня немного клонит в сон от быстро сменяющихся пейзажей дороги. Но спать нам нельзя. Абсолютно.

Посему приходится вести неравную борьбу со сном, в которой пока одерживаю победу я. Надолго ли?

Главная отличительная особенность Биллея – дома и, усыпанные мелким красным гравием, улицы, отличаются строгой геометричностью. Даже деревья и кусты с сочно-розовыми листьями – и те подстрижены соответственно. А может они так и растут? Такое ощущение, что мы оказались среди гигантских кубиков из детского конструктора. Вдоль дороги гордо возвышаются дома треугольной, квадратной, пятиугольной и округлой форм. На мой взгляд, это немного слишком, но если жителям города нравиться, то…

Двигаясь вдоль этих – ни дать ни взять! – шедевров урбанистической шизофрении, достигаем большой площади, идеально круглой. Ровно в центре (гигантским циркулем что ли отмеряли?!) – самый настоящий лабиринт, также идеальной плоскосферической формы, созданный живыми изгородями из тех же самых бело-розовых растений. Похоже, только эта разновидность декоративной растительности и обитает в этом городе. Исключение составляют небольшие огородики возле каждого из домов и фруктовые деревья в садах за каждым из этих геометрических кубиков.

В центре лабиринта – самая настоящая обсерватория с огромным телескопом и куполообразной прозрачной крышей.

Интересно, зачем нужен телескоп, если звезд на этом волшебном сиреневом небе я до сих пор не видела. А может все-таки они есть?..

Из Виллея мы выезжаем часа через полтора – все-таки города в этом мире такие же миниатюрные, как и домики, их составляющие. Останавливаемся лишь на несколько минут возле уличного кафе странной (читай – неправильной) геометрической формы – такой себе ломаный шестигранник с округлыми столиками и стульями.