Александр Цыпкин - О любви. Истории и рассказы

Не забуду и еще одно ее выражение: «Линии обороны Брестской крепости и Сталинграда проходили через наши сердца». Когда речь заходила о войне, бабушка говорила, что Родина воспитала их поколение истинными патриотами, многие из которых отдали жизнь, защищая свою страну. Погиб и ее отец, наш прадед. А дед Михаил часто вспоминал, как после победы они ехали домой в теплушке мимо выжженных сел, разрушенных городов. На глазах храбрых солдат, много раз под шквальным огнем ходивших в атаку, стояли слезы… Когда выходили на своей станции, целовали родную землю, обильно политую кровью, обнимали родных и близких, если было кому их встречать…

В начале девяностых годов, когда рухнула великая страна, изменились идеи, и стало можно свободно говорить о вере, дед рассказал нам историю своего чудесного спасения. После войны несколько кораблей рыбацкой артели, где он работал, отправили на ремонт в Польшу. Первым к родным берегам должен был возвращаться траулер деда. Когда он перед отплытием зашел к себе в каюту, то обнаружил, что забыл в гостинице партбилет. Деду пришлось вернуться, однако он долго не мог найти свой документ: перевернул весь номер – нигде нет! В отчаянии сел на диван, обхватил руками голову: потеря партбилета была равноценна измене Родине. Тут он вспомнил слова жены: «Будет плохо – читай девяностый псалом», – на прощание она передала ему листок с молитвой.

В Бога дед не верил, на фронте листок не доставал, запомнилась только первая фраза: «Живый в помощи Вышнего». Вот и стал ее машинально повторять, а вскоре обнаружил партбилет: тот застрял в щели у стенки дивана. Дед схватил его, а внутри оказался листок с тем самым девяностым псалмом. Пока он добрался до дока, его траулер покинул порт, пришлось ему назад возвращаться на другом корабле. И только дома узнал, что его артель погибла вместе с судном: зацепили тралом подводную мину. Так война напомнила о себе еще одной страшной жертвой…

На следующий день после юбилея мы пошли в лес и расположились в тени огромного дуба. Мой сын поинтересовался, что за дерево нас приютило. Бабушка пояснила, что этот могучий дуб стоит здесь много столетий – наши предки пользовались его тенью, крепкий ствол, как стержень, соединяет молодые ветви с древними корнями. «Так должно быть и в семье, – обняла она правнука, – основой должна стать любовь. Она, как ствол этого дерева, объединяет юных членов семьи со старшими. Корни дуба питают зеленую крону, дают им силу устоять во время ураганов. Молодые ветки согреваются в лучах солнца и передают это тепло корням. Поэтому дуб-великан до сих пор и радует нас своею силой и крепостью – нипочем ему бури и наводнения!»

…В наше время не принято целовать руки, но благодарность выливается в слова, и мой рассказ – это низкий поклон нашим любимым бабушке и дедушке.

Крепко стоит наша семья, опираясь на свои корни…

Город Гатчина Ленинградской области не так знаменит, как другие пригороды Санкт-Петербурга, но для меня и моей семьи замечателен тем, что здесь в 1912 году родилась моя мама, Вера Васильевна, по отцу Морозова. Здесь же она окончила с отличием школу и была принята в Ленинградский университет на физико-математический факультет. И здесь они с моим будущим папой впервые встретились и полюбили друг друга.

А было это в начале 1930-х годов. В Гатчину (с 1929 по 1944 год город назывался Красногвардейск) прибыла эскадрилья летчиков. Разместили их… во дворце!

Вечерами молодые летчики в красивой форме (другой одежды у них просто не было) приходили в Дом офицеров потанцевать, поиграть на бильярде.

Туда же на танцы собирались и местные девушки, одетые, как правило, одинаково: светлая блузка, темная юбка на резинке, парусиновые туфельки с перепонкой, белые носочки – почти униформа. Как-то один из летчиков – командир звена, старший лейтенант Жеребченко, пригласил на танец симпатичную девушку. Скорее всего, это был вальс, хотя в те годы уже танцевали и танго, и фокстрот, и чарльстон. Я всегда восхищалась, как красиво родители танцуют. От природы оба они были музыкально одарены, и мама говорила, что у них в школе, где преподавали бывшие выпускницы Института благородных девиц, были уроки бальных танцев. Возможно, и в летных училищах, где в 20-е годы многие преподаватели были из «благородных», если и не проводили уроки по танцу, то устраивали вечера. Все, кого я знала из того поколения, хорошо и с удовольствием танцевали.

Итак, после танца кавалер проводил даму к ее месту, поклонился, и вдруг… у «дамы» лопнула резинка на юбке, которая стала сползать, но, правда, мгновенно была подхвачена. Несмотря на обоюдное смущение, девушка озорно сказала: «Ну вот, теперь вам как порядочному человеку придется на мне жениться!» Пошутили и разошлись. Но мне кажется, что отец тогда влюбился сразу и навсегда.

Спустя пару дней подруги-студентки, Вера и Женя, готовились к экзаменам в садике возле дома. Вдруг девушки видят: летит самолет типа «этажерки», снижается и садится совсем рядом, на лугу. Вылезают два летчика в комбинезонах и идут с ведром в сторону домика, где сидели подружки (попросить воды, поскольку заглох мотор). Оказалось, что это те самые бравые парни, с которыми подруги накануне танцевали в Доме офицеров, – Федя Жеребченко, пилот, и Саша Васильев, бортинженер (уже тогда друзья на всю жизнь). Ну не судьба?!

Молодые люди стали встречаться. Летчики умели красиво ухаживать! Женя с Сашей вскоре поженились, а примерно через год поженились Вера и Федор.

Мама рассказывала, что папа часто бывал у них в семье и сразу обаял сестер-братьев, но главное – был тепло принят ее строгим отцом, Василием Ивановичем Морозовым. А уж мамина мама, Надежда Степановна, которая жила вместе с нами почти до конца жизни, своего зятя просто обожала, называя его только «Федечка», всегда старалась ему услужить, и тогда папа ласково ее «осаживал»: «Мама, успокойтесь. Мне ничего не надо. Отдыхайте!»

14 мая 1933 года в Гатчине мои будущие родители сыграли свадьбу. Это было время пионов, и жених преподнес невесте огромный букет. И потом всю жизнь в этот день он дарил жене эти цветы.

Скромно отметив бракосочетание в кругу маминой семьи, молодой муж посадил жену на раму велосипеда и повез… в Гатчинский дворец, где была размещена эскадрилья. В одном из залов молодоженам отгородили угол – так началась их совместная жизнь.

17 августа Вера заявила мужу: «А у меня завтра день рождения!» Он ответил: «Нет, – это у меня завтра день рождения!» Тут и выяснилось: они родились в один день, только с разницей в пять лет! Еще одно удивительное совпадение: в тот же год Совнарком учредил День Воздушного флота СССР – именно 18 августа! Так что День авиации навсегда стал самым главным праздником в нашей семье.