Инесса Давыдова - Мистические истории доктора Краузе

– Я в темени.

– Темнота рассеивается. Сейчас день или ночь?

– Ночь.

– Что вы видите?

– Ничего, тьма-тьмущая, – отозвался Эдуард Филиппович, – только слыхать стук какой-то издалече.

– Что за стук?

– Кажись, стук поезда. Эт где это я?

– Вы мужчина?

Эдуард Филиппович, не мешкая, сразу ответил утвердительно.

– Посмотрите, во что вы одеты.

– На мне зипун.

– Сколько вам лет?

– Не знаю.

– Как вас зовут?

– Не могу припомнить. Запамятовал. Ой, что-то тревожно мне. Как будто немедля что-то должно стрястись.

Доктор подметил, что Эдуард Филиппович заговорил с акцентом, очень быстро, как будто суетился во время разговора и при этом причмокивал.

– Хорошо. Посмотрите по сторонам, можете вы что-нибудь разглядеть?

Присмотревшись, мужчина в зипуне увидел, что из темной точки стал нарастать свет, сначала он был похож на луч фонарика, затем начал расширяться и стал похож на прожектор. Вместе с ним нарастал свист, похожий на сигнал паровоза. Шум усиливался, и в следующую секунду он увидел, как прямо на него надвигается железнодорожный состав. Огромная луна угрожающе нависала над клубками дыма и освещала крыши вагонов, которых было не меньше семи. Он пытается отскочить в сторону, но не может, его ноги прикованы кандалами к рельсам.

– Нет, нет, нет, – застонал Эдуард Филиппович.

– Что происходит? Ответьте мне! – скомандовал доктор.

– На меня несется поезд, меня приковали к рельсам. Я немедля умру! Спасите меня!

Доктор ужаснулся, пациент снова в последнем дне предыдущей жизни и снова насильственная смерть.

Мужчина в зипуне кричит, просит о помощи, но рядом никого нет. Темнота обволакивает все вокруг. Только прожекторный свет от паровоза на мгновение окрашивает прилегающий к железнодорожному полотну ландшафт. Это открытая местность и лишь изредка мелькают небольшие рощицы, припорошенные снегом.

– О Боже! Простите меня, простите! – закричал Эдуард Филиппович. – Не надо, я не хотел, отпустите меня!

– Успокойтесь, вам ничего не угрожает. Вы в безопасности. Кого вы видите рядом с собой? Кто приковал вас цепями к рельсам? – спросил доктор.

Мужчина в зипуне оглядывается по сторонам и замечает, что недалеко в березовой рощице стоят три человека, держа четырех лошадей под уздцы. Один из них помахал ему шляпой и громко крикнул:

– Жмара! Мы тебя прощаем. Встретимся в аду!

– Они кличут меня Жмарой! Меня приковали братья! Они ненавидят меня. Они не отъезжают, хотят поглядеть, как я сдохну! – возбужденно затараторил Эдуард Филиппович.

– Вас приковали ваши родные братья? – переспросил доктор.

– Мы братья, но не по крови. Нашу банду прозвали братья Маузер.

– Почему вас так прозвали?

– Потому что у нас есть револьвер маузер. Мы его украли у одного немца.

– Вы грабители?

Эдуард Филиппович улыбнулся и с наслаждением произнес:

– Так и есть. Раньше мы промышляли на речных судах, а как открылась железная дорога Сызрань – Батраки – Оренбург, мы орудуем под Оренбургом, и иногда в Самарской губернии. Как только на нас объявляют облаву, мы скрываемся в казахских степях.

– За что вас приковали братья?

– Я утянул добычу с последнего налета и хотел бежать. Но они как будто чуяли это и расставили мне ловушку.

– Зачем вы предали своих братьев? Разве вам не нравится ваше ремесло?

– Чего скрывать? По сердцу мне такое житье-бытье, – довольно произнес Эдуард Филиппович, – но мне надобны гроши, и я люблю гроши. Я долго ждал этого момента.

– Зачем вам деньги?

– Хочу поехать в Москву. Там жительствует моя родная мамаша. Она меня бросила, я бастард. Обрюхатил ее музыкантишка и убег, а она барыня. Меня-то воспитала тетка Зинаида. Кормилица моя. Я мамаши в глаза не видывал. Хочу на нее издалече кинуть взор.

– Вы знаете, какой сейчас год?

Жмара задумался, но, увидев перед собой поезд, снова запричитал.

– Простите меня! Отпустите! Я не буду больше, я все понял! Братва!

Глаза Эдуарда Филипповича увлажнились, и одинокая слеза скатилась по щеке.

Жмара видит, что поезд приближается с каждой секундой все ближе и ближе, ужас в его глазах нарастает, и он понимает, что это конец. Перед ним мелькают самые важные события из его жизни, и он мысленно за доли секунды до смерти просит у Бога прощения.

Раздается громкий настойчивый гудок и в следующую секунду удар! Тело Эдуарда Филипповича дернулось на кушетке и обмякло.

– Что происходит?

– Я снова в темноте, – тихо произнес Эдуард Филиппович обычным тоном.

Посмотрев на часы, доктор принял решение вывести пациента из гипноза.

Пациент протер глаза и привстал на кушетке.

– Как себя чувствуете, Эдуард Филиппович?

– Чего-то мне нехорошо.

– Что вас беспокоит?

– Подташнивает.

– Это скоро пройдет. Главное, не налегайте в течение двух часов на еду. Хотите поговорить о Жмаре?

– Нет, – отрезал пациент.

– Хорошо, у меня только один вопрос: Жмара – это имя или кличка?

– Кличка. И больше никаких вопросов, Эрих, я хочу остаться один, – ответил Эдуард Филиппович и, взглянув на часы, добавил: – Идите, собирайте вещи. Через час мы выезжаем в аэропорт.

Доктор выключил запись и покинул кабинет.

Арендованный самолет Challenger 300, выполняющий чартерный рейс Москва – Милан, набрал высоту и лег на курс. В салоне самолета, который по длине не превышал девяти метров, разместились шесть человек.

Эдуард Филиппович развалился на переднем кресле и вальяжно обсуждал меню со стюардессой. Говоря с ним, она манерничала и растягивала слова. По их разговору Эрих понял, что Эдуард Филиппович не впервые летит с этим экипажем.

Напротив него сидела Зоя и читала журнал об архитектуре. Отец только что подарил ей землю в престижном районе Подмосковья, и она находилась в поиске дома своей мечты.

Петр Семенович сидел в конце салона в обществе охранника и переводчика, попивая из пластикового стакана кока-колу. Он то и дело посматривал на экипаж, сверялся с маршрутом полета и согласовывал передвижения шефа по Италии. Из обрывков его разговоров стало понятно, что после приземления Эдуард Филиппович поедет на переговоры с японской компанией, которая будет проводить итоговые слушания по тендеру крупной закупки цветных металлов.

После обеда, а сегодня в меню оказалась только японская кухня, Эрих откинул кресло и хотел уже немного почитать, как услышал над собой голос Эдуарда Филипповича.

– Мне нужно немного поспать, – сказал он, показывая на диван, – но перед тем как уснуть, я расскажу вам, как я вышел на Рихтера.

– Я весь внимание – отозвался Эрих.

– Мой помощник Петя узнал, что он покупал обувь в одном и том же веронском магазине на протяжении пяти лет. Он узнал, что его заказ должен быть готов в ближайшие две недели, и послал туда своего человечка следить за этим магазином. Мы знали, что он появится в Вероне, но не знали, в какой гостинице он остановится и остановится ли вообще.