Сергей Боев - Край, где живет детство

На следующий день они, как ни в чём не бывало, бежали по тропинке к речке. Первым со всего маху, плашмя, в колючую проволоку влетел Витька. Одна нитка проволоки пришлась ему по лбу, вторая – по подбородку. Серёжка, бежавший следом, почти успел затормозить и всего лишь въехал в проволоку рукой, поранив её в трёх местах. Но они решили, что им всё-таки свезло. Ведь Серёжка был сантиметров на пять выше Витьки, и если бы он бежал первым, то шипы проволоки пришлись бы ему в аккурат по глазам и по горлу…

Их отцы разобрались с кулаком как-то по-своему и очень быстро. Проволока исчезла, как будто её и не было никогда. Но с тех пор они всё равно всегда притормаживали перед этим проёмом – так, на всякий случай…

Миновав влажный сумрак прибрежного леса, ребята выбежали на берег речки к самодельному мостику из двух брёвен. Это было одно из самых красивых мест во всей округе. Чуть ниже мостика речушка разливалась в небольшое озерцо: широкая тихая заводь на этой стороне, и быстрое течение – вдоль левого, «колхозного» берега. Над озерцом с окраины леса нависали две величественные сосны, как будто любуясь своими отражениями в зеркале почти недвижной воды. Берега все сплошь заросли молодой осокой, белая сердцевина которой в эту пору была сочной, сладковатой и вполне съедобной. Зимой озерцо становилось отличным катком, а в весенний ледоход – местом катания на льдинах. Бревенчатый мостик всегда уносило половодьем, и каждую весну, как спадала вода, «деревенские» восстанавливали его снова и снова – ведь для них это был самый короткий путь в гарнизонную школу, в магазин и в кино. Для гарнизонных же ребят мостик был переправой к нескольким стратегически важным объектам: направо тропинка шла вдоль берега и приводила сначала к большому ручью, вытекавшему из родника, а дальше – на «космодром», откуда они запускали в «космос» жестяные банки; прямо путь вёл в горку, мимо окраины деревни, через большое поле к песчаному карьеру, с края которого так здорово было прыгать в обсыпающийся песок. Ребята же повернули от мостка налево, миновали колхозный пруд, в котором они летними вечерами ловили лягушек, и полезли по тропинке в гору, на курган.

Никто не помнил, как и почему к этому высокому плоскому холму пристало это название. Может, потому, что он горделиво и одиноко вздымался над поймой реки и на какой-нибудь военной карте наверняка назывался бы «безымянной высотой». А может, название пошло оттого, что был он весь изрыт неглубокими – по пояс – оврагами, которые вполне могли быть заросшими траншеями времён Великой Отечественной…

На кургане не росло ни кустика, был он гол, как коленка – каждый год к концу лета всё живое выгорало здесь под жарким августовским солнцем. Но сейчас, в июне, травка ещё была свежей, а в ней то тут, то там краснели первые ягоды земляники.

– Эй, Серый, давай я тут буду землянику собирать, а ты, чтоб не толкаться, начинай с дальнего края, лады? – предложил Славка.

– С дальнего – так с дальнего. Мне всё равно!

«Там, может, ягод ещё больше!» – подумал он про себя. И оказался прав. Курган имел небольшой уклон в сторону поля, и земля, похоже, здесь прогревалась ещё лучше. Поэтому земляники было больше, а сами ягоды – крупнее.

Отправив первую горсть в рот и посмаковав забытый с прошлого года земляничный вкус, Серёжка решил, что набить свой живот он успеет и после обеда, а пока лучше бы приготовить маме и папе сюрприз. Он сорвал длинную травинку с пушистым «гребешком» и начал нанизывать на неё ароматные ягоды. Вот уже одна земляничная травинка готова, следом за ней и вторая…

Когда, наконец, родители взобрались на курган, он так их и встретил – по травинке напитанных солнцем ягод в каждой руке.

Серёжка лежал на покрывале, подставив бледные после зимы спину и ноги тёплым солнечным лучам, и думал: «Отчего на пикнике (он старательно повторил новое слово) всё так вкусно? Вроде ведь ничего особенного и не было… Ну, ладно, первая редиска – да ещё и со своей грядки – всегда вкусная. Мама ведь недаром на огороде каждый раз приговаривает: «Что сам вырастишь – тому рот радуется». И бабушкино деревенское сало с зелёным огородным лучком – тоже. Но мамины обычные котлеты точно сегодня были какими-то необычными… Наверное, это цветочный ветер сделал их такими аппетитными… А откуда это в воздухе пахнет так вкусно?»

Он приподнялся на локте, но ничего не увидел. Тогда он привстал, повернулся туда, откуда дул ветерок – и замер от изумления.

«Вот это да! – пробормотал он себе под нос, поднимаясь на ноги. – Ничего не понимаю! С утра было поле как поле – зелёное, кое-где только цветочки. А сейчас – неужели это всё тот же луг? Полдня всего-то прошло – откуда что взялось?»

Он не заметил, как зашагал под уклон и вскоре оказался на краю поля… Нет, не поля, а медленно колышущегося сине-жёлто-белого моря вдруг разом распустившихся колокольчиков и ромашек. Было их видимо-невидимо, до самого горизонта. Местами – только созвездия пятилепестковых синих колокольчиков на фоне ярко-салатных листьев высоких травинок, призывно кивающих своими хохолками-гребешками: «Сыграйте, узнайте – «петушок» или «курочка»! Где-то – лишь сотни маленьких солнышек с трепещущими на ветру нежными белыми лучиками… А вот здесь, тут и там – ночь и день сошлись вместе, и синие звёздочки перемешались с солнышками…

Но было ещё что-то… неуловимое, странное и даже немного тревожное… Серёжка никак не мог понять, что же это, и стоял на краю, морща лоб. И вдруг его осенило – поле молчало ! Где стрекот кузнечиков, жужжание ос, звон, треск – вся та какофония, которой всегда живёт и дышит летнее поле? Здесь – ни звука!

Потрясённый своим открытием, он бросился назад, к родителям.

– Мама, мама, пойдём со мной! Там колокольчики и ромашки все пораспустились – такая красотища! Только… оно почему-то молчит!

– Кто молчит? – недоумённо спросила мама, увлекаемая сыном за руку.

– Щас сама увидишь… то есть – услышишь… то есть, наоборот, ничего не услышишь!

Он, наконец, остановился у края поля.

– Слышишь что-нибудь? То-то – поле почему-то молчит ! А ведь обычно и жужжит, и стрекочет, и звенит – оглохнуть можно!

Мама облегчённо вздохнула.

– Сынок, не переживай! Это потому, что сейчас только середина июня. Видишь – цветы только сегодня в полную силу раскрылись. Они не успели ещё привлечь к себе ос, пчёл и шмелей. Да и насекомые, наверное, после зимы ещё не вылупились или не выползли из земли после спячки. Вот и молчит твоё поле. А пройдет пара недель – поверь, ты его не узнаешь! Ведь всё лето, всё самое хорошее ещё впереди…

– Славка, а кто тебя научил делать такие вот ружья, чтоб проволочными пульками стрелять?