Владислав Картавцев - Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга первая. Лидер

Скользкий Денни тем временем съел уже почти весь корм с подноса и раздулся до состояния мягкой пуховой подушки. Не в силах сопротивляться накатывающим на него сонным позывам, он опустился на самое дно, где и застыл неподвижно, всем своим видом выказывая истому и сладостную негу в рыбьем исполнении. Иван Иванович проследил за ним взглядом, бросил ему вдогонку остатки корма и велел официанту убрать с его столика поднос, а ему принести пепельницу и кубинскую сигару. Сигара, как и все в этом ресторане, оказалась самого высочайшего качества – „Cohiba Behike“ в золоченом футляре из мягкой кожи за 400 долларов США.

Иван Иванович поймал себя на мысли, что начинает вновь радоваться жизни. Официант налил ему водочки, и он залпом выпил, потом еще, а потом – еще. Раскурил сигару, набрал полный рот дыма, выпустил его в потолок и блаженно откинулся на мягкую спинку дивана, чувствуя, как впитавшийся через слизистую никотин прочищает мозги и буквально тащит его из ямы эмоционального упадка на вершины отличного настроения и неприкрытого веселья. Вскоре на огромном овальном английского фарфора блюде принесли стейк, который оказался очень вкусным – несмотря на обилие рядом с ним калифорнийской калины и кучи подозрительных зеленых листьев. Иван Иванович сварливо отодвинул всю эту (по его выражению) „ботву“ в сторону, а мясо съел с завидной скоростью, усиленно гремя вилкой и ножом и время от времени отвлекаясь на наблюдение за Скользким Денни, который, казалось, даже во сне не переставал жевать и вращать глазами в поисках корма. А когда рыба неожиданно перевернулась кверху брюхом и стала в таком виде дрейфовать по всему бассейну, Иван Иванович не на шутку переполошился и подозвал официанта, указывая ему на Денни и безмолвно спрашивая, все ли у него в порядке.

Оказалось, что да – все хорошо, просто в бассейне хозяйничают скрытые турбулентные потоки, которые и заставляют рыб время от времени переворачиваться – особенно, если те спят. И поведение Денни никоим образом не говорит о том, что он издох.

Далее наступила очередь запеченной стерляди, которая оказалось почти такой же, как и та, что готовил Ивану Ивановичу его русский повар в далекой России. Что было даже хорошо, поскольку привычно и к тому же – вкусно и питательно. Кроме того, все признанные авторитеты в один голос утверждают, что для „Новомосковской“ лучшей закуски, чем стерлядь в горшочках, и не сыскать.

Ужин Ивана Ивановича завершился большим куском японского штруделя с заварным земляничным кремом и чашечкой эспрессо с корицей и местным австралийским перчиком, который придал знакомому кофейному напитку экзотические мягкие южные ноты с оттенком пряного послевкусия.

В общем и целом, можно смело утверждать, что ужин удался на славу, и Иван Иванович, расплатившись и щедро одарив официантов и шеф-повара чаевыми, уже совсем в другом настроении двинулся в сторону гостиницы, по пути заглянув в небольшой магазинчик и накупив всевозможных рождественских подарков для Андрейки, Кристины и Рабочева. Здесь было все, что положено дарить по такому случаю. И хотя Иван Иванович многократно говорил, что, по крайней мере, к католическому рождеству он не имеет никакого отношения – но, коли уж, находишься на чужбине, то почему бы и не отметить праздник, как все вокруг? Ведь и это может потом пригодиться для портфолио.

Что же касается религии вообще, то Иван Иванович мысленно тяготел к православию, но пока еще окончательно для себя не решил, что полезнее – верить в бога или же в грядущую победу коммунизма во всей Солнечной системе. Бог для него был неким абстрактным существом, который – то ли есть, то ли его нет, непонятно. И ведь его никогда никто не видел – правда? Хотя, многие утверждали, что как раз наоборот – не только видели, но и внимали, и понимали – а, следовательно, он существует, и это есть непреложный факт, который вообще не требует никаких доказательств. На что скептически настроенный в этом плане Иван Иванович всегда вспоминал некий афоризм, который когда-то рассказал ему один его хороший друг и по совместительству доктор физико-математических наук, занимающийся ядерными исследованиями на военную тему.

Афоризм звучал так:

„Если ты разговариваешь с богом, то это называется молитвой, а если бог разговаривает с тобой – шизофренией“.

И в нем (в афоризме), конечно, был заложен определенный философский смысл, который мало кто мог опровергнуть. С другой стороны, победа коммунизма во вселенной тоже представлялась пока некой утопией, до которой сейчас было даже еще дальше, чем пятнадцать лет назад.

С момента разрушения Советского Союза с коммунизмом вообще стало не очень хорошо. Всем известно, что коммунизм придумали не в России, но (как главенствующую идею) использовали, прежде всего, в России, и он оказался для страны настолько разрушительным, что за семьдесят с хвостиком лет своего существования буквально выпил из нее все соки. Так что пришлось от него отказаться, но при этом понести невосполнимые потери в территориях и людских ресурсах. И до сих пор сей факт очень портит идеологическую основу новорусского коммунистического движения, вожди которого никак не могут доказать общественности, что они-то, как раз, ни в чем не виноваты, а вся тяжесть вины падает на марсиан – но, впрочем, вы уже и так об этом знаете.

Так что, дилемма выбора, конечно, существовала. Всеобщий коммунизм был почти что так же недоступен, как сам Господь Бог, но чем он принципиально от него отличался? А тем, что с его помощью можно было делать деньги на идеологическом поприще – но об этом мы тоже уже писали. И, кстати, он никоим образом не мешал отмечать и католическое, и православное рождество, и Хануку, и даже китайский новый год. Следовательно, был универсален и не предполагал никаких религиозных заморочек. Что лично для Ивана Ивановича было очень важно и давало ему возможность чувствовать себя своим в любой религиозной среде в связи с отсутствием религиозных привязанностей. В общем, в коммунизме были свои плюсы, и их было немало.

Но вернемся к нашим героям. Еще из машины – сразу после отъезда из особняка Мэри – Иван Иванович связался с Кристиной и обрисовал ей сложившуюся ситуацию. Выглядела она таким образом:

– встреча прошла не то чтобы очень успешно, но в целом – ничего, и они будут в гостинице, как только – так сразу;

– Мэри Робертс оказалась почти совсем не страшной, и позволила Ивану Ивановичу покинуть ее дом самому и без привлечения полиции;

– из деловых переговоров ничего путного не вышло – ну, да и бог с ними, и не очень-то и хотелось!

– по вопросам расширения деятельности коммунистических организаций на территории Мельбурнской резервации не было сказано ни слова, поскольку до этого просто не дошли;