Элеонора Кременская - Пьяная Россия. Том первый

– Не дам! – категорически отказывает другой.– Хватит тебе уже!

Пьяный сильно затрясся. Беззвучно, страшно, всем телом. И другому стало ясно, что он отказывает уже покойнику. Тут же боязливо отдает стакан с водкой, пьяный жадно пьет, все до капли…

– Сдохнешь ведь! – таращится в ужасе на пьяницу более трезвый его собеседник.

– А… все там будем! – беззаботно машет рукой алконавт и склабится беззубым ртом.

Некрасиво, когда человек пьян, но это вовсе не значит, что он погибший пьяница, может он просто-напросто неосмотрительно напился в гостях и теперь пробирается домой, чтобы на утро страдать от головной боли и похмелья. Отсюда вывод, не каждая пьянь – пьянь…

Вначале кричат пронзительно в квартире на втором этаже. Оба кричат и женщина, и мужчина. Она визжащим, тонким голосочком, а он басом и матом. Крики иногда усиливаются и соседи напрягаются. Кто-то уже спешит к телефону, вызывает милицию, потому что знают, добром семейная разборка не закончится. Приезжает милицейский уазик, выходят четверо вооруженных автоматами громил и спешат на крики, скоро выводят скрученного мужика. Мужик глядит сердито, руки за спиной, он качается и по временам плюет себе под ноги кровью. За ним по пятам следует всклокоченная женщина, вся в пятнах крови. Губа у нее разбита, из носа тоже капает кровь, под глазом отливает фиолетовый синяк. Женщина крайне сердита и кричит вслед супругу:

«Да не стоишь ты жалости! Пьянь поганая! Драться ты не умеешь, работать не хочешь, в постели у тебя ничего не получается. Только и можешь – душу из меня выматывать!»

И она энергично потрясла головой, сплюнула кровью, притопнула, как бы в довершение своих слов, повернулась и пошла обратно в подъезд, в квартиру…

Весною по выходным дням в парках пахнет шашлыками и водкой. Повсюду понатыканы мангалы, что-то жарится. Трещат небольшие костерки. Люди бродят по парку в поисках прекрасного. Природа расцветает, распускаются листочки, души у людей поют и переполняются восторгом.

К вечеру, в парках народу еще больше, на запах водки прибежали со всех сторон города халявщики и балагуры. Их угощают, выпившими русские бывают щедры. И вспоминая прелести дня, многие пытаются изобразить чириканье воробья или клекотание неизвестной птицы. Но не получается и тогда по парку начинают разноситься просто ухарские выкрики и утробные рычания. Народ переходит на собственные напевы. Крики продолжаются до утра. Вспугнутое воронье ошалело мотается по черному ночному небу, страшась присесть на ветви деревьев, потому что пьяниц еще крайне беспокоит крепость и выдержка лесных великанов. По всему парку, потому, буйно трясутся сосны и березы, а с некоторых, с самых верхушек раздаются дикие возгласы, возвещающие оставшимся внизу товарищам, о победе над деревом. Пьяницы раскачиваются на последней ветке, у самой верхушки и восторженно орут что-то невнятное, напоминая взбесившихся горилл. С первыми лучами солнца все прекращается и усталые вороны, наконец-то приземляются в свои гнезда.

А пьяницы, возвернувшись домой и, выспавшись, на утро сообщают своим сослуживцам, сияя улыбками, что отдохнули они прекрасно, будто десять лет жизни сбросили и на следующие выходные опять, в парк, на шашлыки поедут…

Все пьяницы разделяются на умных и глупых: умные пьяницы пьют вдали от домашних, а глупые распугивают домашних и остаются одни. Глупый пьяница любит своих собутыльников, всем доверяет и недоумевает, когда его предают. А умному, важно не столько напиться, сколько сохранить домашний очаг и семью. А потому у умных все рассчитано и жены, тоже, как правило, умные, идут на встречу своим мужьям, когда те уезжают на охоту или на рыбалку с ночевкой. Умные, всегда возвращаются трезвыми, счастливыми и с подарками, пускай даже – это будет свежезамороженная рыба из магазина…

Выпитое в больших количествах вино не может вылечить все душевные раны, но может их облегчить на очень короткое время.

