Евгений Щуров - Это не страшно

В течение пяти минут ординаторская рассосалась, все пошли по своим делам. Заведующая шепнула Шастину, что на пару часов отъедет в парикмахерскую, куда-то двинулась Татьяна Игоревна, Шастин тоже исчез в неизвестном направлении. Иван Николаевич остался один. Посмертный эпикриз был практически готов. Иван позвал Наталью, попросил ее, чтобы санитарка принесла из регистратуры карточку Евсеевой, а сам пошел перекурить. В курилке он застал Шастина и Ирину Юрьевну, курящих и о чем-то весело болтающих.

– Привет, доктор! – сказала Ирина, будто они сегодня и не виделись.

– Привет, красавица, – ответил Иван Николаевич, сел на кушетку рядом с Шастиным. – О чем речь?

– Так, ни о чем, отпуска обсуждаем, виртуально, – мечтательно произнесла Ирина Юрьевна.

– И куда ты планируешь?

Иван закурил. В курилке было довольно прохладно, окна выходили на северную сторону, здесь курить было приятнее, чем на жаркой улице.

– Куда мне, бедной, одинокой женщине, планировать? Черное море, предел мечтаний!

– Ну что Вы, Ирина Юрьевна, – воскликнул Шастин. – С Вашими-то данными – и на Черное море? Вы достойны, по-крайней мере, Средиземного!

– Константин Евгеньевич, Вы же человек реальный, не мечтатель, как Турчин! Будьте снисходительны к бедной женщине! – протяжно отозвалась Ирина и широко зевнула, никого не смущаясь.

– Я тоже рвану на Черное! – мечтательно сказал Иван. – Может вместе?

– Я Вам не пара и Вы меня недостойны! – шутливо, с пафосом мурлыкнула Ирина Юрьевна.

– Ну да, ну да, с козлиным рылом в калашный ряд!

– Со свиным, – поправил Шастин.

– Суть не меняется, – Турчин изобразил на лице печаль.

У него зазвонил телефон. Иван Николаевич встал с кушетки и, увидев высветившийся номер Евгения, затушил сигарету, кивнув головой курильщикам вышел в коридор.

– Еще раз, добрый день, Иван Николаевич, – сказал Евгений. – Мы можем забрать бабушку?

– Вы где? Иду к Вам.

– Я в холле, на первом этаже.

Иван быстро пошел вниз, навстречу своему благодетелю. И вновь промелькнула мыслишка: вот сейчас Евгений передаст ему деньги, их окружат люди в неприметной одежде, и на руках Ивана Николаевича Турчина защелкнутся наручники лет этак на пятнадцать. Тьфу ты! Он даже мотнул головой, отгоняя всякие страшные мысли.

Евгений с матерью стояли в холле, о чем-то беседуя. Увидев Ивана Николаевича пошли навстречу. Евгений протянул руку, мужчины поздоровались. Ольга Павловна кивнула Ивану.

– Еще раз, примите мои соболезнования, – произнес Иван Николаевич.

– Спасибо, – ответила Ольга Павловна. – Все так неожиданно произошло…

– Когда же мы сможем забрать бабушку? – снова спросил Евгений.

– Понимаете, есть небольшая загвоздка, подпись главного врача. Всех, умерших в стационаре он направляет на вскрытие, я уже говорил Евгению.

– Но можно что-то сделать? Иван Николаевич, просим Вас, помогите… Мы доплатим…

– Хорошо! Пойдемте со мной, напишете заявление.

Иван Николаевич попросил их подождать в кабинете дежурного врача, а сам пошел к себе в отделение забрать бланк заявления об отказе от вскрытия. Спустился к Ольге Павловне, они написали заявление и, собрав все необходимые документы, Иван перекрестился незаметно и пошел к заму главнюка, симпатичному дядьке, доброму, умному и почти безотказному.

