Леонид Нузброх - Посредник

– Подождите в приёмной. Я ещё раз просмотрю документы. Может, чем-нибудь всё же смогу вам помочь.

И что вы думаете? Помог! Свидетельство о рождении сына было оригинальным и выдано пятнадцать лет назад, то есть, полностью соответствовало необходимым критериям. И вот в нём-то, в графе «отец», чёрным по белому были написаны мои фамилия, имя и отчество, а в графе «национальность» – «еврей».

– Я поздравляю вас! – сказал консул, протягивая мне паспорт с визой. – Благодаря сыну, вы сегодня вновь приобщились к еврейству. У вас сегодня, можно сказать, вторая брит-мила, – улыбнулся он.

Не знаю, что имел в виду он, но я ощутил болезненный холодок в определённой части тела.

– Спасибо, господин консул. Но брит-мила, – как рождение, бывает только раз в жизни, – ответил я. Впрочем, без особой уверенности.

Выйдя из консульства, я сунул руку во внутренний карман пиджака за паспортом, желая убедится, что виза действительно стоит. Ибо никогда не знаешь, какую очередную пакость может выкинуть «Закон Зебры». Вместе с паспортом рука извлекла из кармана, теперь уже абсолютно ненужный, оригинал моего «Свидетельства о рождении»…

Это было как гром среди ясного неба. Но это был не грохот грома.

Это хохотала Зебра.

Как-то довелось мне по своим заботам поехать в Тель-Авив. Управившись с делами, бродил в ожидании автобуса по центральной автобусной станции. Я был просто поражён: толпы народа неиссякаемыми потоками перетекали с этажа на этаж этого огромного сооружения. Со всех сторон шум, гам, гомон. Я вздохнул: столько народа, и ни одного знакомого лица!

Только подумал, как кто-то положил мне руку на плечо:

– Вот мы и встретились! – За моей спиной стоял незнакомый мужчина.

– Извините, вы, наверное, ошиблись.

– Не узнаёшь? В самом деле?! Ну же, напряги свои извилины! Неужели забыл? А я вот до сих пор помню, как мы, раскрыв рты, слушали твою лекцию о «Законе Зебры»! – он прямо светился от радости, словно встретил очень близкого родственника.

– Где?

– Что значит – где?! У израильского консульства!

– Ну конечно! Вы были в этой же кожаной куртке! Как я вас не признал?!

– Наконец-то! А я тебя сразу узнал. Да и как могло быть иначе?! Ведь ты такое со мной сотворил, что попадись ты мне тогда под горячую руку – убил бы!

– За что?!

– Долгая история… Присядем? – предложил он, кивнув на свободную скамью. Мы сели. Он закурил. Потом, глядя мне прямо в глаза, тихо произнёс:

– Ты заразил меня.

– Я?! Ч-чем?! – мне стало нехорошо. Вот как в жизни бывает: появляется случайный встречный, и ты вдруг узнаёшь о себе такое…

– Своей Зеброй!

– Шутишь!

В отличие от тебя, визу я тогда так и не получил. Вернулся из консульства домой злой, как чёрт. Рассказал жене, как ты выцыганил визу, запудрив мозги доверчивым евреям байками о «Законе Зебры».

А жена мне говорит:

– Над такими вещами не насмехаются. Ещё накличешь на свою голову!

– Тебя, подписавшую в магазине «Договор о коллективной материальной ответственности», должен страшить не какой-то Закон какой-то Зебры, а «Уголовный кодекс»!

Жену передёрнуло:

– Типун тебе на язык!

– Чего ты боишься? Или ты думаешь, что невезением можно заразиться, как гриппом?! Просто смешно!

Жена моя тогда работала младшим продавцом в магазине «Спорттовары», где, кроме всего прочего, продавались и запчасти к машинам и мотоциклам. И вот, можешь себе представить, буквально на следующий день после того, как я обхаял твой «Закон», у нас началась чёрная полоса.

ОБХСС, в рамках месячника борьбы с чем-то там, нагрянул с проверкой в «Спорттовары». Магазин закрыли на ревизию. Результат был неутешительным – недостача. Крупная. Причём, не по деньгам, а по запчастям. Кроме того, кое-что не стыковалось и в документации.

Звонок рабочего телефона был громким и дребезжащим. Я снял трубку.

– Немедленно приезжай домой! – голос жены был каким-то отчуждённым.

– Что случилось? – спросил я.

– Приедешь – увидишь!

Через двадцать минут я уже открывал дверь нашей квартиры. В салоне меня ждала целая компания: Дима Байчев из ОБХСС, которого я хорошо знал, ещё двое ребят из милиции и двое живших со мной в одном подъезде соседей.

– Здравствуй, Дима! – обратился я к Байчеву и протянул руку. Моя рука повисла в воздухе.

– Здравствуйте, – холодно ответил он. – Нас направили сюда провести обыск. Вы хозяин квартиры? Мы ждали вас. Это, – он кивнул в сторону соседей, – двое понятых. Итак, приступим.

Я с любопытством посмотрел на него: неужели это тот самый Димка Байчев, с которым мы неоднократно «угощались» в моей квартире? Грустно улыбнувшись, подумал: «Да, не лёгкая у тебя, парень, служба! Ну что ж, будем играть по твоим правилам!»

– Представьтесь, – сказал я.

– Что?! Не понял! – глаза его недоуменно распахнулись.

– Вы забыли представиться!

– Ах, действительно! Инспектор ОБХСС лейтенант Байчев!

– А теперь, лейтенант, предъявите, пожалуйста, санкцию прокурора на производство обыска.

– У нас её нет, – голос его стал менее уверенным.

– В таком случае, я имею полное право попросить вас покинуть помещение. Но я не стану это делать.

– Интересно, почему?

– Потому, что вы – настырные ребята. Завтра вы всё равно придёте, но уже с санкцией. И найдя то же, что найдёте сегодня, подумаете: «А сколько он, пока нас не было, успел вынести из квартиры?» Поэтому – ищите сейчас!

Байчев обернулся к милиционерам:

– Приступаем!

– Нет-нет, лейтенант! Вы забыли предложить мне добровольно предъявить то, что вы ищете.

Он среагировал мгновенно:

– А что мы ищем?

– Запчасти, лейтенант. Запчасти, недостающие в магазине… Но хочу напомнить, – у меня есть автомобиль «Жигули» и мотоцикл «Ява». Так что запчастей у меня хватает! Предъявить?

– Нет, спасибо! Сами будем искать. Глядишь, ещё что-нибудь найдём?

Мне было всё равно: я не только знал все без исключения вещи в своей квартире, но даже где что лежит. Повода для беспокойства не было.

Через три часа куча запчастей посреди салона была… ну, женщинам по пояс будет. Понятые были довольны: вот будет потом что рассказать! Зато лица милиционеров не выражали оптимизма: запчастей много, а проку – никакого. Наименований – замучишься писать, но всё в единичных количествах. Ни по одному наименованию не было количества, достаточного для квалификации его, как «партия».