Евгений Горбунов - Тонкий вкус съедаемых заживо. История лжи и подлости

– Я тебя ненавижу и работать с тобой не буду… Понял? Не буду! И все сделаю для того, чтобы тебе ручкой помахать.

– Аня, ну это же работа. Давай оставим личное…

– Я еще раз сказала… не будет ничего…

– Ну перестань, – Саша с трудом подбирал слова, – нам нужно помириться, вот и все… Ну, скажи, что я должен сделать, чтобы все было по нормальному? Что?

– Что сделать? – лицо Ани озарила какая-то адская улыбка, – ты должен при всех встать на колени и извиниться передо мной.

– Что?

– Да, да. На колени и извинишься при всех!

– Ты вообще, что ли, долбанулась, девочка? – Игнатьев еле сдерживал себя, – за что извиняться? Перед кем? Да я…

– Я тебе все сказала… Пошел на хрен! – Иртышева отвернулась.

– Сама ты… – Игнатьев сел на свое новое рабочее место. Оно было в стекляшке напротив Димы Ласки, Сашиного нового начальника.

Через какое-то время Дима повернулся и, протянув Саше листок бумаги, очень вежливо сказал:

– Через пять дней, Александр, нужно оформить и завезти из-за рубежа золото. Вот заявка. Окей?

– Окей, Дима. Но вот вопрос. Иртышева дела по завозу золота не передала.

– Мне передавать нечего. Я работаю с филиалами, а Игнатьев завозит золото и продает его на межбанке, – выкрикнула из угла Иртышева.

– Но кто-то же его до меня завозил? – для Саши это был просто театр абсурда.

– Считай, что никто, – в голосе Ани били насмешливые ноты.

– Но хотя бы процесс… – тут Сашу прервал вежливый Ласка.

– Вы, я думаю, найдете общий язык, – мягко промурлыкал он. – Должны найти. Ты, Саша, дилер со стажем, для тебя завоз золота – это ерунда. Посмотришь документы нормативные, литературу там, и дело пойдет. А с Аней сам решай. Это ваша совместная работа. Мне дрязги не нужны. Мне нужно золото в кассе. Окей?

– Окей, – Игнатьев с раздражением посмотрел на листок. Это была заявка с кучей различных золотых слитков. Внизу размашистая подпись Иртышевой. Он не знал, ни как оформлять это долбаное золото, ни как завозить. Ну, представлял в общих чертах, и всё. Хороший повод сорвать поставку золота, предъявят некомпетентность. Так можно вылететь и по статье. Бля, ну и что теперь делать? Тут он услышал голос Фадеева, ругающегося по поводу открытого окна. Может, у него спросить. Фадеев практически через день завозил-вывозил валюту, помнится, даже как-то давно подменял Аньку на золоте, и к тому же, в отличие от всех, продолжал с ним как-то общаться и ходил обедать. Он выглянул в зал и увидел, что Фадеев куда-то выходит.

Саша спешно встал и быстрым шагом пошел за ним. По пути в приемную Дайнеко он нагнал Толика.

– Толик, слышь… вопрос есть один.

– Давай, Саня, только по-быстрому, – Фадеев как всегда спешил.

– Откровенно… Мне нужна твоя помощь. Ласка сказал завозить золото. Иртышева, сам знаешь, ничего не передала, не рассказала… Не знаю, что делать. Просто не знаю. Знаю, что прошу много, но, тем не менее… Помоги с завозом.

Толик огляделся по сторонам. Потом рывком приблизился к Саше.

– Тоже откровенно, Саня… А так думаю, что мне за такую помощь не поздоровится. Но! – он сделал паузу и снова огляделся. – Сделаем так. Заявка от сучки есть?

– Есть.

– Ну и все. Отксерокопируй ее и по-тихому передай мне. Все документы я сделаю, а ты там поменяешь в них шрифты, форматы, чтобы не догадались. В общем, организуешь свой стиль. С брокерами, инкассаторами и всей остальной лабудой я договорюсь. Потом встретимся на явке где-нибудь, в кафешке, я тебе всё расскажу и объясню. А сейчас открывай нацбанковские документы на сайте и с натугой их изучай. И не забывай про конспирацию.

– Спасибо, Толя, с меня причитается, – у Игнатьева подступил ком к горлу.

– Да ладно, Саня, все будет чик-пик. Не волнуйся. На завозах-вывозах нас не поймаешь. Что хочешь завезем. Ты там смотри, держись. А то обложили, пендосы.

– Да уж.

Толик побежал в приемную, а Игнатьев остался стоять в раздумьях в пустом коридоре.

Вот так начиналась ротация Игнатьева в качестве специалиста по банковским металлам. Толик Фадеев все сделал, как обещал. В кафе русского стиля, под водку с пельменями, он рассказал Саше, как и что надо делать по золоту.

Через три дня Ласка с удивлением просмотрел и завизировал документы на завоз. У Дайнеко эти документы вызвали еле скрываемое раздражение. Еще через день Толик по-шпионски подмигнул проходящему мимо с оригиналами инвойсов и авианакладных Игнатьеву. Золото было завезено.

Потянулись долгие тоскливые дни в обществе непримиримой Иртышевой, приторно сладкого Димы Ласки и больного повышенной самооценкой Гены Орлова. Это все изрядно изматывало и без того расшатанную нервную систему Игнатьева. Золото завозилось, но, несмотря на все Сашины усилия, на внутреннем межбанковском рынке продаваться не хотело. Дома отношения с женой тоже были на грани развала. Не в силах сдержать волны безысходной злости, он выплескивал их по мельчайшему поводу. Сам понимал, что поступает мерзко, но ничего не мог с собой поделать.

Напряжения добавляла и приближающаяся выплата ежемесячной премии. По количеству денег, «брошенных» на карту, можно было судить о своей дальнейшей судьбе. И вот этот день наступил. Все ходили в приподнятом настроении, сдавали деньги во всякие фонды. Не в силах более ждать, с нескрываемым волнением Игнатьев спустился на первый этаж и подошел к банкомату. Дрожащей рукой вставил в светящуюся щель пластиковую карту. Еще мгновение, и выскочит белая бумажка заветного чека. Вот она! Он взял чек, дождался выдачи карты и отошел на несколько шагов. Взгляд на цифры в бумажке. Это была катастрофа! КАТАСТРОФА! Получая премию где-то две с половиной тысячи долларов и оплачивая кредитов ориентировочно на две тысячи, он мог более-менее сводить концы с концами. А сейчас на него смотрела сумма сто пятьдесят долларов. Закрывать кредиты было нечем.

Саша, конечно, не был ангелом, и как и всё в этом мире, дилеры покупались и продавались. У него были определенные договоренности с несколькими банками, он выручал их в трудные и нетрудные времена, получая на подставную карту маленькие проценты. Деньги эти потом перебрасывал на депозит в небольшом банке. Сейчас на нем было чуть больше тридцати тысяч долларов. Ну, пару-тройку раз можно было заплатить из этих денег кредитные взносы, а дальше? Может, стоит потерпеть пару месяцев и все образуется? Может, и стоит. Саша с ненавистью начал рвать бумажку. Мозг искал выход из создавшейся ситуации и находил его только в словах: «все образуется». Но образуется когда? Сколько ждать? И дождешься ли милости? Саша решил дожидаться окончания ротации и потихоньку искать новую работу.

Через неделю срок ротации закончился, и Игнатьев подошел с разговором к Леванченко.