Напустив на себя полное спокойствие, Иван Николаевич показал амбулаторную карту Евсеевой, историю болезни и в два счета доказал начмеду, что труп можно спокойно отдать родственникам без вскрытия, справку о смерти он, Турчин, напишет. Начмед просмотрел еще раз записи участковых терапевтов, анамнез болезни в истории и подписал справку.

– Дооформи как следует, чтобы потом претензий не было, – сказал он и отдал все бумаги Ивану Николаевичу.

– Конечно, все сделаю, – пообещал Турчин и вышел из кабинета.

В комнату дежурного врача он зашел в приподнятом настроении.

– Ну, все, можно забирать, – сообщил Иван Николаевич родственникам.

– Спасибо Вам за все, – мягко сказала Ольга Павловна, а Евгений достал из барсетки пакет с деньгами.

– Здесь пятнадцать тысяч, за скорость и помощь в выдаче тела. Спасибо! – Евгений пожал руку Турчину.

– Как все подготовите, подойдите к санитаркам в отделении, они вам помогут.

– Спасибо еще раз и прощайте, надеюсь, – добавил Евгений. Они с матерью вышли из комнаты.

Иван Николаевич защелкнул дверь, достал пакет из кармана и начал пересчитывать купюры. Они так же были не новенькие, разных номиналов, ровно пятнадцать тысяч евро. Вот это да! Он – богач! В голове Ивана Николаевича кружились веселые, разноцветные мысли о будущем применении заработанного богатства. Десять тысяч баксов и двадцать пять тысяч евро! Не сон ли это? Настроение было очумительное, о работе уже не хотелось думать. Возникло странное желание позвонить Юльке и рассказать ей обо всем. Глупости, не поймет. Сколько же это в рублях? Почти миллион и триста тысяч! Да-а-а… Во времена тухлого средневековья, Турчин вполне мог бы работать Главным палачом в каком-нибудь княжестве…

Вот сейчас можно и с Юлькой куда-нибудь уехать, только бы уговорить.

Во время обеденного перерыва Иван Николаевич снова отпросился у заведующей и поехал в банк, где произвел несложные финансовые операции по конвертации валюты и создания еще одного валютного счета в евро. Рублевая карточка «Сбербанка» была пополнена ста тысячами рублей. В кармане, наличными, Турчин оставил пятьдесят тысяч. Это было так приятно, рассовывать денежные средства по разным корзинам! По пути на работу, он не отказал себе в желании заехать в табачный магазин и купить себе когда-то доступного и любимого «Captain Black», без всяких ароматизаторов. В ворота больницы он въезжал «на коне»!

Остаток рабочего дня пролетел быстро. Иван с кем-то встречался, весело болтал, кого-то подбадривал, кому-то искренне сочувствовал, в общем, был активен, как Шастин ежедневно. Ровно в шесть Иван Николаевич переоделся, захватил из своей тумбочки пару бутылок коньяку и коробку шоколадных конфет из фонда подарков, и быстренько спустился к своей «кошечке». Сегодня вечер должен оказаться необычным, завтра позвонит заведующей и придумает какую-нибудь отмазку, чтобы прийти на работу часам к одиннадцати.

Иван Николаевич, не придумав, чем заняться, двинулся просто вперед. Машин в городе было много, вечер, но пробки не раздражали. Иван подрулил в Центр, с трудом припарковал «кошечку» и побрел в огромное, сверкающее разноцветными фонарями, здание торгового комплекса.

Он бродил среди украшенных витрин, заходил в ювелирные отделы, разглядывал без особого интереса перстни, цепочки, броши, серьги. Раньше, до внезапно свалившихся денег, он мечтал о том моменте, когда сможет себе позволить вот так просто, зайдя в ювелирный, купить себе что по душе, что приглянется. Сейчас же он мог купить практически любую вещь, но желание пропало. Как интересно устроен человек! Всю жизнь карабкаешься к цели, раздирая в кровь кожу и сердце, а достигнув цели наступает апатия; надо ставить перед собой цель новую, чтобы вновь карабкаться к ней, раздирая в кровь кожу и сердце, чтобы опять схватить апатию…