Дарья Кузнецова - Увидеть Париж – и жить

Охранник использовал выражение, состоявшее из более красочного набора ненормативной лексики, чем в прошлый раз, и на ощупь открыл дверь.

«Да, оружие дает настоящую силу, – подумала я, – вступи я на опасную тропу криминала, возможно, сейчас была бы уже богаче и жизнерадостнее Василия Петровича».

Я не знала, что делать дальше, нервы сдали окончательно. Дверь открылась, и я помчалась вдоль дороги, в темноту осенней ночи. Слезы заливали мне глаза. «Что я делаю? Кто хочет причинить мне вред? Куда я бегу? Я погибну в осеннем лесу. Надо срочно поймать попутку, но пока я не вижу ни одной машины». Мне послышалось, что сзади, тяжело дыша, бежит человек или зверь, я закричала от страха.

Кто-то выкрутил мне руки и повалил на землю.

– Крутая, да? Пистолетом махать умеешь? – услышала я злой голос охранника. Видимо, действие баллончика уже закончилось или мой выстрел был не слишком метким.

– Помогите мне, умоляю! – закричала я в ответ. – Я такой несчастный человек, у меня бесплодие, меня хочет убить один бандит, нет, уже, наверно, не один, меня изнасиловали! Мне хотят насильно удалить матку, меня бросил любимый. Помогите мне.

– Вот бабы, да у тебя бред, тебе в психушку надо.

Он не отпускал мои руки.

– Миленький, помогите мне, мне кажется, вы хороший человек, пожалуйста, я одна на всем белом свете. Я сделаю все, что вы захотите, умоляю вас. Вы были когда-нибудь несчастны? Вам когда-нибудь угрожали, вы нуждались в помощи?

– Ну, хорошо, меня пока напарник сменил, тут есть одна хата недалеко, пойдем туда, поговорим, только если ты врешь, тебе несдобровать. Тебя когда-нибудь били бывшие десантники?

– Нет, меня только разыскивали криминальные авторитеты с целью причинить телесные повреждения вплоть до смертельного исхода.

В ответ незнакомец выругался, и что он хотел этим сказать, я не поняла ни по интонации, ни по сложным терминам из ненормативного лексикона.

Он грубо взял меня под руку и потащил. Мы вышли к трассе, поймали машину и доехали до какого-то городка. По дороге я вкратце сбивчиво рассказала моему спутнику все, что со мной произошло. Я искренне плакала, и, как мне казалось, была очень убедительной.

Мы вышли около одной из хрущёвок. Сотрудник вневедомственной охраны потащил меня на второй этаж, открыл дверь. Убогая обстановка, ободранные обои, пустые бутылки. Неожиданно он прижал меня к себе и стал неистово целовать. Меня никогда так не целовали, даже Слава. В этом поцелуе были страсть и отчаяние разуверившегося в жизни и в людях человека, который уже ничего хорошего не ждет и хочет познать земную сладость в последний раз. Он был немного выше меня, крупные черты лица. Честно говоря, он чем-то понравился мне. Порыв этого незнакомого мужчины захватил меня, а может быть, сказалось страшное нервное напряжение последних месяцев. Он потащил меня в комнату, где на полу лежал огромный матрас. Он раздел меня, и я уже ничего не чувствовала, только его руки. Наконец я отдышалась. У меня давно не было такого, чтобы исчезал весь мир, все мои горести и сожаления, и оставался только близкий человек, только нежность, ярость, порыв, страсть, желание проникнуть в самую суть этой жизни, несмотря на все несчастья, выпить глоток пьянящего минутного восторга.

«Закурить хочешь?» – глухо спросил он, когда все закончилось.

– Я не курю, мне нельзя, лечусь от бесплодия.

– А-а, ну да, а я покурю, с твоего позволения.

Мне вдруг стало нехорошо на душе. Все-таки получается, я изменила своему гражданскому мужу. У нас с Виталиком не было всепоглощающей страсти, но я поступила непорядочно по отношению к нему: он пожалел меня, когда мне было так плохо после развода.

– Как тебя зовут? Ты не представился даме, – мрачно пошутила я.

– Сергей, – ответил мой рыцарь, затягиваясь папиросой «Беломорканал». – Я как-то понял, что ты не врешь, я в горячей точке был, на зоне чалился, людей чувствую.

Я оделась, испытывая ужасную неловкость. Прежде я никогда осознанно не отдавалась страсти с малознакомым человеком, повинуясь внезапному порыву.

– Да ладно тебе, – засмеялся он, – все в норме, не стесняйся, ты очень красивая.

Я почувствовала себя школьницей, сбежавшей с мальчиком с уроков.

– А ты женат? – спросила я.

– Ну, нет, а что? Пойдешь за меня? Скучать нам с тобой не придется, – хохотнул он.

– Не смешно. Спасибо большое, что согласился помочь, но мне надо выбираться отсюда.

Я оглядела голые стены, стол и пару стульев, явно наследие советского прошлого, и несколько пустых бутылок в углу.

– Ну и куда ты пойдешь?

– Думаю, мне надо вернуться к Алине. Еще не прошло три месяца и, как мы договорились, Николай должен был перевести двадцать тысяч долларов на счет Куропатова ровно через три месяца, то есть когда я закончу работать с Алиной.

– Мне кажется, в этой истории что-то нечисто, – нахмурился Сергей.

– Да, ты проявляешь чудеса логики и интуиции. А тебе самому не грозят неприятности из-за меня?

– А, – махнул рукой Сергей, – все равно увольняться собирался.

– Да? И какие твои дальнейшие карьерные перспективы? – я села за стол и достала из сумки ноутбук.

– Самые радужные. Слушай, хорош прикалываться, – Сергей лежал и продолжал курить.

– А за что ты сидел?

– Подставили в девяностые, мутное время было, дела не по понятиям делались, – он нахмурился.

– Все говорят, что их подставили, – осторожно заметила я.

Мне показалось, что Сергей начал злиться.

– Я пойду из холодильника выпить принесу. А ты лучше пока подумай, чьих рук это дело. Водку будешь?

– Нет, спасибо. А вино есть?

– Какого тебе? Мартини? Сухое? Полусладкое? Может быть, коктейль приготовить, «Секс на пляже» или «Кровавую Мэри»? – начал издеваться Сергей. – Я тебе не официант, пей, что дают.

Несмотря на свою непонятную биографию, мой новый знакомый почему-то не казался мне опасным человеком. С ним, как это ни парадоксально, было даже спокойно.

– Ладно, давай грамм пятьдесят, только в чистый бокал.

Вскоре он вернулся с бутылкой для себя и стаканом для меня.

– Лучше бы ты надел халат, – процедила я.

– Я тебе не нравлюсь? Что ты краснеешь, как первокурсница?

– Да пошел ты! Мне надо вернуться к Алине.

– А это не она устроила тебе эту веселую жизнь? – прищурился Сергей.

– Но зачем? Нет, это невозможно.

– А твой престарелый воздыхатель тут не замешан? Перебирай всех знакомых, самый лучший друг способен на подлянку, в каждом человеке полно гнили, – с благостной улыбкой сообщил Сергей, уже сделавший несколько глотков из пол-литровой бутылки «Столичной».

– Может быть, это какие-то медицинские штучки местных врачей и дело в самой больнице? – я тоже глотнула водки, чтобы успокоиться.