Александр Смирнов - Раб и Царь

Предприняв несколько неудачных попыток выбраться из создавшейся ситуации, Рябой понял, что время упущено, и принял единственное правильное решение, которое было возможно. Он подался в бега. Собрав деньги, которые у него ещё остались, он вызвал такси.

– В аэропорт, – скомандовал он водителю.

Автомобиль увозил Рябого из родного города. Здесь он родился. Тут прошло его детство. В этих дворах он стал юношей. На этих улицах он из юноши превратился в мужчину. И вот теперь, по какой-то нелепой случайности, всё это надо оставить навсегда. Рябой стал в окно разглядывать знакомые улицы и вдруг обнаружил, что они не те, которые ведут в аэропорт.

– Почему мы свернули? – спросил он водителя.

– Дорога закрыта, – ответил водитель. – Поедем по объездной.

«И у меня теперь дорога закрыта», – подумал Рябой. Он откинулся на сидение, закрыл глаза и предался воспоминаниям. Однако поездка затянулась. Когда Рябой открыл глаза, то увидел, что машина едет по загородному шоссе. По обочинам мелькали тёмные силуэты деревьев и никаких построек, никаких признаков жизни.

– Ты куда меня завёз? – закричал он на водителя.

– Не беспокойтесь, мы, можно сказать, уже приехали.

– А ну-ка останови немедленно! Ты что, думаешь, лоха нашёл, чтобы счётчик себе наматывать? Да я город лучше тебя знаю.

– Как прикажете.

Машина свернула на небольшую лесную дорожку и остановилась.

– Приехали, – сказал водитель. – Вылезай.

Рябой открыл дверцу и обомлел от ужаса. Перед ним стоял Длинный со своими головорезами.

– Насколько я понимаю, – сказал он, – вместо того, чтобы искать деньги, ты решил удариться в бега.

Объясняться перед этими людьми было абсолютно бесполезно. Рябой знал их, а они знали Рябого, и поэтому понимали всё без слов. Бывший начальник опустил голову и молча сел на сидение машины. Длинный откуда-то достал лопату и швырнул её к ногам Рябого.

– Что расселся, порядка не знаешь? Копай!

Эту процедуру Рябой наблюдал не единожды. И каждый раз удивлялся. Ему всегда было непонятно, почему жертвы, которые точно знают, что их сейчас убьют, всегда покорно сами рыли себе могилу? И только сейчас он это понял. Организм, повинуясь инстинкту самосохранения, пытался если не избежать смерти, то, во всяком случае, оттянуть её, насколько это возможно. Но, если в обычном случае речь идёт о годах, то здесь жизнь исчислялась минутами, и жертва готова была сделать всё, что угодно, лишь бы никому не отдать этих минут и секунд.

Рябой взял лопату и стал покорно исполнять приказ. Его руки рыли могилу, а голова лихорадочно пыталась найти выход из, казалось бы, безвыходной ситуации. Он смотрел на своих палачей и думал, думал, думал. Что-то необычное было среди его бывшей команды. Вроде бы всё, как всегда, но что-то было лишним. Он ещё раз присмотрелся к своим убийцам и вдруг обнаружил это лишнее. Это был человек с портфелем, в очках, интеллигентного вида.

«Зачем он здесь? Значит, он им нужен? Значит, это ещё не конец? Значит, я ещё поживу?» – эти мысли стучали в висках, как молот. Рябой отбросил в сторону лопату, показал на незнакомца пальцем и закричал:

– Кто это?!

– Нотариус, – спокойно ответил Длинный.

«Нотариус? Ну конечно, нотариус! – думал Рябой. – Господи, как же я раньше не догадался? Никто и не хотел меня убивать. Они просто решили припугнуть меня, чтобы выбить долги. Ну конечно, припугнуть». Он вылез из могилы и подбежал к нотариусу.

– Где подписать? Неужто я не понимаю? Долги священны, я хорошо это знаю.

Нотариус вытащил из портфеля свои книги, раскрыл их и указал пальцем, где надо было поставить подпись.

– Вот здесь за квартиру, – пояснял он, – а вот здесь за машину.

– Не утруждайтесь, – скороговоркой проговорил Рябой. – Я всё понимаю. Где ещё?

– Вот здесь. Это дача.

Документы были подписаны. Нотариус спрятал в портфель книги и посмотрел на Длинного.

– У меня всё, – сказал он ему.

– Вас сейчас отвезут.

Водитель, который привёз Рябого, открыл дверцу такси, приглашая нотариуса сесть. Через мгновение машина скрылась из вида.

– Ну вот, слава Богу, всё решилось, – радостно сказал Рябой.

– Ничего не решилось. Это слишком мало, – сказал Длинный.

– Это ведь только начало. Ты же понимаешь, что я всё отдам.

– Понимаю. Я всё понимаю. Лопату отдай.

Рябой, улыбаясь, подошёл к могиле, достал лопату и протянул её своему бывшему подчинённому. Тот взял её, резко замахнулся, и ударил ею жертву по голове. Кровь брызнула Рябому в глаза. Он схватился за голову, пошатнулся, сделал несколько шагов по направлению к могиле, потерял равновесие и упал в неё.

– Закапывайте, – скомандовал Длинный своим помощникам.

– Так он, типа, жив ещё, – не понял бандит.

– Закапывайте. Таков порядок. Не я его придумал, не мне его и менять.

Если у Риты дела шли, что называется, в гору, то про Диму этого сказать было нельзя. Деньги, которые он получил, подходили к концу, тем более, что большую часть он передал в фонд, а других доходов больше не предвиделось. Вероятно, неуместно употреблять слово предвиделось по отношению к Диме. Однако человек, который сам мог предвидеть судьбы других, оставался совершенно слеп к своей собственной судьбе.

Вот такие мы люди: кто-то из нас больше видит, кто-то меньше, а кто вообще кроме денег ничего не видит, да ещё и не слышит к тому же, как Рябой, например. Однако о самой судьбе этого не скажешь. Кто-кто, а эта дамочка видит всё и слышит всех. И память у неё совсем не девичья, никого не забудет, всем воздаст по делам их, невзирая ни на чины, ни на звания.

В то самое время, когда Дима ломал себе голову, решая вопрос: а как дальше жить, судьба уже озадачила других людей, чтобы трудоустроить своего протеже.

В роскошном кабинете коммерческого банка, того самого, из которого уплыли денежки Рябого, сидел управляющий, а над его ухом склонился клерк, рассказывая своему шефу последние сплетни.

– Да не может этого быть! Не поверю, – возмущался управляющий.

– Вот вам истинный крест, – клерк выпрямился и перекрестился. – Да вы сами подумайте. Ведь наш банк переводил эти деньги в благотворительный фонд.

– Ну и что?

– А то, что я не поленился и выяснил, кто заправляет этим фондом.

– И кто?

– Баба одна. Самое интересное, что она держит два торговых места на том самом рынке.

– Ну и что?

– А места ей не кто иной, как сам Рябой подарил.

– Как это, подарил?

– А вот так, взял и подарил.

– Он, значит, ей места подарил, а она взяла, и деньги его увела? Вот сука!

– Она здесь вообще не при чём.

– Как это, не при чём? А кто же при чём?

– Он, сожитель её.

– А кто у неё сожитель?

– Царь.

– Тот самый, что ли?

– Тот самый. Его Рябой на работу к себе взял, зарплату положил бешеную, а тот так всё провернул, что и комар носа не подточит.