Константин Шеметов - Магазин потерянной любви

Попав на запястье, браслет автоматически тестировался, результаты отправлялись на сервер «Виртуального клона», и в случае положительного теста пользователь получал подтверждение гарантии. В чём заключалась гарантия? А вот в чём. После наступления смерти браслет запускал программу и в режиме on-line фиксировал события, происходящие в мозге при его деградации. Если «свидание» противоречило сценарию, процессор корректировал программу, а затем циклически перезапускал её до получения требуемого эффекта. Гарантия была стопроцентной. Кроме того, счастливый сон записывался в память браслета и при необходимости предъявлялся доверенному лицу.

Проект оказался весьма популярным.

Уже в первый месяц они продали около 10 тысяч браслетов. Постаралась и Тайка. Проведённая ею рекламная кампания «Счастливого сна» стала вершиной её изобретательности. Именно она настояла, чтобы каждый браслет снабжался демонстрационным режимом, благодаря чему покупатель мог испытать счастливый сон в любое время и в любой обстановке: ночью, днём, в офисе, дома или в дороге. Эффект был понятен, он не требовал особых объяснений, и дело пошло. Браслет программировался на неограниченное число снов. Сценарии дополняли друг друга, совершенствовались, а Митя лишь потирал руки. Идеальный вариант, радовалась Vi, никакого тебе компьютера, электронного костюма, да и затрат минимум.

Вариант и вправду был хорош. Способ реализации «Счастливого сна», предложенный Ральфом Мессенджером, основывался на последних достижениях квантовой физики и нейробиологии. Впрочем, и здесь не обошлось без трудностей. Митя то и дело нарушал патентное право, платил штрафы и был вынужден развивать свои собственные исследования.

В тяжёлые минуты он мысленно возвращался к Галилею. Надо же, думал он, имея всего лишь подзорную трубу, Галилей умудрился перевернуть представление о мире. Здесь же всё под рукой – и никак. Величайшие достижения науки не могли вернуть ни любви, ни даже здравого смысла. Эта Джонина затея с прекрасной смертью всё больше удивляла его. Может, Джони и гений, но как-то уж всё не по-людски: какую бы жизнь вы ни прожили – она не стоит и ломаного гроша, а единственным утешением, по мнению этого экстремиста, являлись лишь две-три минуты после остановки сердца. Не жив, не мёртв, припомнил Захаров.

И вновь кот Шрёдингера не давал покоя.

Одна радость – Митя хотя бы разбогател. Брак, на который он все эти годы делал ставку, в итоге оправдал себя. Иными словами, магазин потерянной любви функционировал. Он исправно приносил прибыль, и никто не жаловался. Никто не жаловался, словно церковь изначально была права: всё самое лучшее – после смерти. Словно и не было никакого письма к герцогине Кристине, в котором Галилей настаивал на неверном толковании Библии. Никто не жаловался, словно и Галилея не было. Многовековая борьба за свободу духа – коту под хвост.

Между тем этот кот мяукал, кидался за мышью и, как видно, не испытывал раскаяния. Знал ли об этом Джони? Несомненно, знал. Знала об этом и Виржиния Галилей – незаконная дочь Галилея, добровольно отправившаяся в монастырь, этот приют воображаемой добродетели. Магазин – как представлял его Джони. Если хотите – супермаркет с тележкой и автоматом для исполнения желаний. Космический аппарат – в интерпретации Лизы Берковиц, преодолевающий межзвёздное пространство безо всякой цели и намерения. «Испытание, которое надо выдержать», – цитировала Уэльбека Vi. Вика Россохина – самая прекрасная Джонина связь.

К концу 2036 года проект пережил великий бум.

В Рождество было продано рекордное количество браслетов. Потерянная любовь пользовалась невероятной популярностью и спросом. Блестящий пример религиозного нонконформизма, размышлял Митя и временами утрачивал доброе отношение к самому себе.

Ночь на 25 декабря они провели на берегу океана у Джониного планетария в Южной Тараве. Как выяснится позже, это был прощальный Сочельник Джони Фарагута – изгоя, врага народа и экстремиста. Помимо известных нам персонажей в Бикенибеу прибыла и Наташа Лобачёва – давняя Джонина подруга и известная писательница. Все эти годы она вдохновляла его своим незримым присутствием. Ещё один Галилей, узник совести и еретик, заметил Митя.

– Здравствуйте, Наташа Лобачёва! – вскричал Джони, кинувшись ей навстречу в аэропорту Бонрики.

– Здравствуйте, Джони, – обрадовалась Лобачёва и обняла его – искренне и со всей своей лобачёвской любовью. Она часто думала о нём, следила за его жизнью и надеялась на встречу.

Как видим, любая встреча нам по плечу.

Что может быть оптимистичней для столь удручающей истории? «Да ничего», – ответил Мишель Уэльбек в ходе переписки с Джони Фарагутом. Это был уже пожилой, но довольно стройный и жизнерадостный человек. Джони то и дело связывался с ним, считал его своим учителем и примером для подражания. «Что ж мы не пригласили его?» – терзался Митя, но терзался напрасно. Мишель Уэльбек прилетел-таки на острова. Он приземлился на вертолёте береговой охраны около часу ночи как раз у Джониного дома, а приземлившись, сказал добродушно и просто: «Вот я и прилетел, мои кирибатские друзья, здравствуйте». Уэльбек беззаветно верил в чудо, и оно случилось.

Минутой позже с японской Окинавы стартовал космический аппарат Christmas, направляясь к центру галактики Млечный Путь для изучения тёмной материи. В этот момент небо над островами Гилберта озарилось ярчайшим светом, словно свидетельствуя о начале новой эпохи в истории человечества. Взгляды, полные любопытства, устремились ввысь.

Устремился ввысь и Джони. Вот и развязка, думал он. Не так уж и плохо. Совокупная радость от прожитой жизни казалась довольно существенной, и даже чересчур. Его бы вполне устроила и мысленная связь. Окружавшие его персонажи и без того сидели в голове и, если разобраться, не покидали эту голову ни на минуту. Он, как и прежде, не сомневался: мысленная связь ничуть не хуже реальной.

И всё же, чувствуя скорый конец, Джони собрал их. Christmas давно покинул пределы солнечной системы. Его бортовой компьютер работал исправно, то и дело передавая телеметрические данные в центр управления полётом. Небо над атоллом приобрело обычный вид. Подали суп «рамен» (яичная лапша с морепродуктами и говядиной или курицей на выбор; подаётся с бульоном и грибами «шиитаке»).

Катя Жемайбук завязала беседу с Мишелем Уэльбеком, а тот всё поглядывал на Тайку, не скрывая любопытства и желания. Вика Россохина о чём-то разговаривала с Наташей Рёнэ. На Рёнэ был строгий костюм и легкомысленные чулки в радужном стиле. Кристофер без устали носил им напитки, был услужлив, сдержан и выглядел на удивление человечным андроидом.

Читать дальше