Фарид Нагим - Танжер
- Название:Танжер
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Кислород»b392b974-f4c8-11e4-a625-002590591ed2
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:978-5-901635-23-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Фарид Нагим - Танжер краткое содержание
Фарид Нагим, прозаик и драматург от бога. Права на его пьесы, поставленные во многих театрах Европы, принадлежат Берлинскому театральному агентству «Хеншел Шаушпиль», которое работало с произведениями Горького, Булгакова, Есенина, Вампилова, Петрушевской и Улицкой. Своей театральной родиной он считает Германию – именно там впервые увидела свет его пьеса «Крик слона» (лауреат премии «Русский Декамерон» 2003 года), а также другие произведения.
«Танжер» – дебютный роман автора и этот дебют наконец в России!
Танжер город-рай, остров безрассудства, сладостных наслаждений и вольных мечтаний. На Танжере в свое время были повернуты все французские интеллектуалы. Этот город был их территорией независимости – песок, любовь, наркотики. Они бежали туда из мертвой Европы, прятались от своих жен и любовников. Там же и умирали.
Фарид Нагим пытается найти свой Танжер в холодной и циничной Москве…
Танжер - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Ту-дум-тум… ту-дум-тум-тум… ту-дум-тум-тум… ту-дум-тум-тум…
Общага, вот я и вернулся, пиздец какой-то.
Круглые часы «ЗИЛ», без пятнадцати одиннадцать. Охранник как будто не узнает. Да, типа не узнает. Это же я. Уже не пустит.
– Пропуск!
– Я только коробки оставлю и назад.
Неужели паспорт потерял?
Комнату Димкину забыл. Она.
«Димка, мы в 605, если что, поднимайся (с гитарой)», – я писал, а будто и не было ничего.
– Дим, открой, это я – Анвар, я вернулся.
Спит, что ли?
Что он смотрит, бля?! Первокурсник, наверное. Сейчас закурить попросит… как сговорились… а ты выглядишь, как лох доступный.
– Извините, его нет, он вчера самоубийством покончил.
– Что?
– Он вскрыл себе вены, «Скорая» увезла. В очках такой, да?
– Да-а…
Круговое мелькание пролетов. Вспученный линолеум коридора, выбоины и следы от окурков на стенах. Двери. Пыльное, грязное окно в конце, в открытой форточке свежее, яркожелтое свечение. Подходит к двери в конце коридора. Поднимает с пола окурок и, опалив зажигалкой фильтр, закуривает.
– Юра, открой, это я – Анвар, – тихо. – Я вернулся.
Стучит. Тишина.
– Нет, что ли, никого?!
Отходит, громко топая. Тихо возвращается, слушает.
Шепот. Звук отодвигаемой задвижки.
Да-да, так надо будет сделать, мол, спокойно, Юра это ограбление.
Дверь приоткрывается и высовывается голова.
– А! Бабай! Ты че, вернулся, что ли?
– Я. Да…
Смеется, обнимает. Как всегда эта Юркина манера стукаться лбом в плечо.
– Давай, проходи, не стесняйся, будь, как дома, обувь можешь не снимать, – ищет кого-то за спиной Анвара.
Комната. Кровать. Маленький щуплый паренек курит. Налысо остриженная голова. Большие уши. Испуганные серые глаза. В углу большая дорожная сумка «Marlboro». Еще одна кровать, полосатый матрас с желтыми разводами. Индийский земляничный чай, маргарин Rama, ЯЛОВИЧИНА – тушкована вермишель… Ели!
– Ну, ты чё сидишь, как будто человека съел?! – склоняется Юра к пареньку. – Поздоровайся с дядей.
– Паша.
– Анвар.
– Как-как?
– Анвар. Был такой еще, Анвар Саадат, если знаешь, конечно.
– A-а… не-ет…
– Ты глянь-ка, Бабай? У него печатка на мизинце. Мол, крутняк, Аль Пачино, на хрен. Откуда вы такие беретесь?! Лучше бы ногти почистил.
– Достал уже, блин! – Паша прячет руку в карман. – А чё тогда сам говорил: подари, подари…
– Это мой друг! Вот. Кровный, без булды, – Юра стукается лбом в плечо Анвара, обнимает его. – Друзья закадык, братья… Да он барон, бля! А ты чё приехал-то, в командировку, что ли?
– Я, Юра…
– О! Хорошо, что ты пришел! Я тебе стих почитаю. Ночью написал. Вот глянь. Сядь, или нет, прислонись к стене, а то упадешь, ха-ха!
Значит, денег нет… скажет «нет» как всегда. А ты еще боялся, как бы он тебе не выслал долг в Алмату.
Вершат унылую работу
метаморфозы естества.
Как будто с фресок позолота,
с дерев осыпалась листва.
