Александр Филатов - Список Магницкого, или Дети во сне не умирают

Главное событие понедельника: умер Барутян Арутюн Акопянович, 1962 г. рождения. Будто наркоман, но предплечья чистые. Будущий труп пришел в субботу: «ломка». Помощь не оказывалась из-за обычного небрежения и отсутствия лекарств.

По распоряжению Алексина «крайняя», т. е. новенькая процедурная медсестра, калмычка Наташа, делала трупу реанимационные уколы, «чтобы грамотно отписаться». Полный курс отставили, испугавшись, что эксперты догадаются.

Сестра Л. Цветикова с опером Серпуховым «приглаживали» тексты объяснений. Посмертный эпикриз Гордеева предложила написать мне. Я сослался на занятость: вместо начальника послали на прием граждан. Поручили Анжеле. Она не умела. На терапии тоже кто-то умер. Я предложил Анжеле пойти туда и «переписать», что она и выполнила.

02.06.10

На утреннем обходе медсестра Цветикова (третий раз замужем, муж – опер, ходит в золоте, как елка) придралась к выписанному больному Аханесяну, требовала показать руки, не спрятал ли он предназначенные к проглатыванию таблетки. Аханесян таблетки съел, но руки показывал не очень старательно (Цветикова не любит нерусских, всегда голосует за ЛДПР). Слово за слово, Аханесяна отвели в «стакан». Он огрызался. Два контролера били его в «стакане» ногами. Главврача в ПБ не было. Я сообщил о происходящем сидевшей в кабинете начальника Гордеевой. Та отмахнулась. Аханесяна, «чтобы не выл», перевели в «резинку». В 15.30 бивший Аханесяна контролер попросил терапевта посмотреть Аханесяна в «резинке», «а то еще умрет ночью».

Накануне я попросил престарелую медсестру Т. Н. Кроликову (жертву интриг Владимирского централа, будто кто-то там из-за нее умер – инфо или наговор от женщины-врача, стажировавшейся со мной в институте имени В. П. Сербского) сделать больному модитен-депо (французский препарат богат осложнениями). Все на свете путающая старушка («бывший психолог») зачем-то набрала два шприца… Сделав укол, спросила: «Еще кому?» Больше было некому, но, «чтобы добро не пропадало», «добрая баба Таня» заставила спустить штаны и сделала укол больному Романову, ожидавшему в коридоре вывода на следственные действия.

Анжела с утра в слезах. Дома? Хам-начальник? Аппарат Фоля, ради которого она училась две недели, не работает. В том числе и из-за личных проблем Анжела, которая ведет 37 больных (я – 68), их не смотрит. Анжелова 467-я камера стучалась весь день, требуя доктора.

Грымов живет в таблеточной четвертого этажа.

Решено уволить калмычку-стажерку процедурную медсестру Наташу Карманникову. Будто и сигаретами в ПБ подторговывала (видел: просто угостила больного сигаретой; инспектора дают пачками), и иглу от шприца дала надоедливому наркоману Амельченко. Попалась она или оклеветали, разницы нет. В тюрьме люди – говно. Ни стыда, ни совести, ни самоуважения… Гордеева и Алексин час уговаривали меня фальсифицировать истории болезни: люди поправились к 20-му числу и заполнять выписной эпикриз 20-го, но ставить 23-е, ближе к этапу, «чтобы не было длинного срока между выпиской и реальным уходом, а то они после выписки у нас без согласия сидят». Отказывался делать подлог, мотивируя… суммарной зарплатой в 20 тысяч рублей. Материальный предлог понимаем, о чести и достоинстве – говорить впустую.

Вчера, пока другого больного отводили в процедурную, «исчез» Козьмин. «Стакан», где он сидел, чего-то дожидаясь, настежь. Мы с контролером идем искать. Тот впереди, я, опасливо, сзади. Вдруг в служебном туалете – шепот. Толкнулись. Туалет крошечный. У умывальника лицом к лицу, между ладонями две ладони в ширину сложить можно, опер Серпухов и Параноик.

