Нина Еперина - Анна

Анна осталась в каюте одна. Она так устала от всего, что с ней происходило, что не было сил даже двигаться, остались силы только на само капание и само бичевание и то чуть-чуть. Она подумала, а как бы повела себя Анжелика в подобной ситуации, даже в кино? Что могли бы придумать писатели Голон о подобном ужасе? Даже у них наверняка издевательства были бы не такими жестокими, изощренными и смертельно ужасными, хотя ее тоже опускали в трюм для матросов, но самого издевательства ей не досталось. Зато Анне досталось уже до сыта….

Она понимала, что в данные обстоятельства загнала себя сама. Она должна была быть более предусмотрительной. Не нужно было бродить одной по пляжу. Нет! Не потому, что вообще не нужно ходить одной нигде, а потому что ЕЙ не нужно ходить одной! Ведь недаром в Библии написано, что человек сам создает соблазны, толкая на них слабых духом людей, а потом расхлебывает свои поступки. Если бы она не создавала соблазнов, позволяя иногда без охраны бродить в чужом городе на гастролях, или на собственной территории в парке, или посещать храмы в чужих странах, никто не подумал бы, что ее легко украсть или легко подтолкнуть на необдуманный поступок. Вот теперь близко локоток, да не укусишь, как говорила тетя Аня. Скорпион внутри нее шипел от злости и кусался….

Весь день на яхте было тихо. Никто никуда не ходил, только после полудня пришел Жак и принес еду. Он наклонился к Анне и шепотом сказал ей на ухо только пару слов:

– Молодец! Я все видел… – и вышел.

Анна сидела, ела рыбу одной половинкой рта, потому что с другой стороны лица красовался ярко фиолетовый синяк, смотрела, не отрываясь, в стенку, как сомнамбула, и думала, что же будет дальше? Неужели еще хуже, хотя хуже быть уже некуда. Сдаст ее Жак или нет? Выживет она вообще в этой жизни или нет? А выживет ли она на этой яхте или нет? Боже! Боже! Господи! За что же это все ей! Что же ждет ее впереди? Какие еще эталонные ужасы?

Она копалась сама внутри себя и искала раскаяния или укора совести за свое неожиданное убийство, но в душе была такая умиротворенная тишина, как будто то, что она совершила, и нужно было совершить! Перед глазами еще раз прошел видением ее поступок, как в кино с замедленной съемкой, где она оказалась зрителем, и ничего не зашевелилось внутри.

Неужели она потеряла на этой яхте еще и свою совесть? Ведь она совершила убийство, а ее совесть внутри ее Души даже не шевелится, и ей совершенно не было стыдно! Но так ведь не должно быть! Не должно! Если она радеет за то, чтобы ее Душа росла, то самый страшный грех, который есть на свете – не убий! – должен перевернуть ее душу и заставить каяться, а она не могла и не хотела каяться! И что потом ей будет вписано в ее Карму за этот Это было ужасно! Неужели она зачерствела от череды страшных неприятностей, от череды горя и бед? А вместо покаяния ее удивляло только одно! Как у нее хватило сил дотащить этого здоровенного мужика до края палубы? Удивительно! А что потом будет записано в Карму за этот проступок? Вопрос?

Картинка опять предстала перед глазами очень отчетливо. Вот она тащит изо всех сил, упираясь, этого здорового мужика, такая хрупкая и физически очень слабая женщина! Беременная женщина! Не может быть, чтобы она это сделала сама! В это она не верила. Она не могла сделать это чисто физически! Может ей помогали ее Любимые? Дали ей сил?

А может ее руками управлял Питэр? А вот в это Анна верила! На сто процентов верила и радовалась внутри себя! Значит, он был рядом! Он ей действительно помогает и помог тогда! Значит, ее должны спасти! Должны! Значит, главное, ей нужно набраться сил и мужества и терпеть, терпеть и выжить, выдюжить….

Вечером на палубе опять раздался шум и гвалт. Значит, опять прибыли «клиенты» и ее опять будут продавать каким-то непотребным чужим мужикам! Как сжать зубы и вытерпеть все это? Как? Опять пить отравленное вино? Но если она и дальше будет пить вино, то окончательно станет наркоманкой! А ее ребенок? Как сохранить его?

Что делать, Анна не знала. Но лучше с вином, чем терпеть вид противного, вонючего, грязного мужика, который насилует ее тело, или что еще хуже, требует от нее французской любви! От этого можно было только блевать, а не предаваться любви! Какой любви? Насильственной любви не бывает! Бывает только изнасилование! Значит, опять пить вино….

Дверь открылась, и ввалился «лысый», очень пьяный и нахальный.

– Красотка! Ты готова? Прибыли красавцы мужчины! В твоем вкусе! Все три старые козлы, но бабок отвалили за тебя нехило, так что подставляй свою кучерявую муську и будешь получать удовольствие! Только дедушки хотят все вместе! По одному у них не работает! Я приглашаю?

– Принеси вина. Я без вина не смогу. – еле выговорила Анна.

– А дедушки не хотят под кайфом! Не хотят с вином! Они хотят «чистую девушку!!!» Ты же у нас чистая? Девушка! – и захохотал, громко и противно, на всю каюту.

Из-за его спины нарисовались три очень старых, благообразных дедушки. Лет им было столько, сколько она не смогла даже определить! Они были в два раза старше ее Питэра! Анна ошарашено смотрела на старичков, а они быстренько выставили лысого бандита из каюты и столпились вокруг Анны.

– Что вы собираетесь со мной делать? Боже мой! Вы же в таком возрасте, что ни о каком сексе нельзя даже говорить? У вас ничего и не получится! – Анна даже засмеялась, неожиданно сама для себя. Она уже давно не смеялась и даже не улыбалась.

– Деточка! А нам секс уже и не нужен! Нам нужно молодое и красивое тело! Мы тебя будем ласкать и пытать! Ты еще никогда не испытывала кайфа от пыток? Никогда? Вот и попробуешь. Это необыкновенное чувство! Только нужно понять и принять это в себя! Когда плеточкой по розовенькой, молодой попочке….

– Как пытать? – Анна ужаснулась. – плеточкой….

Анна отодвинулась в угол кровати и загородилась полотенцем.

Неожиданно старики заговорили между собой на немецком языке. Они были немцы! Анна тут же перешла на немецкий язык. Ее поразило одно, как могли эти старички предложить ей пытки? Как? Зачем? И почему?

– Слушайте! А вы что, действительно собираетесь меня пытать? Вы что нацисты? – Анна смотрела ни них во все глаза. От неожиданности и дикости предложения в голове у нее все перемешалось и не находило ответа на свои собственные вопросы.

– А как это ты угадала? Мы действительно в прошлом были нацисты и гордимся этим! Мы есть сливки арийской нации! Это именно мы наведем на земле порядок! Мы! Или наши дети! – все три деда радостно засмеялись.

У Анны все похолодело в груди. Эти выродки, которые насиловали, убивали, сжигали в концлагерях ее родственников, умудрились выжить и сегодня собираются издеваться и изгаляться над нормальной, красивой женщиной, которой рожать и рожать, а не подставлять своё тело под их утехи! Это было так дико и абсурдно, что невозможно было понять нормальными человеческими мозгами! Или эти пытки нужны только для того, чтобы получить документы Питэра, вдруг сообразила Анна?