Александр Малашкин - Глас Времени

– Хотите сказать, Третий рейх не просуществует обещанную фюрером тысячу лет?

– Вы смешны, когда наивны. Рейх просуществует лет тринадцать или около того. Но, начиная с этого момента, до полного краха остается менее шести.

– И что послужит причиной? – интересуется гестаповец.

– Адольф Гитлер.

– Почему?

– Он предпримет серию стратегических ошибок. Тем не менее, вина за поражение будет распределена между многими представителями нацистской Германии. Герингом, который просрет воздушную оборону страны и не сможет обеспечить поддержку войск на фронтах. Заговорщиками, вроде адмирала Канариса, который обеспечит союзнические страны ценной информацией. Кстати, в конце войны отличится и ваш любимый Генрих Гиммлер: он, вместе с Шелленбергом, затеет сепаратный контакт с западом. Если бы Адольф вовремя порубил окружение и обновил кадры, положение стало бы немного лучше. Хотя всю ситуацию это бы вряд ли спасло. В одно прекрасное утро мир проснется, и в нем больше не будет третьей империи. Только руины и воронки авиационных бомб, но и в них той весной успеют заколоситься ростки.

Человек со знаками отличия, соответствующими гауптшарфюреру, встает, заводит руки за спину и начинает ходить по камере. После второго круга он останавливается напротив окошечка на уровне потолка.

«Откуда этот тип знает Шелленберга? – думает он. – Ведь он не герой уличных плакатов! Его имя известно только в узких кругах. Его не упоминают в газетах или по радио. Я не знаком с Шелленбергом лично, но со слов сослуживцев хорошо его знаю. Сейчас этот человек перемещается из штаба в штаб и выполняет поручения рейхсфюрера СС. И я не уверен, что он когда-либо пойдет на подрывную деятельность. Кто-кто, но только не Шелленберг!»

– Мне нужна полная информация! – нарушая тишину, говорит офицер. – Все, что вам известно о войне, заговорах и прочем. О себе можете не рассказывать, меня интересует только это.

Офицер решает сделать ставку на крупное. Рассказ допрашиваемого заинтересовал его. Он считает, что до смерти избить человека можно всегда, но лучше сделать это после того, как он выдаст информацию, пусть она даже кажется абсурдной.

Иосиф с присущей всем новичкам удачливостью выбирается из невидимого окружения сыщиков. В пункте, где он «пропал», до сих пор ведутся усиленные поиски. Он не знает, но через десять минут после его ухода из дома, в котором пришлось скрываться, туда вошли люди. Они допросили братьев – те ничего не сказали. Тогда агенты забрались на чердак, где обнаружили следы недавнего пребывания. Братьев скрутили и увезли в неизвестном направлении. Гестаповцы полагают, что наткнулись на хорошо законспирированную подпольную сеть. В их руках пока слишком мало информации, чтобы выстроить полноценную картину и понять, что подпольная организация тут ни при чем.

Чудом Иосиф пересекает зону интенсивного поиска. Это случается во многом благодаря одежде. Подаренные брюки с подтяжками, рубашка и шляпка неприметны. Большинство простых мужчин на вечерних улицах Мюнхена выглядят весьма схоже. Контраст создают лишь строгие костюмы и форма различных полувоенных организаций. От последних Иосиф старается держаться подальше. Один раз агенты тайной полиции серьезно подсаживаются на хвост и «ведут» до ближайшего переулка. В последний момент, не без участия сиюминутного везения, появляется машина, и информатор сообщает, что видел подозреваемого в двух кварталах отсюда. Преследователи переключают внимание.

Иосиф прорывается дальше. Его пугает уличное движение. Светофоров он пока не встречал, а на более-менее крупных перекрестках стоят усталые регулировщики. В некоторых местах улицу приходится переходить по договоренности с водителем. После нескольких происшествий с взаимными бранными выкриками, Иосиф делает вывод, что водители в этом городе – народ хамоватый и проявление вежливости к остальным участникам уличного движения для них настоящий психологический подвиг.

Страшно, когда ты один. Еще страшнее, когда не знаешь, что делать. Если к этому прибавить нахождение в чужом времени, идущих по пятам людей, которые хотят поймать отнюдь не с благими намерениями, то становится невыносимо жутко. Шаги по брусчатке – секунды, собранные в минуты, – Иосиф отдает составлению плана. Пытаясь разрешить сложную задачу, как выбраться и остаться живым, мозг порой выдает смелые варианты.

А ведь скоро появится и главный враг – на улицы опустится ночь. Существует ошибочное мнение, что ночью проще прятаться. Это так, но только не в городе. На пустынных улицах при минимальном количестве прохожих навыки сыщиков обостряются. Ночью любой шатающийся в подворотне вызывает подозрение, какое не вызвал бы днем. Остается одно: забраться как можно дальше и не высовываться, пока не наступит утро. Но Иосиф не может больше отсиживаться. Сегодняшний день посвящен этому сполна. Он хочет действовать.

В предвечерней городской дымке эпоха больше не кажется интересным объектом для изучения, тем более – на собственной шкуре.

В нагрудном кармане Иосиф находит забытую портным булавку. Что с ней может сделать человек, который сомневается в реальности? Поддеть иглу из ложбинки и вогнать в свою руку. Боль! Это естественный и неоспоримый показатель реальности. А в нескольких кварталах оттуда Лотар сидит с окровавленным лицом, и вопросов относительно реальности у него не возникает.

Вот неприметная пивная. Иосиф сворачивает за угол и движется к ней. Насколько он может судить, «хвоста» нет. Это радует. Вывеска отсутствует: аппетитный бочонок над дверью служит наилучшей рекламой. В переулке стоит запах забродившего алкоголя и мочи.

– Эй, тебе чё? – сдерживая икоту, говорит кто-то из темноты.

– Хрен через плечо! – на родном русском отвечает Иосиф, когда после секундного страха понимает, что это обычный пьяница, а не агент гестапо.

– Чё сказал? Поляк? Убирайся в Польшу!

– Прошу, помолчи!

– Просишь? И уже по-немецки?! Гады! Хорошо у вас получается адаптироваться к другим народам и паразитировать на их честном труде! Недаром вождь германской нации провозгласил вас второсортной расой! Радуйся, что ты хотя бы поляк: был бы русским, был бы недочеловеком…

Тусклой лампочки недостаточно: незнакомец скрыт темнотой переулка.

– Какая же ты падла! К тому же пьяная! – рычит Иосиф. – Твой мозг настолько мал, что ты действительно этому веришь? Твой вождь психически больной!

Иосиф сдерживается, чтобы не наброситься на пьянчугу.

Скрипит дверь. Из заведения выглядывает лысая голова кельнера.

– Эгон, ну-ка, ползи домой! Не тревожь клиентов.

– Ты слышал, что наговорил этот поляк? Он оклев… оклевет… тьфу!.. оболгал фюрера!