Александр Смирнов - Раб и Царь

А кто, собственно, сказал, что творчество – это специальность? Творчество – это состояние души, полёт мысли. Творчество – это способность усмотреть то, что не в состоянии увидеть обычный человек, Это, наконец, гармония разума, совершенство. Творчество – это то, что даруется только избранным, тем, кому суждено управлять этим прекрасным и беспокойным миром.

Осознание того, что он, Артамонов Андрей Борисович, как раз и есть тот самый избранный, пришло не сразу. Это случилось, когда страна переходила с социалистических рельсов на капиталистические. Его банк подвергся тогда принудительной приватизации. Впрочем, это происходило почти со всеми государственными предприятиями. Клиентам предлагали купить акции банка. В то время ещё мало кто понимал, что такое вообще акция, поэтому клиенты отмахивались от них, как от назойливых мух. Руководству ничего не оставалось, как применить в капиталистическом обществе социалистические законы. Предприятиям просто стали задерживать заработную плату, если те отказывались приобретать ценные бумаги. Вот тут-то и проявились незаурядные способности заурядного клерка. Артамонов обещал содействие клиентам в получение их же собственных денег в обмен на бумажки, которые в те времена были никому не нужны. Всё это Андрей Борисович проделывал на виду у всех. Однако никому и в голову тогда не приходило заподозрить его в нечестности. Напротив, его ставили в пример остальным сотрудникам, как самого исполнительного и сознательного работника. Сотрудники же, хоть и внимали речам начальства, но за глаза иначе, как дураком, Артамонова не называли. Об этих акциях вспомнили позже, когда объявили о первом собрании акционеров. Из всего отдела, где работал Андрей Борисович, пригласили только его. Каково же было удивление сотрудников, когда с собрания Артамонов вернулся членом совета директоров всего банка. Вот тогда и понял скромный клерк, что он не такой, как все остальные, что у него свой путь в этой жизни, что на него возложено повелевать, а на остальных – исполнять.

После разговора с Царём и подписания контракта Андрей Борисович находился в самом превосходном расположении духа. Он опять доказал себе и всем окружающим свою состоятельность и особое положение в обществе.

Придя домой из банка, он даже не заметил, что в гостиной стол накрыт по-праздничному, а в доме находится посторонний человек.

– Андрюша, ты никуда сегодня не убежишь? – спросила жена.

– Ни-ку-да. Сегодня я весь вечер буду с вами. Сегодня у меня праздник. Сегодня, можно сказать, я стал богаче в два раза!

– И я стала богаче в два раза! – присоединилась к разговору дочь.

– Не понял! – Андрей Борисович впился глазами в живот дочери.

– Да, папа, вот уж воистину, для мышки страшнее кошки зверя нет. Ну почему у тебя мозги работают только в одном направлении? Я вовсе не это имела в виду.

– Ты про что? – испуганно спросил отец.

– Про то, что ты подумал. Этим процессом люди давно уже научились управлять. Мы в двадцать первом веке живём, а не в восемнадцатом.

– Что же ты тогда имела ввиду?

– Я имела ввиду своего жениха.

– И это всё?

– Всё. А что тебе ещё надо?

У Андрея Борисовича отлегло от сердца. Он прошёл в гостиную и сел на диван.

– Ну, слава тебе Господи, а то я уж подумал…

– Алёша, выходи! – крикнула дочь. – Папа согласен!

– Что значит, согласен? – возмутился отец.

– Как, что? Ты только что сказал: «Слава Богу!»

– Ну и что?

– А то, что эти слова означают согласие. Я так полагаю, что твоя дочь засиделась в девках, вот ты и сказал: «Слава Богу!»

– Нет, я совсем не это имел ввиду.

– А что ты имел ввиду?

Андрей Борисович вдруг понял, что не знает, как ему ответить. Он вдруг вспомнил свой разговор с Царём. Тогда он воспринял его как за какой-то бред. А тут – на тебе! Жених, собственной персоной, значит, действительно, свадьба не за горами.

– Значит, мы в отпуск уезжаем? – почему-то спросил он.

– О ба на! – Дочь, поражённая ответом отца, тоже села на диван.

Рядом с дочерью на диван приземлились жена и новоиспечённый жених.

– Откуда ты про отпуск знаешь? Мы же этот вопрос без тебя обсуждали? – спросила дочь.

– Вы всё равно не поверите.

– Почему не поверим? Нет уж, папочка, начал, так говори.

– Я сегодня колдуна на работу принял, вот он мне и сказал.

– Кого-кого? Колдуна?

– Ну, не колдуна, а как его? Экстрасенса.

– А зачем тебе экстрасенс? – спросила жена.

Андрей Борисович пожал плечами.

– Не знаю. Ни у кого нет, а у меня есть.

– Ой, папка, как интересно! Что он тебе наговорил?

– Нет уж, дорогая, это ты рассказывай, что вы тут удумали?

Жених встал с дивана, пытаясь озвучить то, что, наверняка, не один раз уже отрепетировал, но, заметив, что невеста хочет что-то сказать, снова сел на своё место.

– Ничего особенного не удумали, – сказала за жениха дочь. – Это у тебя всё необычно: ни у кого нет, а у тебя есть. У нас всё, как у всех: все выходят замуж, и я выхожу.

– Что значит, все? – не понял отец.

– А то и значит. Вон, Верка, подружка моя, она уже с двумя разошлась, а я ещё ни разу не выходила.

– Тоже мне, нашла предмет для подражания! Да твоя Верка просто…

– Вот этого, папочка, не надо! Я твоих друзей не обижаю, и ты моих не трогай.

– Хорошо, хорошо. Я просто хотел сказать, что это как-то неожиданно. Надо же какое-то время, чтобы принять такое решение.

Жених опять встал с дивана, чтобы объяснить ситуацию.

– Ну, при чём тут время? – опять не дала открыть ему рот невеста. – Он привлекателен, я чертовски привлекательна, чего время терять?

– Я серьёзно тебя спрашиваю, а ты всё шуточки шутишь.

– Ничего мы не шутим.

– Мы серьёзно, – наконец-то смог вставить и своё слово жених.

– А если серьёзно, то свои чувства нужно проверить.

– Вот мы их и проверим, в отпуске, – снова перебила всех невеста.

– Под нашим пристальным присмотром, – прошептала на ухо Андрею Борисовичу жена.

– У Лёшки госэкзамены, вот мы на это время все и свалим, – добавила невеста.

– А почему мы должны сваливать? И чем мы можем помешать?

– Папа, ну ему же надо где-то готовится?

– Ты хочешь сказать, что готовится он будет у нас?

– Ну, а где же?

– Но ведь раньше он где-то готовился?

– Раньше он не был женихом дочери управляющего банком, – уже с раздражением ответила дочь. – Нет, папочка, если ты возражаешь, то он может готовиться и в общаге. И никакой свадьбы можно не делать. Мы просто распишемся в районном ЗАГСе, вот и всё. А жить после регистрации мы уедем к Лёшиной маме. Ты не возражаешь, милый?

Жених снова встал с дивана, но на этот раз ему не дал открыть рта Андрей Борисович.

– Нет! Этого не будет никогда! Всё надо сделать, как полагается! И регистрация будет во дворце, и свадьба, и венчание. Всё, как положено!