Макс Саблин - Чалын – дочь снежных вершин. Книга 1. Южные ветры

Упав на живот, человек-гора раскинул руки, тщетно пытаясь хоть за что-нибудь уцепиться. Но кроме скользящей меж растопыренных пальцев травы, ему ничего не попадалось.

– А-а-а! – издав крик, богатырь исчез с глаз друзей.

– Упал! Упал! – закричал рысёнок.

– Свалился! – встревожился Чыдамкай-Кара.

Все ринулись к обрыву. Каково же было удивление путников, когда они посмотрели вниз. На склоне горы, недалеко от них, висел Кыркижи. Оказывается, падая, человек-гора ухватился руками за выступ в круче, а дерево, оборвав его штанину по колено, улетело вниз.

– Кыркижи, держись! – крикнула Чалын.

Она достала из тюка, погруженного на Чыдамкай-Кара, скрученную в кольцо верёвку, свитую из конского волоса, один конец быстро привязала к ближайшему дереву, другой же скинула богатырю.

– Кыркижи, лови!

Выставив в сторону руку, человек-гора попытался ухватиться за верёвку, но вместо этого лишь оттолкнул её. В этот момент пальцы второй руки неожиданно соскользнули с выступа, и богатырь сорвался вниз. Выпучив от испуга глаза, Кыркижи рухнул в бурлящую реку. Холодная вода поглотила его, обрызгав скалу. Встревоженные путники принялись выискивать взглядом друга. Казалось, уже прошло много времени, а человек-гора всё не выныривал.

– Вон он! – высмотрев показавшуюся над водой голову богатыря, крикнул рысёнок.

Быстрое течение стремительно несло Кыркижи на острые камни. Вода возле них клокотала и закручивалась в смертельные водовороты. Чтобы не налететь на глыбы, человек-гора изо всех сил грёб руками в сторону. Но стремнина неумолимо несла его прямо на них. Казалось, ещё немного, и человек-гора, несомненно, разобьётся. Однако в самый последний момент Кыркижи всё-таки удалось обогнуть каменную преграду и даже миновать водоворот.

Поднявшись с колен, Чалын вынула меч и, подбежав к дереву, обрубила верёвку.

– Ак-Боро, за ним! – стремглав запрыгнув на коня, крикнула девочка.

И верный жеребец помчался вдоль обрыва, а за ним потянулась верёвка. Следом бежали Чыдамкай-Кара и Рыс-Мурлыс.

Ледяная вода сковала богатырю ноги. Он то и дело уходил с головой в воду, но каждый раз находил силы, выныривал и продолжал бороться с яростным беспощадным потоком.

Спустя некоторое время течение реки вынесло Кыркижи к поваленному им же дереву. Оно удачно зацепилось ветвями за прибрежную скалу. Ухватившись за ветку, человек-гора кое-как вскарабкался на кедр и, распластавшись на мокром стволе, стал дожидаться друзей. А они были уже рядом.

– Лови! – крикнула Чалын, сбросив один конец верёвки богатырю.

Другой конец девочка привязала к седлу Чыдамкай-Кара. Отдышавшись, человек-гора ухватился за верёвку, ногами упёрся в скалистый склон и принялся карабкаться наверх. Богатыря вытягивали все: Чыдамкай-Кара, Чалын, Рыс-Мурлыс и Ак-Боро, тот тянул, вцепившись в верёвку зубами. Очень скоро Кыркижи оказался наверху. Его знобило от холода, зубы стучали. Обхватив себя руками, он тщетно пытался согреться. Пришлось делать привал.

У разгоревшегося костра путники вновь принялись раздумывать над тем, как перебраться через реку. После недолгого спора они договорились повалить ещё одно дерево, но перед этим решили благословить духов реки и леса, так, как учил их Ээш. Пока богатырь согревался и обсыхал, Чалын повязала к лиственнице дьалама [61] , подошла к обрыву и принялась высказывать благопожелания духу реки:

– Река быстрая, могучая! Землю ты размываешь, камни точишь, человека да зверя поишь, растениям жизнь даёшь. Пусть вода твоя полнится и никогда не загрязняется…

Пока Чалын говорила, остальные путники внимательно наблюдали за ней. И никто из них не посмел произнести ни слова. Все отнеслись к действиям Чалын очень серьёзно. Духов гневить нельзя, это знал каждый. Вот и сама река, словно прислушавшись к словам девочки, приутихла, её течение стало более спокойным. Закончив с благопожеланиями, Чалын встала, повязала другие ленточки на это же дерево и обратилась теперь к духу – хозяину леса:

– Лес густой, горы покрывающий! От солнца палящего ты спасаешь, людей и зверей кормишь, воздух чистый даёшь. Пусть огонь тебя не берёт, деревья твои не увядают…

После слов Чалын в лесу вдруг стало удивительно тихо. Птицы перестали петь, деревья замерли, даже ветер-шалун успокоился. Лишь изредка потрескивали объятые пламенем обугленные ветки в костре. А когда девочка закончила, тайга снова оживилась. Словно перешёптываясь меж собой, деревья закачали кронами, кусты зашелестели листвой.

– Вот так да, – осматриваясь, произнёс изумлённый рысёнок.

– Старик был прав, – ответил Ак-Боро, – духов надо почитать.

В отличие от своих друзей, ни Кыркижи, ни его молчаливый конь не промолвили ни слова, они лишь переглянулись, приоткрыв от удивления рты.

– Получилось, – обрадовалась Чалын.

После того, как одежда богатыря высохла, путники снова принялись валить дерево. Вторая попытка оказалась удачной. Кедр, упав в нужном направлении, образовал мост. Первым по нему пробежал рысёнок. В одно мгновение ловкий зверёк оказался на противоположной стороне. За ним неторопливо прошёл человек-гора, по дороге обрубив мечом все мешающие передвижению ветви. Затем Кыркижи вернулся за своим конём и в поводу перевёл его на другой берег. Следом переправились Чалын и Ак-Боро. Преодолев очередное препятствие, бесстрашные путники двинулись дальше.

День за днём путешественники неуклонно следовали к священной горе. Всю дорогу удача сопутствовала друзьям: аркыт пополнялся чистейшей родниковой водой, а горные козлы и куропатки так часто попадались им на пути, что их арчимак не истощался. Вскоре тайга закончилась, и теперь путники старались не останавливаться даже ночью. Под ярким светом луны они всё шли и шли по скалистым горам да по сопкам, обходя трещины и разломы, преодолевая быстрые ручьи и бурные потоки талой воды. Погода не баловала. Дули холодные ветры. На зелёную траву время от времени большими хлопьями ложился мокрый снег, затем таял, а через некоторое время валил ещё сильнее. С каждым шагом растительности становилось всё меньше, а голых камней – всё больше. По дороге Чалын, Кыркижи и Рыс-Мурлыс собрали про запас хвороста, связали его и погрузили на Чыдамкай-Кара. Наконец, отважные путники вышли к межгорной долине. Она тянулась к подножию скованной тысячелетними ледниками величавой горы. Коронованная снегом, Музду-туу приветливо встречала усталых гостей своими сияющими вершинами. Их было две.

– Как красиво, – произнесла восхищённая Чалын.

– Необыкновенно, – прошептал Кыркижи.

– Высокая, – задрав голову, подметил Чыдамкай-Кара.

– Я с вами согласен, но, может, вы не заметили, что у горы всего лишь две вершины, – сказал Рыс-Мурлыс, – а Ээш говорил, что их должно быть три.