Поздно вечером одна женщина возвращалась с работы домой. Ее путь пролегал по тропинке через поле. До села Скнятиново, что под Ростовом Великим было полчаса хода. Электричка уже давно унеслась дальше, к Александрову, попутчиков не оказалось. И женщина, закрыв глаза на свой страх перед злодеями, легко побежала по морозцу, оглядывая снежные необозримые дали, правда едва видные в темноте… Как, вдруг, наткнулась на мужика. Он возлежал прямо на тропинке, уютно свернувшись калачиком, и мирно спал, будто у себя дома, на печке. Женщина остолбенела, а потом пришла в ужас, народу никого, явно до утра никто, по тропинке не пройдет и этот мужик замерзнет, заснет вечным сном, а она окажется виноватой! Ведь, если она сейчас уйдет, он умрет… Женщина в нерешительности топталась рядом. Мороз, меж тем, крепчал, к ночи температура воздуха, верно, опустится к минус двадцати пяти… Мужик был здоров, ростовит, плечист, но явно очень и очень пьян, она нагнулась, рассматривая его, и узнала дальнего соседа по селу. Вроде бы не пьянь подзаборная, так иногда с получки подгуляет… Одним словом, начала она его тихонечко толкать, упрашивать проснуться. Мужик не реагировал. Женщина стала тормошить сильнее. Мужик забормотал, завозился, и видно перепутав ее с женою, озлился, запомахивал кулачищем:

«Отстань, дура!»

А она тоже рассвирепела, ну что, в самом деле, она уже давным-давно дома была бы, чай горячий пила бы, а из-за этого дурака торчит тут на морозе. Рассвирепела и давай мужика лупить сумкой, что есть силы, а сумка-то тяжелая, с продуктами, килограмм на семь потянет. Бьет и орет, чтобы вставал и двигал бы к селу, к такой-то матери! Ну, мужик встал, под градом вполне ощутимых ударов пошел, а потом побежал. Так она его и прогнала до села и потом через все село. Отдышался мужик уже дома, когда женщина с рук на руки передала его жене. Тут он маленько протрезвевший от забега узнал о своем спасении, ведь не помнил же о ночевке на снегу, хоть убей! И куда как благодарил спасительницу. Хорошо, когда к выпивохам окружающие трезвенники проявляют сочувствие!..

Летом, по вечерам, на набережной Волги возле клуба «Джой Пати», что в Ярославле часто звучит музыка. Она гремит из открытых автомобилей и чем шикарнее авто, тем громче и безудержнее несется над широкой рекой мелодия, приводя в замешательство речных русалок, если они, конечно же, существуют. Во всяком случае, одна такая подошла к хиповой молодежи тусующейся с пивом возле крутой иномарки. Она подошла, скинула босоножки на высоких каблуках и принялась танцевать. Юная особа с распущенными длинными, почему-то зелеными волосами. Постепенно ее активные движения потеряли всякую скромность. Во время виртуозных оборотов оголилась грудь и попа. Ее танец не остался не замеченным, вокруг сразу же собралась неистовая толпа. Стриптиз русалки неожиданно получил поддержку. И уже несколько девиц впрыгнули в круг, снимая в пылу танца кофточки и юбочки, а русалка, такая же неподражаемая, как и прежде, неповторимая, как ни старались девицы затмить ее голыми местами своих тел, встряхивала копной зеленых волос, трясла оголенными плечами и смотрела лукаво в глаза мужчин, которые уже и позабыли как-то об остальных стриптизершах. Но когда предупреждающе проревела совсем рядом с зарвавшейся молодежью сирена ментовской машины, русалка испугалась, и босиком, оставив босоножки посреди танцующих, бросилась бежать по набережной, и только самым быстрым удалось увидеть, как она слетела по ступенькам лестницы вниз, к нижней набережной и ласточкой впрыгнула в темную воду.