Сергей Ильичев - Бесогоны

Первым поднялся сын известного питерского протоиерея Александр Быстров.

– Я бы хотел привести суду свидетельство грека Гормазия. Он занимал официальную должность биографа Иудеи при понтийском Пилате. Кроме того, он был сильно настроен против Христа и, как он говорит об этом сам, даже отговаривал жену Пилата, чтобы она не удерживала мужа от вынесения смертного приговора, так как до самого момента распятия считал Христа обманщиком. Поэтому он по собственной инициативе отправился в ночь перед Воскресением к гробу, надеясь окончательно убедиться, что все предсказания Спасителя ложные, что умерший никогда не воскреснет. Вот что он пишет, цитирую: «…Приблизившись к гробу и находясь шагах в полутораста от него, мы, а он был в сопровождении одного из помощников Пилата, видели в слабом свете зари стражу у гроба. Два человека сидели, а остальные лежали на земле. Было очень тихо, и мы шли медленно, и нас обогнала стража, шедшая к гробу сменить ту, которая там находилась. Вдруг стало очень светло… Мы не могли понять, откуда этот свет. Вскоре мы увидели, что он исходит из движущегося сияющего облака. Оно опустилось к гробу, и над землей оказался человек, как бы весь сотканный из света. Затем раздался удар грома, но не на небе, а на земле».

Все со вниманием вслушивались в слова собрата, и, видя этот живой интерес, Александр продолжил:

– Но показания Гормазия интересны еще и с другой стороны. Он пишет, что незадолго до казни Христа в Иудее чеканили монету с большим изображением Кесаря на одной стороне и маленьким изображением Пилата на другой. В день суда над Христом, когда жена Пилата, как это сообщается в Евангелии, послала ему людей, через которых убеждала мужа не выносить смертный приговор Христу, она в своем последнем письме мужу спрашивает его:

– Чем ты искупишь свою вину, если осужденный тобой действительно Сын Божий, а не преступник?

– Если он Сын Божий, – отвечал ей Пилат, – то он действительно воскреснет, и тогда я запрещу чеканить свое изображение на монетах.

В наступившей тишине раздался голос отца Артемия:

– Надобно сказать, что быть изображенным на монете была великая честь. И что же, выполнил свое обещание Пилат?

Уже не скрывая своего радостного волнения, семинарист продолжил:

– Я вчера специально обращался к нумизматам. Оказывается, это сообщение Гормазия подтверждается вещественными доказательствами того времени. Из истории римской нумизматики известно, что в те времена в Иерусалиме стали чеканить монеты только с изображением Кесаря…

И снова класс не стал скрывать свой искренней радости от этого сообщения.

Когда тишину удалось восстановить, слово для сообщения попросил Фома Лебедев.

– Показательно и то, что свидетельства о Воскресении Христа мы находим у многих еврейских писателей того времени, хотя вполне понятно, что евреи, не примкнувшие к христианству, скорее стали бы замалчивать факт Воскресения, чем писать о нем. Среди крупнейших писателей того времени, прямо говоривших о Воскресении, были Уриста Галлисянин, Ганнон Мессиопотамский, Навин, Антиохий и Маферкант. Последний был членом синедриона и даже участвовал в кознях против Христа. Он был казначеем, и именно из его рук Иуда получил деньги за свое предательство. И когда среди членов синедриона после Воскресения Христа поднялась тревога, Маферкант был первым прибывшим на место происшествия для расследования, хотя уже знал, что факт Воскресения состоялся. Дело в том, что он был на месте этого события и даже не успел далеко отойти. А прибыл он туда для оплаты стражи, стоявшей у гроба, так как стража была наемная и получала плату за работу. Будучи у самого гроба, Маферкант видел, что могила надежно охраняется. Но не успел он отойти, как был остановлен раздавшимся ударом грома и, обернувшись, увидел уже исчезающее сияние над гробом… что и описал в своем сочинении «О правителях Палестины»…

– Спасибо, Фома, за твое дополнение, – сказал преподаватель. – Думаю, что можно подвести некоторые итоги. Один из величайших знатоков Античности, академик В. П. Бузескул, говорит: «Воскресение Христа подтверждено историческими и археологическими находками с такой же несомненностью, как существование Иоанна Грозного и Петра Великого». И вот еще одно высказывание. На этот раз крупнейшего знатока римской литературы, академика Нетушида. По его подсчетам, число вполне надежных свидетельств о Воскресении превышает 210. И это не считая последних находок древнейших еврейских текстов, которые буквально потрясли мир.

Раздался звонок.

– Но об этом мы поговорим с вами завтра…

Священник был вынужден распрощаться с ребятами. И лишь попросил задержаться на минуту Александра Быстрова.

– Александр, если не секрет, какой литературой ты пользовался?

– Это у отца сохранились заметки по анализу атеистической литературы академика Белецкого, опубликованные, если я не ошибаюсь, в 60-х годах в православном самиздате. Хватов на семинаре процитировал Кандидова. А сам Кандидов, оказывается, взял эту цитату у Раковича. Самого же Раковича буквально слово в слово повторил Ярославский, на которого ссылались уже вы. Кстати, перечень ошибок, допущенных Ярославским в своих статьях, мог бы составить книгу приблизительно такого же размера, как и его сочинение. В его нашумевшей в свое время книге «Библиотека для верующих и неверующих» академик Белецкий обнаружил 197 принципиальных ошибок, а ведь Ярославский был крупным специалистом по атеизму. Очень любопытная статья…

– Если батюшка будет не против, ты сделай мне копию этой статьи?

– Думаю, что смогу вам помочь.

На последней паре занятий к семинаристам вновь пришел иеромонах Михаил. Он внимательно оглядел курс и начал беседу.

– Я вчера еще раз перелистал книгу Блаженного Августина «О граде Божием» и вот что для вас выписал: «Демоны заманивают нас к себе в сети средствами, созданными не ими, а Богом. И также различными усладами, сообразными их собственному разумению… Они при этом весьма изобретательны. Делают все, чтобы сбить человеческие существа с толку, используя острый ум, тайком вводя в их сердца яд и даже являясь им под личиной друзей, делая некоторых своими последователями и наставниками других…». Интересная цитата. Есть ли у кого-либо собственные мысли об услышанном?

– Скорее вопрос? – начал семинарист Юрий Демидов. – Как же нам определять теперь, кто друг, а кто враг?

– Да, Юрок… ты теперь никого из нас даже близко к себе не подпустишь… – прокомментировал вопрос товарища по курсу Алексей Полевой.

Аудитория на время приумолкла.

– Крестное знамение, чистота сердца и помыслов да и собственная интуиция еще никем не отменялись, – начал свой ответ преподаватель.