– А?! Скажи: клас-с! Или вот, – ищет другую запись на обоях. – Как золото на дне лотка – дни, озаренные тобой. Не то. Вот:
Чернеет ворон на снегу,
И на душе тоска такая,
Как будто выбрит и покаян,
И застрелиться не могу…
– Нет, лучше – а застрелиться не могу, – исправляет букву на стене. – Как будто выбрит и покаян, а… а застрелиться не могу. Так лучше! – отходит и любуется.
И тогда все это было точно, как сейчас, исправлял букву, и было чье-то движение и какой-то вопрос.
– А романы свои тут тоже на обоях пишут? Войну и мир, нафиг! – Паша.
– Он тоже поэт, – Юра, показывая на Пашу.
– Угу.
– Хреновый поэт!
– Пошел ты.
– Тоже учишься здесь?
– Не-ет, я проездом… в Африку еду.
– Серьезно, Бабай!
– В Африку?
– Прикидай, но? – закуривает. – К жене еду. Насовсем, нафиг!
– К жене? Она что, негритянка, что ли?
– Да нет. Она там на фирме работает… Юрок, а где моя барсетка?
– Откуда вы такие беретесь?! Ба-арсетка, – кидая со шкафа сумочку. – Драная, шоферская сумка. Ба-арсетка!
– Вот, визитка ее.
– Гвинея Биссау… Ничего себе. Она еврейка, да?
– Отец еврей, мать хохлушка. Русская, можно сказать. Но.
– А-африка, – «ты так наивно радуйся, играй – ведь ему так хорошо сейчас, хотя действительно у…».
– Охо-хо, боже мой…
– Ты чего, Анвар?
– Да нет, ничего, просто завидую тебе.
– Да я сам себе завидую, нафиг! Даже не верю до сих пор.
– Дай докурю. Фу, свинья! Весь фильтр обслюнявил! – Юра обжигает фильтр зажигалкой, брезгливо осматривает.
– Я вообще курил, а не слюнявил.
– Это все монопенисуально.
– Ох ты, ёпт таю, ученый какой… Анвар, ты в «Барби» разбираешься?
– В чем?
– В куклах «Барби». Я тут дочке куклу купил…
– У тебя дочка есть?
– Окса-анка, три года уже.
Противно так рот растягивает. Ботинки с квадратными носами. Как они могут эту херню носить?! Воротник рубахи грязный. Муж, бля.
– Вот, в ГУМе купил, сказали, что не китайская.
Юра ухмыляется у окна.
– Кла-ассная кукла, Паш!
А тебе, Анвар, ночевать теперь негде из-за этого козла.
– Она при всех делах, прикидай? Даже в животе дырка для ребенка. И дети, как мышатки, ей-богу. Я офигел, когда увидел!
– Придумают-же, а? Лишь бы продать.
– Жене духи купил, – достает коробочку. – Ничего?
– Ду-ухи, блядь! Что, у нее там своего парфюма нет, что ли? – спрашивает Юра. – И вообще, что ты мне здесь свой сидор потрошишь?! А?!
– Кла-ассный запах – горький, он очень идет женщинам.
– Чё там классного, Анвар? Давай, как раньше, – Юра стукается лбом в плечо Анвара. – Сейчас чайку запаганим. Не крепкий, не-ет, но чтоб «купец», чтобы ложка стояла! А? О жизни покракаем…
На улице скрежет тормозов. Жесткий и тупой звук удара. Паша, вытянув худую шею, смотрит в окно.
– Ой, бля-а-а, – болезненно морщится. – Мужика сбили, вон-вон, гля, отлетел куда, лежит весь такой. Туда. Аж нога не туда вывернулась. Не дай бог, не дай бог! Тьфу-тьфу! Тьфу, не дай бог!
– Как же я ему завидую!
– Тьфу-тьфу… Ты че, больной, что ли, на всю голову, Юрок?!
– Как же я завидую, что сейчас приедет «Скорая», его положат на носилки, привезут в Склиф и сразу вколят морфий.
– Какой морфий, Юрок?! – хихикает. – Он умер уже! Если ботинки слетели, значит, насмерть, каждый водила тебе скажет.
– Ну, все. Пора, – Юра стукается лбом в плечо Паши. – Пора идти за чеком, Пашок-мешок. Давай деньжат, я быстренько обернусь.
– Юрок, не обижайся, я не буду.
– А теперь подумай хорошенько и попробуй еще раз.
– Юрок, я завязал.
Так же мог лежать я. И весь мой скарб из коробок по всей улице… пишущая машинка, бумаги, книги, бритвенный станок с потертым лезвием.
– А куда ты, Юр? Что случилось?
– Забвения надо купить, Бабай. Мы с ним вместе начинали. Боже мой! Рисовались, каждому лишнему кубику дозы радовались, в ладоши хлопали, кураж такой был – что ты – все по-взрослому… эх, помнишь, Павлушка? Ну, все, кончай ебать мурочку, давай деньги и я пошел, здесь пять минут всего-то идти.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: