Алексей Ефимов - Бездна

Через час лесную красавицу будет не узнать. Яркая и нарядная, в струйках серебряных нитей и бусах-гирляндах, она будет радовать глаз до тех пор, пока не кончится сказка.

С улыбкой прыгая вокруг елки, мальчик радуется детской радостью – не сдерживаемой, искренней, солнечной; вешает игрушки на ветки, до которых дотягивается, и подает взрослым те, которые, по его мнению, достойны висеть выше. Он источник энергии со знаком плюс. Справившийся с апатией дядя тоже при деле, а Лена поет песенки. Чувствуется близость Нового Года, с его аурой надежды на лучшее. Все думают, что следующий год будет лучше прежнего, но в глубине души знают, что он пройдет так же. Сергею Ивановичу, впрочем, грех жаловаться – мощно его встряхнув, две тысячи второй дал ему шанс начать все заново, шанс на счастье, и от него зависит, что будет дальше.

Новый год – это праздник детства. Маленький мальчик Сережа, так долго ждавший этого дня, поправил на ветке игрушку, а другую снял и повесил рядом – так лучше. Новый год – главный праздник в его жизни, он любит его даже больше, чем день рождения. Он не ляжет спать в девять: после боя курантов выйдет с родителями во двор, с хлопушками и палочками бенгальских огней, будет шумно и весело; а ночью Дед Мороз положит под елку подарок и сладости. Если его ждать, то все равно не увидишь, и только Сашка Манжосин из старшей группы врет, что видел, а ему не верят, так как он врун.

Детство – это время, когда в мире есть место чуду.

Веря в него, маленький мальчик не знает о том, что оно останется здесь и он не сможет взять его с собой в будущее – туда, где он окажется один на один с реальностью и безверием. Быстро двигаясь по дороге с односторонним движением по направлению к смерти, он с каждым днем становится мудрей и серьезней, но никогда не избавится от тоски по чуду и не смирится с утратой. Порой он завидует людям древности. Когда их мир был полон духов, когда деревья, вода и камни были живыми, люди не чувствовали себя брошенными. Сегодня у них есть наука, развенчивающая мифы прошлого, а мир вокруг умер.

Набросив на ель последнюю нить дождика, Сергей Иванович слез с табурета и сделал шаг назад, окидывая ее взглядом.

– Здорово! Мы молодцы! – сказала Лена.

– Предлагаю опробовать иллюминацию Made in Chine, – не без налета сарказма и одновременно с какой-то торжественностью сказал он. – Гасите свет!

Опередив мать, Игорь подбежал к выключателю, шлепнул по нему ладошкой, а спустя мгновение на елке зажглась гирлянда из маленьких круглых лампочек.

Пространство зала стало мистическим древним храмом: огонь, черные тени в углах, всполохи на стенах, тусклый блеск елочного убранства. Покачиваясь на волнах цвета, думаешь о прошлом, о будущем, о вечном, неспешно плывут мысли, и чувствуешь мир в душе. Рано или поздно суета убьет нас, не справимся с ритмом жизни и валом информации в единицу времени. Нехватка спокойных минут на фоне трещин в психике и утраты высшего смысла приводит к инфарктам. Нет ли у адептов религии желания включить медленное ежедневное самоубийство в страшный список из семи пунктов?

Когда мальчику надоело молчать, он обратился к матери:

– Мам, объясни, как они так сделали, что лампочки по очереди загораются?

– Я не знаю, спроси у Сережи. – Прервав его по-буддийски расслабленное созерцание, она спросила: – Знаешь?

– Все дело в маленькой коробочке на проводе, – сказал он. – Китайское чудо.

Любопытство Игоря не было удовлетворено, но он тут же забыл об этом: открыв рот, он зачарованно смотрел на елку и был сейчас не здесь, а в сказке, где Дед Мороз живой и куда не войти взрослым. Что делают взрослые, лишенные детского счастья? Они жаждут вернуться в лоно матери, где прошли самые лучшие, по их мнению, дни их жизни; они верят в Бога и в рай, в деньги и в вещи, они пьют, колются, прячутся от себя за собственной ширмой. Мало кто умеет жить в реальности, а между тем только так можно стать счастливым.

Тридцать первого декабря две тысячи второго года, через четыре дня, он встретил того человека. Он вошел в подъезд, свернул в коридор, темный после снежного блеска улицы, и увидел, что на полу возле их квартиры сидит мужчина. Кажется, он спит. Вязаная шапочка натянута до самых глаз, щеки черные от щетины.

Он подошел ближе.

У него не было желания будить спящего, поэтому он ступал мягко и уже хотел было перешагнуть через вытянутые ноги, как вдруг мужчина открыл глаза, поднял голову и посмотрел на него.

Это был Стрельцов, бывший старший сержант милиции.

Опухший, мятый, с красными белками глаз.

Он быстро встал. Их глаза были на одном уровне.

– Извините, заснул… – сказал он. – Пришел в гости, а никого нет дома.

– Они на улице.

– Ясно. – Что-то изменилось в его взгляде. – Здесь, во дворе?

– Нет.

– Я подожду. Они скоро?

– Я думаю, через час, не раньше. – Сергей Иванович вставил ключ в замочную скважину.

– У них все хорошо?

– Да.

– Игорь, наверное, совсем большой стал? Я его два года не видел.

– Метр двадцать.

– О! Я ему купил подарок, смотрите.

Из кармана засаленной куртки он вытащил лотерейки, штук десять-двенадцать.

– У каждого из нас есть шанс, но не все его используют, – сказал он серьезно. – Я хочу, чтобы он выиграл. В последний раз я его видел, когда ему было три года. Я не приходил, мне было стыдно. Я думал, что все сложится, с работой и вообще, и приду. Можно вас попросить? – прибавил он робко. – Его фото. Любое.

– Да. – Сергей Иванович открыл дверь. – Зайдете?

– Нет… Я подожду тут.

Они смотрели друг другу в глаза.

– Спасибо, что заботитесь о них, – голос Стрельцова дрогнул. – Я не смог.

– Вы сказали, что у каждого есть шанс, но не все его используют. Вы пробовали?

– Не вышло. У меня отец пил, и я тоже пью. Он был неудачником, и я тоже.

Сергей Иванович вошел в квартиру.

– Еще на секундочку вас можно? – Вдруг услышал он сзади.

Прочистив горло и глядя куда-то вниз, Стрельцов сказал:

– Я подумал… Я после праздников лучше приду. По-человечески хоть оденусь, побреюсь, а то прямо с ночи сюда, не спавши. Отдайте ему это и скажите, что это от папы. Ладно?

– Дождитесь его. Он будет рад вас видеть.

– Думаете?

– Да.

Взволнованный Стрельцов смял темно-синюю ткань куртки грубыми красными пальцами.

– Я не знаю…

– Я принесу вам фото.

– Спасибо.

Заметив, что Стрельцов заглядывает в квартиру поверх его плеча, Сергей Иванович поймал себя на том, что ему это неприятно, и прикрыл дверь. Мужчина в засаленной синей куртке остался снаружи.

Разувшись, он прошел в зал, вытащил из шкафа фотоальбом и уже на второй странице нашел то, что искал.

«Светофор».

Мальчик стоит на усыпанной опавшими листьями аллее и держит в руке три листика: желтый, зеленый и красный. При взгляде на этот снимок всякий раз чувствуешь запах осени, а Игорь здесь просто чудо, как любит говаривать Лена.