Параноик: «Опер отвел меня». Где же им еще беседовать, оперу с шизофреником?! Кафка какой-то! Нашим медтуалетом и зэки-санитары пользуются. Я натыкался на запертые двери. Вопиюще, когда на наши стульчаки садятся сифилитики и вичевые – их туда иногда из сочувствия к нужде (ждут вывода на следственные действия, в суд, «на свиданку») отводят некоторые инспектора.

Наша жизнь с 9 до 16 под стуки в двери, трели звонков с неприятным тембром, словно из фильмов ужасов, крики.

По-прежнему развлекает бывший сотрудник из дома напротив (который с биноклем по окнам шарится). Звонит в УФСИН: «В психушке снова вопят. Кто-то кричит, что его убивают. Контролеры людей пытают…» Замучил старый чекист наших старших.

На входе в тюрьму с сегодняшнего дня обыскивают дважды: за паспортным контролем, как обычно, плюс после получения тюремных ключей. Искали флешки, блютузы – звенели талоны в метро. Металлоискателями лезли в промежность. Позже выяснилось – была однодневная кампания.

04.06.10

Какой-то больной II-го отделения (уточнить кто, Плиев?) возмущенно пожаловался терапевту Лале Викинговне, что за полтора года пребывания в ПБ не видел лечащего психиатра ни разу!..

Вчера Чингис явился на работу в 14.00, в 15.00 я застал его смертельно спящим на стуле в не используемой для приема ординаторской третьего этажа, где мы переодеваемся. Проснувшись, развлекается: «увел» мои тюремные ключи. Смеялся, когда я искал их час. Отдавая: «Надо быть внимательнее, А. В., без тюремных ключей (номерные) вас с работы не выпустят!» Сегодня Чингиса на работе вовсе нет. И все как с гуся вода!

Лала Викинговна: «Родные смеются надо мной: за что же ты так ненавидишь своих больных?!» – «Потому что они – козлы! »

Порочна вся система: больных вырывают на этап, не считаясь, выздоровели они или нет. Приходишь на работу, а ночью больного вывезли. Сестры: «А. В., больной ушел на этап. Напишите эпикриз!» Эпикриз я пишу, но идет он «в стол», т. к. медкарта, куда эпикриз вклеивается, уже пошла вместе с больным по этапу.

Психиатр Грымов, походя: «Наш девиз: бабы и водка!» Кого девиз? Матерых психиатров? Или ох… ших? Грымову 56 лет, он не в лучшей форме, толстый, лысый, нет передних зубов, выбитых инспектором Бутырки.

Услышал по радио: в каком-то московском театре поставлен спектакль на основе дневников Магницкого, свидетельств его родных и адвокатов. Вот бы посмотреть на актера, изображавшего Крабова!

07.06.10

Мохнатый Сергей Фомич, 1954 г. рождения, три высших образования, родом из Уфы, забран в Бутырку с митинга «несогласных» на Триумфальной площади 31.12.09. Меня вызывают на Сборку для его осмотра. Завидев меня, Мохнатый, видя во мне воплощение ненавистной ему Системы, кричит: «Требую уничтожения России с разделением ее между США и Германией по Уралу!» Беру «парня» в ПБ (инкриминируется сопротивление «властям» при задержании: укусил милиционера, что, естественно, отрицает: «Шел мимо митинга к девушке с цветами и шампанским»). С пятницы Мохнатый на Кошкином доме, d/s «Шизоидное расстройство личности, декомпенсация». Был возбужден, помещался в «резинку». На следующий день в машине услышал, как о его задержании вопят правозащитники. Рекомендовал начальнику выписать «от греха подальше». В тот же день выписан. Позже о своем суточном пребывании в сумасшедшем доме Мохнатый будет стыдливо умалчивать.