Майя Новик - Ларек

Тут Илья принял немыслимую театральную позу (скажу честно, до этого момента я никогда не подозревала, что в нем спит актер, наверное, случая не было), простер ко мне руки и вымолвил:

– Валерия, а знаешь ли ты, что сделала эта женщина сегодня ночью?

Я с любопытством посмотрела на Илью. Ну-ну, что еще?

– Она, как последняя шлюха, уехала из ларька с мужиком! – то, что Илья вдруг сменил театральную патетику на просторечье, придало его словам нечто забавное.

Теперь на меня были обращены уже четыре глаза, а Валерия даже рот раскрыла. Выглядело все это настолько комично, что я вместо того, чтобы оправдываться, вдруг хихикнула. Илья покраснел.

– Теперь ты видишь, Валерия, как она ко мне относится!

Валерия вдруг успокоилась, наверное, сообразила, что перед ней человек, которого нельзя воспринимать серьезно, подперла кулачком щеку, в глазах мелькнул юмор.

– Ну вы даете, ребята!

Этот раунд остался за мной. Сообразив, что Илья не даст мне поговорить с Валерией, а будет сидеть в ларьке до тех пор, пока я не уеду, я взялась за сумку.

– Ладно, поеду домой, устала.

– Еще бы ты не устала! Небось часа четыре ночью «каталась»!

Я пожала плечами.

– Будешь работать с Андреем, поняла?

– Хорошо, – я тоже уже успела подумать о работе. – Только вот это не я перейду к Андрею, это Андрей выйдет вместо тебя. Так?

– Ладно… – Илья скрипел зубами.

Я махнула рукой и ушла. На Ленинградском проспекте я остановила машину, доехала до дома, заперла дверь комнаты на замок, еле добралась до софы и уснула в первый раз за три года нормальным, здоровым сном уставшего человека. Однако поспать мне не дал все тот же Илья. Проснулась я от того, что он бил ногой в дверь.

– Открывай! Я сказал, открывай!

Он был сильно пьян, а дома никого, кроме нас, не было. Я открыла дверь, зная, что он явился не по мою душу, а, скорее всего, за вещичками. Так оно и оказалось. По-видимому, внизу его ждала машина. Черт с ним, думала я, глядя, как он, матерясь и пиная все, что попадалось на пути, собирал магнитофоны и магнитофончики. Когда он вытащил в прихожую последнюю сумку, пришел отец. Он удивленно посмотрел на Илью. Он был уверен, что у нас все стало налаживаться.

– Ты куда это, Илья? – простодушно спросил он.

– Уезжаю! Развожусь с вашей дочерью! Вот так! – Илья двинулся было к двери, но потом задержался. – Я ни в чем не виноват, так и знайте, просто сегодня Лиана уехала из ларька с мужиком. Выводы сделайте сами.

Это был удар под дых. Мой бедный отец остался столбом стоять на пороге своей комнаты, а Илья гордо прошествовал мимо него, стараясь не дышать в его сторону и не качаться.

– Куда? – крикнула я. – А ключи от квартиры?

Илья грохнул связкой ключей о холодильник, стоявший в прихожей, перешагнул через порог и захлопнул дверь. Эхо этого заключительного аккорда все еще гуляло по подъезду, когда взгляд отца обратился ко мне, и в нем было столько укоризны, что я предпочла ретироваться обратно в комнату. Там было непривычно пусто.

Только теперь я поняла, что каждый раз во время ссоры Илья потихоньку, словно крыса, перетаскивал к себе все свои вещички. Да и не свои тоже. Все, что осталось мне в награду за супружескую верность – это колченогая софа с провалившимися подушками, магнитофон «Вега» с автореверсом и ярко-синий плакат на стене с Арнольдом Шварценнеггером.

Арнольд стоял на фоне неба, скрестив на груди загорелые, могучие руки, и взгляд его из-под прищуренных век словно подбадривал, говоря: ничего-ничего, жить можно. Я коротко вздохнула. И в самом деле, переживем! Я вздохнула еще раз и заплакала.

Уснуть я уже не могла. Подумав, я поехала в ларек, к Валерии, сидеть одной было невмоготу. В коридоре меня попытался перехватить отец, чтобы потребовать отчет о моем поведении, но я предпочла отмолчаться.

– Ну рассказывай, гулена, – встретила меня Валерия. – А то я сперва даже не сообразила, что Илья может наплести что угодно.

Я рассказала все, мне скрывать было нечего.

– А Илья тут наплел, что тебя полночи не было, а он тут так ревновал, так ревновал… Козёл!

Я впервые слышала из уст Валерии грубое слово.

– Ты-то как? – она внимательно посмотрела на меня.

– Нормально…

– Значит, подашь на развод?

– Не знаю… Слушай, ему надо, он пусть и подает, а мне плевать, что у меня там в паспорте.

– Ничего, Лианка, самое страшное – пережить первые три месяца, потом становится легче, ты мне на слово поверь. У вас хоть детей нет, мне сложнее было. Так что потерпи.

– А как у вас было?

– Да, разошлись по глупости, все мой характер виноват, всегда себя королевой считала вот и досчиталась. Ему нужна была помощница шапки шить, на базаре стоять, в поездки ездить, а из меня какая бизнесменка? Теперь-то я знаю, что гулял он безбожно. Придет домой пьяный, говорит, что с мужиками пил, я, дурочка, верила. Потом-то уже узнала, что они, перед тем как домой идти, водку стаканами начинают хлестать, чтобы перед женой отчитаться. Противно. Ну вот он и нашел себе бизнесменку, такую же, как его мамочка. Мамочка-то у него железная женщина − и мужа, и двух сыновей на себе тянула, дом весь обставлен, чисто так, что не придерешься, сама одета, мужики одеты-обуты-сыты. Муж тряпка тряпкой, куда он от нее уйдет? От денег да от заботы? Мне такой никогда не быть.

Мы долго еще так болтали, пока я не поняла, что просто валюсь с ног. После двух ночных смен я держалась исключительно на нервном напряжении, да на сигаретах, прикуривала одну от другой и курила, курила…

Вечером я приехала домой, открыла аптечку. Леночка, когда работала медсестрой, натаскала мне всяких транквилизаторов. Я приняла таблетку и наконец уснула. Следующие три месяца в самом деле напоминали непрекращающийся кошмар.

….С напарником мне повезло. Андрей оказался спокойным, смышленым, непьющим. Смелым его назвать было трудно, но и трусом он точно не был. Как только на нас начинали наезжать, он отстранял меня от прилавка и с непроницаемым лицом выслушивал самые разнообразные угрозы, словно дожидаясь, когда его противник выдохнется. Так и происходило. Крики постепенно становились все тише, а под конец возмутитель спокойствия лез в карман и покупал то, что не смог получить за просто так.

Андрей был женат, и жена его, которую звали Татьяна, была на девятом месяце беременности.

Илья, с которым Андрей успел познакомиться, ему не понравился: «не мужик». Однако Андрей дипломатично не показывал своих чувств. Через несколько дней, снова после моей ночной смены, ко мне пожаловал Илья.

– Пошли в загс! Заявление на развод подавать!

– Пошли… – я была раздосадована только тем, то мне снова не дали выспаться.